Флешка

Осинцев добрался до телефона и взял трубку.

– Добрый день, Оскар Иванович… – сказал ему голос. – Это Шрам.

– Какой же он добрый? – ответил Осинцев. – Смеетесь?

– Да бросьте… – сказал Шрам беззаботно. – Не в деньгах счастье. Сегодня проиграли, а завтра выиграли.

– Какое уж тут завтра… – проговорил тоскливо Осинцев.

– А вы что же там, Оскар Иванович, вешаетесь? – с участливым любопытством спросил Шрам.

– Ага… – усмехнулся Осинцев. – Только веревка рвется.

– Старинная примета – если веревка порвалась, то милуют… – сказал Шрам.

– Я вас милую.

Осинцев задохнулся и не нашел, что сказать.

– Только сделаете одно дело, и – свободны… – сказал Шрам.

– Что за дело? – спросил Осинцев.

– Приезжайте ко мне – я все объясню… – сказал Шрам, называл адрес и положил трубку.

Осинцев изможденно прислонился к стене, на глазах делаясь дряхлым усталым старичком…

3

– Ты попроще-то ничего купить не мог?

– спросил Матвея Алферова Андрей Каменев, обходя огромный белый «Хаммер».

– Ездить так ездить! – довольно сказал Алферов. Вчера Жанна велела ему быстро купить большие, прочные машины с высокой проходимостью, дала банковскую карту и сказала, что цена значения не имеет. Ну вот он и купил…

– А что? Мне нравится! – сказала Жанна, тоже стоявшая здесь.

– А то, что «Хаммеров» два, тебе тоже нравится? – спросил Каменев.

– Андрей, деньги не мои, казенные, так что какая разница? К тому же, если хочешь, после поездки какой-нибудь из этих «Хаммеров» останется тебе… – сказала Жанна.

Каменев поперхнулся.

– Теперь они нравятся тебе больше? – не скрывая ехидства, спросила Жанна.

– Жанна Вадимовна… – осторожно заговорил Алферов. – Раз уж вы такими подарками бросаетесь, так, может, белый «Хаммер» вы оставите за мной?

– Ого! – сказала Жанна, скользнув взглядом по круглому алферовскому лицу. – Не теряешься. А, ну ты же налоговик, хватательный рефлекс на высоте. Ну, пусть будет так…

Алферов ухмыльнулся. «Твою мать! – подумал он. – Во дуркует баба!». Его обычная жадность боролась сейчас с его гордостью, которая у него все же имелась. Однако гордость была у Алферова малотренированным чувством и скоро оказалась на лопатках.

«Хаммеры» он купил из своей привычки покупать все самое дорогое. Выражения лиц продавцов в салоне грели его душу (он догадывался, что они будут греть его теперь всю жизнь – вряд ли, признавался себе Алферов, будет что-то еще круче покупки двух «Хаммеров» разом). Одна из сотрудниц салона тут же готова была с ним уехать. Он этого не пропустил – договорился заехать за ней вечерком.

Жанне и правда было все равно. Деньги не имели значения – потому что, похоже, теперь уже все не имело значения. Когда она после поездки в Кулешовку позвонила Шуркову, то сразу поняла – что-то не так. Операция вышла на финишную прямую, и прежде, еще два-три дня назад, Шурков, чтобы решить все быстро, прислал бы за ней боевые вертолеты. Тут он начал расспрашивать ее о том, что за люди были нападавшие, как выглядели, что говорили, чего хотели. Жанна ответила, что так и не поняла. У налетчиков, кроме обреза, были при себе еще только ножи. Больше Громовы ничего при них не нашли, ни денег, ни документов. Жанну это насторожило – вряд ли деревенские налетчики будут перед разборкой чистить карманы. Об этом Жанна тоже сказала. После этого в трубке повисло неприятно удивившее ее тягостное молчание.

– Жанна Вадимовна… – наконец, неторопливо сказал Шурков, и она поняла, что он еще сам не знает, что же ей сказать. – Ситуация такова, что наша операция не должна привлекать лишнего внимания. Но я прошу довести дело до конца. Я понимаю, чего вы от меня ждете – людей и денег. С деньгами вопрос решаемый – вам на карточку сбросят некоторую сумму. А вот с людьми напряженка. Выкрутитесь?

«Вот ни хрена себе!» – подумала Жанна. Когда она получала в Москве задание от Шуркова, подразумевалось, что об этом известно на самом верху, оттуда исходит и поручение. Теперь Жанна не знала, что думать, на кого она работает, кто работает против нее? Шурков просит ее, – не значит ли это, что только на него она и работает? Этот поворот мыслей, еще смутных, был таким тревожащим, что она решила подумать о нем после.

– Выкручусь! – бодро сказала она. – Наберу здесь орлов – пробьемся.

– Вот и хорошо… – успокоенно сказал Шурков. Они распрощались. Отключив телефон, Жанна, холодея, додумала появившуюся мысль: если у Шуркова неприятности, не значит ли это, что «заказчика» операции теперь нет и она может работать на себя?

«Но если так, тогда что же? – подумала она. – Продать этот куб кому-нибудь и дело с концом? Но кто же и что мне за него даст, если я толком не знаю, как он работает? Нет, придется ехать»…

После этого разговора она вызвала к себе Громовых. Цели и задачи она разъяснила им в общих чертах: надо добраться до объекта, который от них на расстоянии двух с лишним тысяч километров.

– Поезда туда не ходят, самолеты не летают, едем на машинах… – сказала Жанна. – Исходя из происшествия в мотеле, можно предположить, что за нами уже есть пригляд. Едем вчетвером или есть предложения?

Лица у Громовых были удивленные – они тоже явно рассчитывали на вертолеты. Однако приучены были приказы старших не обсуждать, а старшим была Жанна.

– А четвертый кто? – спросил Андрей Громов.

– Третьяков… – сказала Жанна. – Без него никак. Он такой же важный человек, как я.

– Ого! – сказал Яков Громов и глаза его заискрились.

– Без «ого»… – строго сказала Жанна.

– Вы бы, Жанна Вадимовна, хоть примерно пояснили нам значимость дела… – начал осторожно Иван Громов. – Мы бы тогда понимали меру риска и, соответственно, потребность в живой силе. Если нас, к примеру, будут ждать засады через каждый десять кэмэ, так это одно. А если через каждые двадцать или тридцать – так это совсем другое.

Жанна подумала.

– Через каждые десять… – мрачно сказала она. Громовы переглянулись.

– А подмогу из нашего отряда запросить? – проговорил Иван. – Или никак?

Жанна опустила глаза в стол и помотала головой.

– Вот блин, как всегда… – хохотнул Яков. – Имеющимися ресурсами в рекордные сроки…

Громовы сказали Жанне, что без Каменевых не обойтись, но и этого будет маловато – всего-то на два штыка больше. Жанна велела поговорить с Каменевыми. У тех скандал с избитым старичком достиг своего апогея и перед самой денежной предновогодней неделей санэпидемстанция закрыла каменевский магазин! Каменевы пребывали в самом поганом из всех возможных настроений и предложение проехаться за две с половиной тысячи километров, посмотреть на древние развалины и пострелять степную живность (Жанна велела Громовым говорить о поездке именно это) им понравилось сразу. Тем более, что управиться предполагалось максимум за два-три дня.

Однако сафари оказалась легендой с изъяном – именно на нее клюнули Алферовы, как-то прослышавшие и про каменевские неприятности, и про то, как неординарно они решили с ними бороться. За ними потянулся Фадеев, а за Каменевыми Фомин, да еще как-то вечером пришел вдруг к Каменевым, где была штаб-квартира экспедиции, Осинцев, предложил отметить какую-то свою дату. Что была за дата, никто не понял, но утром оказалось, что и Осинцева в поездку кто-то позвал.

Из всей компании, шумевшей у Каменевых, в общем, только Жанна и Громовы представляли всю меру опасности предстоящего дела (да и то – всю ли?). Для остальных это было веселое приключение, так к нему и относились. Сами себя все скоро начали именовать «отряд», в котором Матвей Алферов, прикипевший к «Хаммерам» душой, был «назначен» помпотехом, а Осинцев, за которым закрепили продовольственную часть, помпотыла. Командиром считался Яков Громов, хотя все понимали, что приказы здесь отдает Жанна (она знала, что все это знают, и ей это льстило).

К вечеру 21 декабря почти все было готово: машины куплены, продукты и выпивка запасены. Громовы от каких-то своих адресатов получили таинственный груз, о котором знали только они, Жанна и Каменевы. Оставалась одна загвоздка – Филипп не брал трубку. Жанна понимала, что ехать без него не имеет смысла. Она, впрочем, уже придумала, как решить этот вопрос.