Почти кулинарная книга с рецептами самосохранения и 540 шагов под зонтом

Не кулинарная книга с рецептами самосохранения
Сергей Терещук

Книга рассказов, иногда веселых, порой не очень. Книга о нас, про нас и для нас. С личными примерами выживания в современном мире и рецептами блюд от автора, которые можно приготовить по-настоящему.

Я очень люблю сладкое

Есть такой торт – «Москва». Название такое у него. Гордое. Столичное. Не было его, не было – и вдруг на тебе. «Москва». Была «Прага». Был «Ленинградский». «Киевский». И тут в голову кому-то ударила вареная сгущенка (почему именно она, чуть позже поймете). И это кто-то задумался, собрав всю свою любовь к столице в кулак: «А почему это есть торты “Прага”, “Ленинградский”, “Киевский”, а “Москвы” нету? Как так? Москва есть! А торта нет! Вы подумайте!!! Даже “Киевский” торт есть, а Московского нет! Не порядок!»

И вот, значит, этот кто-то бросает в массы клич: «Даешь торт “Москва”».

И массы зашевелились. Да еще как. Будто ждали они этого момента со дня основания города… Может даже еще раньше. Идея эта подействовала, как дрожжи на тесто. И началось всеобщее брожение и возбухание. Со всех концов нашей необъятной родины посыпались рецепты и опытные образцы. Фантазия патриотически настроенных кондитеров разбушевалась не на шутку. И было решено провести всероссийский конкурс. Потому как в одиночку принять такое ответственное решение о присуждении высокого звания «Торт “Москва”» было бы политически неверно и безответственно. И слишком самонадеянно.

Высокая комиссия после тяжелых раздумий и продолжительных дебатов все же выбрала энное количество кондитерских изделий, более или менее напоминающих торт и соответствующих предполагаемому названию. И объявила финальный этап.

Ну, а где же еще проводить финал такого конкурса, как не на Красной площади? Так сказать, в самом центре столицы, тезкой которой и должно было стать это кулинарное чудо.

Я на этом шапито не присутствовал. Приглашения мне никто не прислал. А из прессы я узнал уже после всего этого кулинарного шабаша. Так сказать, поставили меня перед фактом. Ну да ничего. Я не из обидчивых. Свой кусок пирога все равно урву.

Если верить газетам, на Красной площади были выставлены финалисты в виде огромных тортов. Эх, и разгулялся бы там Чарли Чаплин со своей командой! И те, кому посчастливилось очутиться в этот день в нужном месте, попали, так сказать, на дегустацию с выставлением оценок. Совершенно свободные представители электората со своей гражданской позицией и со своим независимым мнением стали членами многочисленного народного жюри (простите меня за это слово). В результате вышеперечисленных масштабных действий был выбран тот единственный и неповторимый торт, которому и суждено было получить это великое имя – «Москва».

Фух! Можно немного выдохнуть и поубавить пафоса!

Прочитал я все это в интернете, усмехнулся и благополучно забыл. Пока однажды, зайдя в кафешку отведать своего любимого «Эстерхази», я не увидел на витрине, на специальном возвышении, треугольный кусочек кондитерского изделия ярко красного цвета с гордым названием «Торт “Москва”». Меня сначала кинуло в жар: «Так вот же оно!», а потом тут же в холод: «Ни хрена себе!» Это когда я цену увидел. Ну, а как же вы думали? Торт «Москва» будет стоить, как какой-нибудь там захудалый крендель, эклер или, не дай бог, круассан? А вот фиг вам на белковом креме! Цифра не помещалась на ценнике и была написана в два ряда. Ценниковая промышленность не была готова к таким размахам. За сумму, указанную на фирменном клочке бумаги, можно было скупить всю витрину вместе с официантом. Придя в себя, я предположил: «Не видать мне “Москвы” как собственных ушей!» Ну, то есть, не суждено мне отведать этого, наверно, сказочного яства, судя по его стоимости и презентации.

Так я думал, стоя у витрины, пока не привел меня в чувства голос официантки:

– Вы свой «Эстерхази» забирать будете?

Причем говорила она о моем любимом лакомстве, как о какой-нибудь подгоревшей ватрушке. Ну, надо думать. Рядом с таким-то кулинарным шедевром все что угодно превращалось в обыкновенный сухарь.

Я грустно поплелся к угловому столику, печально глядя на некогда одно из самых дорогих пирожных в моих руках. Да, брат «Эстерхази», тяжеловато переживать моральное удешевление до обычного рогалика.

Запив свое психологическое расстройство холодным кофе, я позорно бежал из злополучного кафе, поклявшись никогда больше туда не приходить. Так в один миг рухнули все мои кондитерские идеалы и кумиры. Их растоптал Георгий Победоносец на своем коне, который геройски украшал «Москву», будучи сделанным из белого шоколада.

Время шло. Моя психологическая травма была залечена другими прочими сладостями, коих на нервной почве я съел великое множество. И, кстати сказать, белый шоколад я не люблю! Так что украшение в виде всадника на коне не являлось положительной чертой кондитерского изделия под названием «Торт “Москва”» и, однозначно, было бы отправлено в… край блюдца. Торты «Наполеон» и «Эстерхази» оказали мне неоценимую услуги в виде шоковой терапии в количестве двух штук. Не патриотично? Да! Да! И еще раз. Да!

Вот скажите мне, почему торт «Наполеон» не украшают фигуркой Бонапарта, ну, или, например, Кутузовым на коне, который бьет копытом Наполеона в глаз? А на пирожное «Эстерхази» не водружают… чего бы туда можно было водрузить-то?.. Или вот на торт «Прага»? Почему бы не поставить танк Т-85, который крадется по мостовой? А на торт «Ленинградский»? Ну, тут уж поле для фантазии бескрайнее, как Финский залив! Начиная, например, от Петра Первого и до, предположим, противотанкового ежа… Так, погруженный в свои мысли и глотая слюнки, я шел вдоль прилавка с тортами, выбирая подходящую компанию на вечер. В этот момент главное – не суетиться. Поторопишься… Не угадаешь… И все! Весь день насмарку! Никаких скоропалительных решений… Все должно быть взвешено… И тут я увидел его! Он прямо-таки набросился на меня с прилавка всем своим вызывающим видом! Вне всякого сомнения, это был торт «Москва». Это было как вызов! Как перчатка в лицо! Нет! Как красная тряпка красного цвета в руках тореадора в красных бриджах и красных носках! Внутри меня разъяренный бык бил копытами!

И я бросился в атаку!

Схватил торт и понес его к кассе!

А цена? – спросите вы или даже закричите.

Цена? Цена была то, что надо! Подходящая была цена! Гораздо ниже той, что просили за него в начале! Гораздо!!! – отвечу я вам. – Иначе не оказался бы этот кондитерский субъект в моих цепких руках!

Ну, а как вы думаете? Или чего вы хотите? Это же рынок, дамы и господа! Базар! Ажиотаж пропал! Спрос упал! Время прошло… И ты уже не новинка сезона! Ты рядовой продукт! И если ты не способен предложить нечто новое, то торчать тебе на прилавке до скончания срока годности! Бельмом на глазу! Отсутствие интереса не жалеет никого! Кризис внимания! Деноминация внутренних ценностей! Не собираюсь я нотации читать и проповеди… А только стоит оглянуться вокруг… Это же везде и всюду! Это как блюдо в холодильнике, которое через неделю уже никого не интересует и может быть даже опасно для здоровья! А наши кумиры? Ведь с ними точно так же! Тем более, что не мы их сами приготовили, а нам их подсунули! Уже кем-то пережёванными… За яркой оболочкой должно быть такое же яркое, не перестающее удивлять, содержание. А значит, оно должно быть живым. Оно должно меняться со временем и вместе с нами. Не зря же говорят – «внутренний мир»! Мир! Слышите? МИР! А не комок ваты, обернутый в красивую этикетку…

Я помню свое разочарование, когда разорвал бумажную шубку на Снегурочке, игрушечной, конечно… Прямо под елкой. Это были опилки, которые просыпались сквозь пальцы на ковер! А мне же всего пять лет.

– Бессовестный! Иди в угол! – скомандовал папа.

– Он – ребенок! – отстояла меня мама, пряча за спину.

– Ребенок… А Снегурка – тю-тю! Как же Дед Мороз без нее теперь? – папа взялся наводить порядок.

Он отходчивый был у меня. Папа.

Мои слезы – нет, не обиды – разочарования заглушил шум пылесоса «Ракета»… Кстати, мне всегда было интересно, что у него там внутри гудит?

А еще я расстроился за Деда Мороза. Он ведь остался без Снегурочки. И ему будет одиноко. И может даже страшно, как и мне, когда я остаюсь один в темной комнате.

А вот, посудите сами, если бы под нарядом Снегурочки была пластмассовая кукла? Ей можно было пошить другое платье и наделить неожиданными качествами. Вдохнуть в нее новую жизнь.

Ребенок ломает игрушки, такие дорогие, красивые и тщательно отобранные родителями, потому, что ему становится скучна эта внешняя, не меняющаяся оболочка! Я, по крайней мере, ломал по этой причине. А вы? Ведь там, под оболочкой, должно быть что-то интересное! Иначе почему так бушует воображение? Отчего горят щеки и потеют ладошки? Потому что там огромный тайный внутренний мир! Живой, как и сам ребенок!

Так вот к чему я это все? А к тому, что подешевел торт «Москва». Оголтелый спрос сменился простым равнодушием. Никто теперь не бьется в истерике при виде этого кондитерского чуда. И стоит он себе спокойно на полке в ожидании своего покупателя, в окружении обычных тортов, таких же, уже привычных. И стоит он (в смысле цены) как и все. Потому что, я думаю, его раскусили. И так будет с каждым…

Почему же я его купил? Да потому, что интересно мне было, чем таким неожиданным собирались удивлять нас кондитеры, дыбы оправдать эту сумасшедшую цену. Если забыть, как сейчас говорят, об имидже и шумихе, которые на вкус не попробуешь! Что же такого там у него внутри?

Опустим подробности моего нервного стояния в длинной очереди в кассу (оказалось, завтра очередной праздничный день и все ломанулись за продуктами), моего бесконечного ожидания автобуса (почему именно в этот день я отправился в магазин без машины?), моего тревожного телепания в общественной давке (почему-то каждый из пассажиров норовил плюхнуться на мою сумку с тортом). Не об этом речь!

И пусть меня чуть не сбил на переходе безумный таксист (Эй, слушай, ты видела, мой машин ехал!). Но я донес мое приобретение целым и невредимым.

И к черту готовка. На ужин будет только десерт!

С замиранием сердца коробка аккуратно ставится на стол…

Унимая дрожь в руках, срезаются ленточки…

– Ну, вот мы и встретились, мой краснолицый друг!

С этими словами я торжественно снял прозрачную крышку с торта.

Стоп! Я же совсем забыл!

Было бы кощунством запивать торт обыкновенной водой!

Чай!

И необходимо заварить свежий! И не абы какой! Он должен подчеркивать вкус торта. Оттенять его! Ни в коем случае не заслонять своим ароматом. Должен быть этаким музыкальным сопровождением к главной арии в исполнении его величества торта «Москва». А значит, нечто мягкое, еле уловимое. Не черный уж точно! Зеленый! Чай «Тонкие ресницы молодой луны»! Вот тот самый напиток, который необходим! Его еле уловимый аромат будет, как свежий холст, на котором проявятся все вкусовые краски и оттенки этого кондитерского волшебства…

И, кстати, я совершенно не боюсь быть высокопарным в такие минуты! Чего бы вы там себе и ни надумали!

Итак! Чай налит в мою любимую кружку. Свет приглушен. В торжественной тишине я беру специальный нож. Звучит барабанная дробь моего сердца. Сверкающее лезвие плавно опускается на матовую красную поверхность…

Да, чуть не забыл. Помните про надпись и фигурку из белого шоколада, который я ненавижу?.. Так вот, вся эта чепуха отправилась в мусорное ведро…

Матовая поверхность оказывается очень податливой, похожая на мастику, далее нож преодолевает несколько слоев упругого хруста и упирается в картонную подложку.