Канцелярская резинка

– Прости, – задыхаясь извинился он. Чего то у меня накипело на этих гадов.

– Накипело? Вы посмотрите вокруг! Охренеть можно. Да тут же все нахрен залито кровью, – пытался не закричать я, – ваш чертов план, ни хера не сработал.

– Перестань ругаться, я все сейчас улажу.

– Улажу? Да вы в своём уме? Здесь нужно клининговую службу вызывать, чтобы уничтожит все улики. Хотя лучше сровнять это место с землёй. А там у нас ещё и пьяный посетитель спит. Может разбудим его? Нам то лишние руки не помешают! А потом отравим на хрен, или забьем к чертям до смерти, этой вашей кочерыжкой? Чего уж нам терять? Одним больше одним меньше.

– Остынь говорю! Лучше давай приниматься за дело, пока он и впрямь не проснулся, – сердито фыркнул он.

– Какого черта вообще произошло? Вы же говорили, что все пройдёт быстро и безболезненно. Но если это было безболезненно, то я боюсь представить, что для вас боль. Они же мучились как больные раком мозга последней стадии. У них кровь текла даже из ушей. Что это было? Я чуть с ума не сошёл, – продолжал возмущаться я.

– Я не знаю что пошло не так? Этого не должно было произойти. Может они чего то наглотались перед этим, поди их разбери. Этот же спокойно отдал дьяволу душу, – он указал на того, что сконал первым.

– Он подыхал прямо у меня на глазах, понимаете? Тот парень. Он смотрел на меня, не в силах произнести не слова, пока из его ноздрей кровь хлыстала! Я стоял и молча смотрел как он умирает.

– Нужно было ему помочь.

– И чем же? Добить как вы вот этого?

– Хотя бы и так. Мне наплевать на их страдания перед смертью, как им до этого было наплевать на мои. Так или иначе они получили по заслугам, а нам пора приниматься за работу. У тебя здесь есть швабра, или может тряпьё какое? – говорил он так, словно занимался подобным каждый день.

– Есть конечно, вот только я боюсь этого будет не достаточно, – рассматривал я кровавый узор на полу, на стенах, и даже у меня за баром.

– Сейчас нет времени на предположения. Ты давай тащи все сюда, и захвати там какой – нибудь химии. Да поскорее, – я продолжал стоять как вкопанный.

– Вы что, каждый день людей на тот свет отправляете? Вас это все и правда совсем не волнует?

– Давай поторапливайся! На это нет времени, – повторил он, пытаясь меня растолкать, – я пока внучку в машину отнесу, потом возьмёмся за остальных, нужно поскорее их отсюда убрать, пока боров не проспался.

Оказалось, старик только выглядел немощным и слабым. Ловко обхватив девушку за талию, он одним лёгким движением взвалил её себе на плечи и поковылял к чёрному выходу без своего деревянного орудия смерти.

– Открой мне дверь. Я машину здесь поставил, – для этого нужно было вернуться за бар, где откинулся бедняга Ганс, – ну чего ты там копошишься? Думаешь мне легко вот так стоять?

– А ты думаешь мне легко соображать после пережитого? Или может тебе кажется, что меня совсем не пугает дохляк, прямо под ногами? – возразил я ему полушепотом, – не помню куда их подевал.

На привычном месте связки с ключами не было, и тут я вспомнил, как клал их себе в карман, когда закрывал парадный вход. Ударив себя по карманам, я услышал их звон.

Старик кряхтел и матерился, пока я нервничая попадал в замочную скважину, и лихо вскочил на ступеньки, ведущие наверх к его машине.

– Неси все, что я тебе сказал, – ещё раз твёрдо настоял он, и торопливо поскакал к старенькому фургону.

Я вернулся назад и вновь сильно запаниковал. Голова закружилась будто лотерейный барабан на шарнирах и я захотел выпить.

Я обошёл бар с другой стороны, к тому месту, где сидел старик, чтобы лишний раз не смотреть на убитого мной наркомана. Отсюда можно было дотянуться к краю витрины, где стояла бутылка ирландского виски слабой выдержки. Я всегда ненавидел этот вкус, но сегодня он мне пришёлся по нраву. Мне не хватало резинки на трясущихся пальцах, но до них было не дотянутся отсюда.

В подсобке я взял все необходимое. Сгрёб с полок всю химию в ведро, схватил швабру и прихватил целый рулон тряпок, чужих лохмотьев, забытых в баре пьяными посетителями, и всего прочего, что только смог найти.

Когда я вернулся в зал, старика там ещё не было. Первым делом я принялся отмывать багровые брызги на стенах. Кровь смывалась на удивление хорошо и быстро. Если бы ещё не так сильно тряслись руки.

По истечении следующих пяти минут, я начисто отмыл стену до единого пятнышка, а старик все не появлялся. В тревоге я взялся за швабру и принялся отмывать пол, который проще было перекрасить, или покрыть новой доской, а ещё лучше сжечь здесь все дотла и на руинах построить церковь. Елозя шваброй по сторонам, я лишь размазывал лимфу, забрызгав свои ботинки и штаны, будто находясь на поле боя после жестокого сражения варваров. Мне следовало давно уж выйти и проверить, где запропастился этот старпёр, но мне было до чертиков страшно. Страшно, не обнаружить там его фургончик. Страшно, что он уже уехал, воспользовавшись мной, он получил то, за чем приходил. Может это входило в его план? Но вопреки здравому смыслу, который все твердил мне, что меня одурачили, я отговаривал сам себя. Интуиция подсказывала, что ему нельзя верить, и что я зря нарушил свои принципы. Но я продолжал упорно растирать кровь по полу, ведь если это так: то что мне тогда оставалось? Может моего подельника все же хватил радикулит, или прочая болячка, которыми они страдают в таком возрасте. Но сомнения мои развеял звук отъезжающего фургона, барахлящий двигатель которого наверное был ещё старше водителя.

Мысль о том, что я вляпался по уши, уже давно пришла мне в голову, но когда я увидел, что столик, за которым сидел усатый толстяк пуст., меня окончательно озарило. Я крупно влип.

Остолбенев со шваброй в руках, я осмотрелся. Его нигде не было. Ну не мог же он просто встать и уйти, не заметив окружающего бесчинства и гору трупов под ногами. Или он как раз поэтому и ушёл, а точнее сбежал испугавшись, и в данный момент усердно вызывает полицию за углом с телефона автомата. «Вот проклятье. Мне нужно срочно избавиться от тел» – подумал я, и решил начать с того, которого дубасил старик. Если успеть спрятать этого, то все будет выглядеть не так уж страшно, на первый взгляд. Один якобы вздремнул перебрав. Другой не так уж бросается в глаза. Нет мне конец! Я никогда не выпутаюсь из этого! Толстяк уже сдал меня и прямо сейчас, сюда направляется весь ближайший полицейский участок.

Я не знал что мне делать, и это бездействие пугало ещё больше возможных дальнейших действий. « Нужно спрятать тела. Или лучше бежать прочь пока полиция не нагрянула? Невозможно это все устранить до их прихода. Нереально!».

– Черт! Черт! Черт! Старый черт! – истерично выкрикнул я в адрес пенсионера афериста, целиком охваченный паникой.

Я схватил одного из них за ноги и попытался тащить в направлении бара. Делать это было не сложно, по залитому кровью в перемешку с моющим средством полу, ровно до тех пор, пока я не поскользнулся.

Падая, я крепко держался за ноги покойника и потянул настолько сильно, что с него слетел один ботинок, а я приземлился на спину, взвалив убитого поверх себя. Я немедленно предпринял попытку освободиться, но ерзая по скользкому кровавому месиву, выбрался из под него не сразу. Когда я повернул голову, его пустые отрешенные глаза, были прямо напротив моих. Они все ещё выражали всю ту боль, которую испытывали перед мучительной смертью. Рот был приоткрыт, из него все ещё понемногу, лавой извергалась кровь. Будто бы её и так здесь было мало.

По-моему я разбил себе затылок при падении, но как это можно разобрать, если руки уже и так по самый локоть.

Пришлось облачиться в фартук, чтоб дотащить тело к бару. Я стал похож на мясника, который волочет свежую тушу на разделочный стол в своей лавки, что тоже соответствовала антуражем. Питейным заведением это теперь не назовёшь. Но я не унывал, и не опускал рук до тех пор, пока не дотащил восемьдесят с лишним килограммов мертвого веса до пункта назначения, держа труп всего за одну ногу. Так было проще передвигаться по скользкой поверхности.

Затащив тело за бар, я взглянул на картину в целом, и не понял на что же все таки надеялся. У меня был только один выход, и он был прямо у меня за спиной. Пришло время ним воспользоваться, пока ещё не стало поздно.

Сорвав с себя фартук и перчатки, я бросился к чёрному выходу тяжело дыша и поскальзываясь на мокром полу. Остановился. Идея с пожаром вдруг показалась не такой уж и глупой. Одна спичка и несколько литров спирта, теперь могли исправить то, что я натворил, на поводу у чужого, незнакомого мне старика, исключительно из добрых побуждений, которые были несвойственны мне доселе.

Я схватил свой телефон, что лежал на стойке, спрятал его в карман, набросил куртку и принялся за дело.

Сначала я разбил одну бутылку водки повышенной крепости прямо возле двух остывших трупов. Вторую, я прежде надпил, даже не почувствовав такого обжигающего эффекта, который чувствовал когда пил её прежде. Сильно швырнул прямо в стену перед собой, добавив к прочему еще немного хаоса. Разлил абсент, и тот бренди, что не допил подлый старикан. Я оглянулся перед тем, как сбежать. Ещё раз облюбовал кошмарное зрелище своего самого феноменально промаха в жизни, и когда зажег спичку, вдруг почувствовал неладное. Точнее я его заметил, но сперва не придал значения…

Раньше я частенько слышал фразу «череда неудач», но всегда мнил её мифической. Мне казалось такое случается только с полными кретинами и законченными болванами. И вот теперь, я ощутил себя одним из них. Удача никогда не преследовала меня повсеместно, ровно как и не отворачивалась от меня навсегда. До этого самого дня.

Я стоял в немом оцепенении, пока догорающая спичка не обожгла мне кончики пальцев, вытаращившись на закрытую дверь чёрного выхода, не веря своим глазам. Погасшая спичка упала в лужу разлитого мной спиртного, издав при этом характерный звук. Моя реакция была вызвана ничем иным, как отсутствием ключей, в замочной скважине. Анализируя все произошедшее, я пытался трезво оценить шансы на то, что дверь все таки не заперта. И понимал, что они практически равны нулю.

– Дверь заперта! Я уже вызвал полицию! – донеслось снаружи, когда я все же намерился дернуть за ручку.

– Откройте, и я вам все объясню, – безнадежно промямлил я.

– Расскажете все полицейским! Я ни за что ни открою вам дверь! – испуганно угрожал голос снаружи, очевидно принадлежавший усатому толстяку, ведь дряхлый комбинатор уже небось наслаждается обществом ненаглядной внучки.

– Поймите, я жертва обстоятельств. Настоящий преступник скрылся! – продолжал оправдываться я.

– Прекратите! Это бессмысленно! Я не выпущу вас! По вашему я глупец?! Думаете я вам поверю?

– Но это ведь правда! Выслушайте меня!

– Вам не стоит больше со мной говорить! Я не обмолвлюсь с вами и словом с этой самой минуты, – договорил он и сдержав обещание, больше не издал ни звука.

Смирившись со своим непростым положением, я присел покурить на ступеньках у запертой двери, обдумывая как мне оправдываться перед полицейскими. Но все, что я видел перед собой, не подлежит никаким оправданиям. Этого уже не исправить.

«Разве что фото? Я ведь сделал его фото!» – обрадовался я хватаясь за телефон, как за свой последний шанс. Но старик и здесь меня опередил. Среди нескольких сотен бесполезных фотографий девушек, имён которых я уж и вспомнить не мог, посиделок за картами, где играл довольно посредственно и спустил немало денег, не оказалось одной единственной, что была действительно важна. Как же он все таки проворен. И здесь меня обставил. Кем же нужно быть, чтоб спланировать подобное и подставить, совершенно невиновного человека? Обычного бармена, вполне заурядного ночного заведения.

Теперь мне точно никто не поверит. Неужели больше нет никакого способа выбраться из этого проклятого полуподвального помещения, ставшего местом моей жестокой расправы над тремя несносными наркоманами?