Заветные сказки

– Неправильно. Теперь ты убедился, что знания логики Сократа недостаточно, чтобы учить Талмуд? Скажи мне, как может быть такое, чтобы два человека спускались по одной и той же трубе, и один из них испачкал себе лицо, а другой – нет?! Неужели ты не понимаешь? Весь этот вопрос – бессмыслица. И если ты будешь тратить жизнь, отвечая на бессмысленные вопросы, то лишёнными смысла будут и все твои ответы, и вся твоя жизнь.

Вот такая же логика и во всех святых писаниях. Что-то понятно, а что-то никак не прилепится друг к другу. У церковников это просто: что не понятно, то промысел Божий. Коротко и ясно. Без вопросов. Как и про песню эту, которая «Степь да степь кругом», – промысел народный…

А если задать все позвучавшие выше вопросы служителям церкви, то ответ их стандартный: «Это не ко мне, это к Нему». Да нет, именно к вам, это вы доходчиво должны объяснить всё непонятное, поскольку иначе это вы вешаете нам на уши лапшу. Если не можете объяснить доходчиво, обратитесь к Нему, Которому вы служите, именем Которого обращаетесь к нам. Пусть Он вам сначала всё пояснит, а уж потом вы нам проясните наши непутёвые головы (извините, читатель, никак не хотел Вас обидеть, поэтому поправлюсь: «а уж потом вы проясните мою непутёвую голову»). Связи, говорите, нет, «абонент отключился, или находится вне зоны видимости». Тогда нечего развивать самостоятельность в таких совершенно не касающихся вас вопросах. Или закажите разговор с Ним по простому домашнему номеру. Эх, незадача, занят? Долго же придётся ждать Отсутствующего!

Но уж знают-то они всё и обо всём. Что правильно, а что в нашей жизни не годится, грехом является. На все вопросы ответы у них есть, и находят они ответы только там, в Священном Писании, в Ветхом и Новом Заветах. Вот, например, с клонированием этим, с зарождением в пробирке. Нельзя и всё!!! Бог где-то там не велел делом этим заниматься.

Ну не можем же мы, как Он Сам, из глины человека вылепить, горшки только получаются. Да и из ребра не получится сваять, тем более – из своего. Вот и запрещают люди в павлиньих одеждах вместо Бога, Который на этот важный счёт просто молчит, молчит по абсолютно, во всяком случае – для меня, известной причине. Да и в противном случае сказать-то ничего вразумительного нельзя. А они сидят, в названных одеждах-то, телевизор смотрят, по телефону обсуждают свои священные проблемы, скачут по земле на машинах (больше – иностранных) и поездах, летают с места на место на самолётах, даже за Священным Огнём, и запрещают. Да за одни эти телевизоры, телефоны и самолёты совсем недавно можно было анафему заработать от этих же законников, да и было дело, зарабатывали, отлучались, на кострах горели. Горели за то, что Бог землю-то круглой, оказывается, создал, да и вокруг Солнца её завертел, но по дряхлости Своей забыл Он об этом в Священную Книгу запись сделать. Вот и судили, убивали, сжигали от имени и во имя Его, сами будучи невеждами в делах природы. Что в голову придёт им, в одеждах-то, то и запретят. Не запрещали только Бога славить, да винцо попивать. Это уже можно, даже и себе, родным. Только немножко, не захлёбываясь, чтобы уж совсем бред какой в ум не влетел. А бреда хватало и хватает. Крепкое, видно, винцо. А чего же отказывать себе в приятном? Христос, в то давнее время, и Сам не был трезвенником, и всячески поощрял это дело. Вспомните чудо в Кане Галилейской, подробно описанное Иоанном.

Свадьба там была, на которую приглашены были Христос со своей Матерью и учениками. Почему, спросите вы, их пригласили? Да очень просто. Свадьба была у сводного брата Иисуса, Симона Кананита, ставшего позже учеником Иисуса и апостолом от 12-ти. Женился, словом, и утёк в бега от молодой жены. Так вот, свадьба ещё не кончилась, а вино кончилось, потому что Симон был бедный, не хватило денег на вино, чтобы всех упоить. Дело житейски обычное.

Но, Богородица, зная способности или предполагая о способностях Своего Сына, говорит Ему, что ж Ты, мол, Исюся, сидишь, видишь, вина у братца Твоего нет. И Он из воды, налитой в шесть кувшинов, сделал вино лучше того, что пили. И это то, с чего Христос начал. Это, как пишет евангелист Иоанн, было первое чудо, с него пошли дальнейшие чудеса. Правда, Иоанн – единственный из евангелистов, который знал об этом. Понятно, почему знал. Потому что и сам был довольно близким родственником Иисусу, а значит – тоже присутствовал на свадьбе, хоть и молоденьким тогда был. Все же другие писатели начинали с других первых чудес. А чудо с вином, сами понимаете! Пили, пили, и вдруг – вина нет. А тут аж шесть кувшинов. Радость-то какая! Да к тому же и бесплатное, на халяву. Разве не чудо! Даже Новый Завет стороной не обошло. Как определил это церковный философ и писатель В.В.Розанов [18] в статье «Место христианства в истории» – «это заботливое внимание (Богочеловека – С.Ч.) к маленьким радостям маленьких людей». Ну что ж, если так, то чудо это оправдано. Впрочем, не такое уж это чудо. Подумаешь, из воды сделать вино! Вон, зайди сейчас в магазин, в винноводочный отдел. Современные умельцы и не то ещё сделать могут. И продукты отравят чем-нибудь для лучшего вкуса, вида и запаха, и лекарство тебе сделают из мела с такими же добавками. Так что во все времена свои умельцы не переводятся.

Кстати, Новый Завет пополнится, скорее всего, ещё одним Евангелием, от ученика Христа Иуды. От Иуды, который и предал Его, а может быть, и от другого Иуды, который прозывался Иаковлевым. Тоже учеником ведь был Иуда, тот, первый. Учеником и взят на заклание. Иначе и не думается. Об этом и дальше часто будет говориться. Уготован путь Сына на земле для нашего спасения, всё было продумано, в том числе и почему-то осуждаемое церковью так называемое предательство одного из учеников. Вряд ли Христос хотел этого. Значит, была договорённость между ними, Им и Иудой. Хотя и этого делать необходимости не было. Христос и не скрывался. Зачем, если всё предрешено, и для этого всё делалось. Можно было и предателя Иуду оставить в апостольском чине, а не петь ему незаслуженно: «Анафема!»

Мы сидим за столом, скоро ночь, в беспорядке посуда,

Но ещё соблазнительна сбитая в груды еда,

Всё трезвей разговор, мы сегодня не выйдем отсюда,

Я люблю вас, друзья, оставайтесь со мной навсегда.

Всё светлей разговор. О скорей, посмотрите на лица,

Посмотрите на руки, на чистые руки друзей,

Пей, мой друг, может быть, не тебе суждено удавиться,

Побывав за столом у земных справедливых князей.

Посмотрите на руки, смотрите на руки неловких,

Где нам знать, и зачем, и кому погубить суждено,

Ради бога, скорей, уберите отсюда солонку,

На, толкни лучше рюмку, пролей мне на скатерть вино …

Яков Гордин. «Тайная вечеря».

Здесь у Я.Гордина две Луны. Вполне возможно, что он хотел сказать о том, что Иисус в это время уже был человеком, приготовленным для казни на кресте. Поэтому он и не хотел уходить с вечеринки. Но просматривается и другая Луна – Иисус не хотел предательства своего товарища, несмотря на то, что это было запланировано по сценарию.

Правильно, не хотел Иисус предательства своего товарища. И справедливо Иуду-предателя называть мучеником.

Поцелуй Иуды. Его различно можно трактовать по Новому Завету (кроме Евангелия от Иоанна, где о поцелуе не говорится ни слова) и по пятому Евангелию от Иуды.

«Встаньте, пойдём: вот приблизился предающий Меня. И когда ещё говорил Он, вот, Иуда, один из двенадцати, пришёл, и с ним множество народа с мечами и кольями, от первосвященников и старейшин народных. Предающий же Его дал им знак, сказав: Кого я поцелую, Тот и есть, возьмите Его. И тотчас подошед к Иисусу, сказал: радуйся, Равви! И поцеловал Его» (Мат. 25:46-49; Мар. 14:42-45; Лук. 22:47).

Во всех Евангелиях примерно так и изложено.

По другой логике поцелуй этот должен сопровождаться между Иисусом и Иудой предположительно следующим разговором. Недаром ведь сказал Иуда у Марка: «Радуйся, Равви!» Вдумайтесь, пожалуйста, в эти слова. Предатель говорит Иисусу, радуйся, мол, хотя знал, что Иисусу ведомо – зачем пришёл Иуда со стражниками, для чего это сделано. Не для предательства, а для того высокого, к чему шёл Иисус.

– Радуйся, Учитель, я всё сделал, как Ты сказал.

– Да, Иуда Искариот, Я знаю. Но тебе предстоит впереди самое главное. После того, что свершится со Мной.

– Я и это сделаю, Учитель.

– Истинно говорю тебе, ты станешь великим из всех двенадцати.

Пока не стал. Пока идут споры между догматом и логикой. Но победителя здесь не будет, потому что логика жизни приведёт к отрицанию и того и другого.

Примерно обо всём этом очень убедительно написано у Е.С.Полякова [15]. В книге этой достаточно доказательств, что Иуда был одним из любимых учеников Христа. А уж этим сказано всё, что написано выше.

Как бы то ни было, а странный случай с Иудой Искариотом даёт основание задуматься. Понятно при этом, что каждый думает по-своему. Вот, например, думы Мюда Мечева, художника, занимающегося иллюстрациями к Евангелиям:

«Я всё думал – как же сделать Иуду, каким он должен быть? И вспомнил, что во время войны в нашем быту появились мощные, откормленные люди, часто – с очень решительной и неприятной внешностью. Как правило, они заведовали продуктовыми магазинами. И мой Иуда – это такой человек. У него всё объясняется просто, всё решается просто. Нужно лишь иметь силу и полное отсутствие в душе совести – и всё будет твоё. Такой он у меня и получился. Многие художники рисовали Иуду каким-то трепещущим, мятущимся… Не был он таким человеком! Он всегда знал, что делает. А на сомнения плевать хотел. Но почему он примкнул к этому сообществу Иисуса и апостолов, это мне до сих пор непонятно. Я не знаю. Особой выгоды для него в этом союзе не было. Правда, он заведовал денежным ящиком. Но какие у Иисуса были деньги? 20 рублей! Так что личность Иуды – это ещё одна загадка».

Вот и получилось у Мюда Мечева всё так же просто, как и у Иуды с совестью. Но ведь главное-то в другом, что до сих пор непонятно Мюду Мечеву, да и не только ему. Ведь не примкнул же Иуда к сообществу сам, по своей инициативе, с какими-то далеко идущими целями. Это абсолютно исключено, потому что Иисус лично отбирал Себе рекрутов, да и по способностям Своим Он знал о каждом всё: что было, что есть, чем кончится дело. Иначе и не может и не могло быть, потому что Иисус – Бог.

А ведь случай с Иудой Искариотом тоже можно отнести к необъяснимым чудесам Господним, поэтому здесь и помещено об этом. Разве не чудо – быть избранным из двенадцати среди множества, из многих тысяч, а потом отправить этого избранного на заклание, да ещё и с приставкой «предатель». Непостижимо и необъяснимо, значит – чудо. Других слов нет…

Можно думать, что проповедующие чудеса от Бога сами верят в эту ерунду? Сомнительно. Не доверяют они Богу с Его чудесами, которые могут выйти совсем даже боком. Вот, например, в конце января 2009 г., прошли выборы Патриарха Московского и Всея Руси. Оказался им митрополит Кирилл. Очень даже всё чудесно и вышло! Если бы надеяться на Божее произволение, как они всё и вся определяют, говоря нам, честно глядя в наши глаза, то брось ты в шапку имена всех достойных, а их первоначально было сто сорок пять, назначь случайного человека, ребёнка безгрешного, в чём твой Бог и поучаствует, пусть этот ребёнок, под громкие вопли молитв, вытащит из шапки направленной Богом рукой имя митрополита Кирилла. Вероятность очень и очень маленькая, ноль целых семь десятых. Но, если считать, что рука-то обязательно Богом направляется, то, конечно, вероятность эта и будет равна ста процентам, митрополит Кирилл и станет Патриархом, хотя он этого очень даже не желает и всячески этому противится. Очень всё просто, быстро и, главное, надёжно. Но нет, устраивают из выборов очередное церковное Таинство. Голосование тайное. От кого? Да посади ты этих троих оставшихся из ста сорока пяти самых достойных кандидатов с ящичками в руках, раздай каждому выборщику жетончики, пусть они идут гуськом мимо кандидатов и бросают им открыто, потому что рука Бога направляет, свои жетончики. Посчитали и тут же определили, кто будет Патриархом. Пусть и посложнее, чем с первым вариантом, но он тоже ближе к Богу, то есть к очередному чуду. Боитесь потом мести? Ах, у вас не мстят. Оно и видно! Вон, кандидат Филарет, Экзарх Белорусский, снял свою кандидатуру именно по причине возможного недоброжелательного отношения будущего Патриарха, конечно, Кирилла. Так можно толковать его выступление по поводу снятия своей кандидатуры. Да и не толковать, а он сам так прямо и сказал. Как отмечалось в его выступлении, это было сделано из-за заботы об укреплении единомыслия в церкви. И что ещё интересно. Объявили, что выборы церковные отличаются от мирских. В них нет агитации. Тут тебе и сразу же по лбу! Филарет, невзирая на будущую нам известную волю Бога, дал самоотвод своей кандидатуре примерно с такими словами: «Голосуйте, дорогие мои избиратели, за митрополита Кирилла». Снова – «Здравствуйте, я ваша тётя!» Вот и прошли эти выборы под славным знаком волеизъявления избирателей и воли Божьей. Тайно, но явно. Чудо размером с юдо.

Сейчас, вот, церковники наши ждут чуда от науки, которой многое известно о ДНК и которая определяет, принадлежат ли найденные кости цесаревичу Алексею и княжне Марии, канонизированным церковью. Ждут решения. Хотят, чтобы это определилось с вероятностью в 100% (для принятия решения достаточно 99,9%). Это раньше Бога искушали, как Елена с Константином при определении Того Самого Креста, на котором был распят Иисус: по очереди на обнаруженные кресты клали мёртвого, которого тут же рядом, по воле случая, проносили мимо. На одном из них мёртвый и воскрес! Вот он, Крест-то! А сейчас ждут чуда от науки, которую раньше уничтожали, а силе своего Бога не доверяют, не верят ей. А ведь решение-то житейски божественно простое. Какое? Да известно же какое! Надо воздействовать благоуханием исследуемых мощей на больного или очень мёртвого человека. Как это часто и делалось, когда не знали о ДНК. А сейчас так нельзя, оказывается. По нескольким причинам. Например, потому, что не следует подвергать опасности дальнейшие жизни выздоровевшего или воскресшего, потому что наверняка набросятся на них досужие учёные, будут крутить-вертеть, прослушивать-просвечивать, да и разберут, в конце концов, по винтикам на грузила. Другая причина – закон наш гражданский. По этому закону нельзя открыто заниматься мошенничеством и шарлатанством. А закон надо соблюдать. Есть и другие причины, о которых не буду распространяться, но если призадуматься немного, то и они окажутся на виду. Да вы и сами об этом не только предполагаете, но и знаете. Думаю и надеюсь.

Тут хоть это и не чудо, а может быть, и таинство, скорее всего – не таинство. Речь идёт об отпевании покойного. Это, конечно, чудо, потому что не отпетый покойник не будет хорошо себя чувствовать там, в последнем пристанище. А отпетому повезёт больше. При отпевании следует соблюсти определённый процесс чтения определённых молитв, текстов Священного писания и пр. Процесс этот установлен. Если у тебя есть эта определённая последовательность, есть эти тексты, то, находясь в трезвом уме и здравой памяти, не будучи даже и верующим, вполне можно этот священный обряд выполнить. Разве нет? Какие тут могут быть препятствия? Оказывается, есть. В августе 2010 года, в морге одной из больниц Москвы было объявление, что Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл (примерно через год после своего избрания) не благословляет отпевать покойника вне церкви (в больницах, моргах, на кладбищах и прочих местах). Ну, мы-то своего отпели прямо при морге, вернее, нам его отпели, думаю, что Бог на это не обидится и примет благосклонно отпетую душу. Обидится Патриарх? Ничего страшного, он от нас далеко, а Бог – вот тут, рядом. Ведь Он же находится везде, а значит и рядом с тобой. А Патриарха Кирилла вполне можно оправдать за его отношение к таким отпеваниям. Ведь для церкви – это, несомненно, потеря. А Патриарх, проявляя заботу о церкви, очень любит денежки, впрочем, как и все благосостоятельные люди, оправдывая своё не слишком маленькое благосостояние в американских «зелёных» и всякой недвижимости.

Мы не называем наши церковные (божеские) суды инквизицией. Ну ладно, тогда поговорим об инквизиции католической. Какая разница, Бог – один, Иисус – один, Мария-Богородица – одна. Друг от друга недалеко живём, можно сказать, даже, вместе. Вот, например, известный исторический факт. В середине XV века в городе Аррасе проходили гонения на ведьм и колдунов. Были сожжены и утоплены в реке сотни невинных горожан. Город с ума сошёл, потому что дошло до того, что мужчины, женщины и даже дети приходили с повинной и признавались, что вступили в сговор с дьяволом, душу ему продали, что дьявол научил их летать по воздуху, управлять молнией, губить людей и животных, уничтожать посевы. (А вот здесь усматривается и наша инквизиция, не церковная, а коммунистическая, сталинская, один к одному.) Только после выяснилось, что главный инициатор гонений был сумасшедшим. (Нашего Сталина тоже в этом смысле не назовёшь здоровым.) Да, сумасшедшего, вероятно, к ответу призвали, но, всё же, невинных не оправдали, потому что, как говорили, вряд ли Бог допустил бы невиновному оказаться под подозрением, под пыткой и костром. О чём говорить! Конечно, не допустил бы, безвинных-то. Так вот! Никого и не оправдали, иначе попрёшь против Бога. А Он на этот счёт смолчал, тайно для нас. (А ведь точно также и говорили во времена сталинских репрессий: раз признаётся, хотя бы и под пыткой, то виновен. Один к одному списано.) Даже знаю, почему Он смолчал, глядя на эти безобразия. Если кто-нибудь заинтересуется тем, почему Он смолчал, обратитесь ко мне, – расскажу.

Почему хдесь упоминается церковная инквизиция рядом со сталинской? Да можно и не сталинскую, а и другую какую привести. На наш век хватило всяких. Да потому, что это чистая тирания, церковная ли, от власти ли. Безудержная. Если до этого допустить.

Про нашу православную инквизицию говорить не стоит. Не тот размах, как у католиков. Что тогда вспоминать про такие мелочи. Тем более, что если не виновен, то там Бог и разберётся.

И ещё один чудесный вопрос – о всепрощении в православии при покаянии, какой бы ты грех не совершил, нарушив одну или все заповеди. Чудо покаяния и чудо прощения. Покаявшийся грешник остаётся безгрешным и прямиком идёт в Царство Божье, на известную Небесную Родину, знакомиться с Ионафаном и его сестрой Лидией, а заодно и с мальчиком Вильгельмом. Это покаяние, которое легко может быть совершено человеком, развязывает ему руки, даёт возможность безнаказанно совершать любые смертные грехи. Да, легче верблюду пролезть в игольное ушко, чем богатому пробраться в рай. Но совсем нетрудно сделать это желаемое богатому. За один поход в церковь либо дома у себя перед иконой. И никакого страха перед Божьим гневом. Только успеть бы покаяться. Почаще, на всякий случай, делать это, как библейский герой многострадальный Иов за своих сыновей и дочерей. А потом – собирай, продолжай, своё богатство. Обворовывай бедных, отбирай у них последнее, казни их морально и физически. Что делалось и делается до сего времени кающимися преступниками.

Если осмыслить процесс покаяния и последствия этого, то тут явно усматривается прямое попустительство. Это как раз сродни отпущениям грехов за деньги, как это процветало в недавние времена в католической церкви. Больше заплатишь – больше грехов и отпустится. Об этом уж говорено-переговорено, но можно и ещё раз повториться. Повториться о расширенной распродаже кусочков Креста Господня, частиц мощей какого-либо святого, кусочков или лоскутков от какой-либо одежды Самого Главного, или Самой Главной, или, опять же, какого-либо святого. И даже можно было всучить самому страждущему соломку из яслей, в которых родился Иисус. Да, скажут в оправдание, это же всё люди делали. Конечно, люди. Но ведь их Никто не остановил. И снова – мне, например, понятно, почему не остановил. Я, вероятно, уже и поднадоел с этими «понятно почему и знаю почему».

Очень правильную мысль приводит в одном из своих репортажей Ольга Богуславская. Мысль эта – не её, она так и сказала, что не её:

«Бог охотнее терпит тех, кто Его отрицает, чем тех, кто Его компрометирует».

Хоть и большая получилась эта глава, но не могу не привести мысли братьев Стругацких («Понедельник начинается в субботу»), отнесённые ими к главному герою Привалову:

«Все мы наивные материалисты, думал я. И все мы рационалисты. Мы хотим, чтобы всё было немедленно объяснено рационалистически, то есть, сведено к горсточке уже известных фактов. И ни у кого из нас ни на грош диалектики. Никому в голову не приходит, что между известными фактами и каким-то новым явлением может лежать море неизвестного, и тогда мы объявляем новое явление сверхъестественным и, следовательно, невозможным. Вот, например, как бы мэтр Монтескье принял сообщение об оживлении мертвеца через сорок пять минут после зарегистрированной остановки сердца? В штыки бы, наверное, принял. Так сказать, в багинеты. Объявил бы это обскуратизмом и поповщиной. Если бы вообще не отмахнулся от такого сообщения. А если бы это случилось у него на глазах, то он оказался бы в необычайно затруднительном положении. Как я сейчас, только я привычнее. А ему пришлось бы либо счесть это воскрешение жульничеством, либо отречься от собственных ощущений, либо даже отречься от материализма. Скорее всего, он счёл бы воскрешение жульничеством. Но до конца жизни воспоминания об этом ловком фокусе раздражало бы его мысль, подобно соринке в глазу… Но мы-то дети другого века, мы всякое повидали: и живую голову собаки, пришитую к спине другой живой собаки; и искусственную почку величиной со шкаф; и мёртвую железную руку, управляемую живыми нервами; и людей, которые могут небрежно заметить: «Это было уже после того, как я скончался в первый раз…». Да, в наше время у Монтескье было бы немного шансов остаться материалистом. А мы вот остаёмся, и ничего! Правда, иногда бывает трудно – когда случайный ветер вдруг доносит до нас через океан неизвестного странные лепестки с необозримых материков непознанного. И особенно часто так бывает, когда находишь не то, что ищешь. Вот скоро в зоологических музеях появятся удивительные животные, первые животные с Марса или Венеры. Да, конечно, мы будем глазеть на них и хлопать себя по бёдрам, но ведь мы давно уже ждём этих животных, мы отлично подготовлены к их появлению. Гораздо более мы были бы поражены и разочарованы, если бы этих животных не оказалось или они оказались бы похожими на наших кошек и собак. Как правило, наука, в которую мы верим (и зачастую слепо), заранее и задолго готовит нас к грядущим чудесам, и психологический шок возникает у нас только тогда, когда мы сталкиваемся с непредсказанным, – какая-нибудь дыра в четвёртое измерение, или биологическая радиосвязь, или живая планета… Или, скажем, изба на куриных ногах…».

Если внимательно, с сомнениями ли, возражениями ли, согласием ли, верой ли, сопоставлениями ли и пр., почитать Священные Книги, то можно всё-таки увидеть, верующий ты или нет – не важно, что Бог напропалую экспериментирует на нашей земле, не зная, чем этот эксперимент закончится. Пускает действия людей и природы на самотёк, но тут же говорит, что это делается по Его воле. Какой же это самотёк, если ты, заходя в речку искупаться, оказываешься в безводной пустыне? Вот тебе и раз! А я к бабушке в гости собралась! Даёт человеку возможность совершить поступок, о последствиях которого Сам уже знает. И уж как ты тут не изворачивайся – последствие приготовлено. И во всех Своих экспериментах Он требует, чтобы Ему пели славу. Слава Тебе Господи! Слава Тебе! Слава Тебе! И так бесконечно и от всех. Эти требования записаны одним из основных законов веры. Как же Ему это не противно? Такая непроходимая лесть и такая непреодолимая любовь к Себе! А может быть, Ему уже всё это надоело? Так скажи тогда нам, напрямую, мы поймём.