Когда факс приходит не вовремя

– Уж слишком много не… – я архиподозрителен, особенно не доверяю горбатым серым несуществующим ослам, почему-то пахнущим псиной.

– Так обойдись без них.

– Ты будешь мне махать хвостом, или я должен следовать за твоими фосфоресцирующими в темноте ушами?

Даже в бреду надо находить понятные символы и по ним метить территорию на условно безопасную и всю остальную.

– Не юродствуй! – опять "не". – Главное, придерживайся левого края тропы.

– С какой стороны левого?

– Без разницы, они обе левые, как и сама тропа, – ослик начал качать головой как часами-луковицами на цепочке качали гипнотезеры конца девятнадцатого века.

– Пошел ёршиком по извилинам драить. И чего это у тебя вид такой неприглядный? На контрастах работаешь? Умные речи под обыденным соусом, а?

– А на что ты надеялся? Лимузинов на всех не хватает, спецотрядов спасения тоже, и даже простых карет скорой помощи для каждого не запасено. Тебе достался я. Принимай таким, каков есть.

– А что есть? Несуществующий осел с мохнатыми ушами? – я квази архиподозрителен.

– Нравятся? – он стал копытами наглаживать свои уши, и как это ему удается удерживать равновесие на двух задних ногах? Впрочем, для него, наверное, и равновесие – понятие мнимое.

– Не пробовал.

– Кажется, кто-то был недоволен, заметь какой глагол! онечен с обоих концов, обилием не. Или мне кажется?

Я смирился.

– С чем?

У-у-у, и он мои мысли читает, я же в слух не сказал: "я смирился". Становлюсь сверх квази архиподозрительным.

– Уже с твоим присутствием. С тем, что мне придется идти по левой стороне левой дороги неизвестно куда. С тем, что половина существ, которые играют разные роли в кошмаре, практически утопившем меня, нереальны. Но вот с чем я никак не могу смирится, это та вонь, что прет от тебя. Когда ты мылся в последний раз? почему от тебя пахнет псиной?! почему ты не пользуешься несуществующим дезодорантом?!!

– Дурак! это же правая сторона.

Ослик растаял в тумане, а я очутился на мостовой. Ни биты, ни утюга не… А что было? Я выплевывал изо рта розо… иногда, лучше не иметь правильной цветопередачи красок окружающего мира.

Соврал я в очередной раз, не могу избавиться от вредной привычки. Ослика действительно не было. Меня просто… как в плохом театре абсурда меня отпустили. Без причин и без объяснений, возможно, надеялись, что я сам выведу хозяев дуэта "бита и утюг" к сейфу, набитому золотом-бриллиантами. Наивные. Плетусь по мостовой… уже мостовая… а не грунтовка… какая же это мостовая, гладкая уж больно да и колор неподходящий… ага, асфальт. Кажется, полосу темную потихоньку стала сменять более светлая. Не иначе к свету карабкаюсь. Для маленького злодея это не совсем правильное направление. Или…

Не успели еще синяки изменить свой цвет, как я навострил лыжи в банк "Икс-ком". Пробился сквозь частокол охраны и буфер секретарш. Удостоился аудиенции у человека, ставшего преемником Берга. Молодой, амбициозный, прямо акула бизнеса. Выслушал он меня внимательно, кивал, предлагал чай и кофей, почти даже сочувствовал. Потом кликнул по селектору начальника службы безопасности и когда вызванная глыба вошла, сказал:

– Молодой человек, – кивок в мою сторону, – по-видимому, был знаком с Бергом, может быть, они в преферанс вместе играли или еще какие-нибудь панибратские отношения их связывали. Но это не важно, – ладонь пожинает несуществующую рожь над столом. – Сейчас использует светлую память о покойном как средство для шантажа. Утверждает, что наш банк ему должен какие-то деньги. Проводите, пожалуйста, до выхода. И больше его никогда сюда не пускайте.

Глыба нависла надо мной и не моргала. Что-то мне захотелось проведать: "как там самочувствие у Машутки?" и я поднял якоря. Я не сказал "до свидания" – это было бы слишком вежливо, я не сказал "прощайте" – это было бы слишком милостиво. Я промолчал. Это не было сильным поступком, но я слишком мелкий, чтобы менять историю человечества. Каждому своё. Мне бы свою научится менять. К дочери убиенного олигарха, к родственникам Противовсехова, к сослуживцам Генерала и другим траурным лицам – мне так подсказывала интуиция – я не пошел. Посему денег не получил (даже по почте перевода не дожидался). Обиделся на меня золотой теленок, он ко мне со всей душой – факс прислал, а я его по-подлому финкой в брюхо. И еще денег хотел. Так не бывает. Так и не было.

Итого. Секса мне хватило выше либидо, громких звуков – выше наковаленки, света яркого – дальше ультрафиолетовой границы… Значит, для организмы треба чего-то спокойного, и в то же время не тихого, а то, глядишь, до кладбища дойти можно, или до стен желтых. Пиво, что ли выпить полтора литра, иль водки пол? Лучше водки, ее больше войдет. Но не абы какой. Хотелось водки недорогой и родной. Да, ее родимую и буду пить. Только вот с кем? Лучше с другом. Но все мои друзья…

Бойтесь желаний собственных, они исполняются. Рефлексирую: не знаю как бы я со всем этим справился, если бы не приехал друг. С нашей казанской водкой. По мне так все равно какую пить, лишь бы на спирте качественном настоена была и не в цеху паленом вызревала. Однако, если другу приятна патриотическая позиция в данном вопросе, то почему бы и не порадовать человека. Выпили мы тогда много. Ладно еще, что есть поезд "Татарстан", который ходит регулярно и может гостинца подбросить страждущим.

Хотя, я снова соврал. И без друга и без водки я бы особо не кис. Не с чего. Пока жив – улыбаюсь. А там видно будет… Ладошки лишь изредка шуршали в голове и натыкались на сплошь некриминальные мысли среднерусского мелкого злодея. Бабы, водка, тачки, бабки. Наркотиков я не употребляю, ну а то, что ствол на кармане таскаю, так я же его в милицию несу. У меня активная гражданская позиция. Хочу сдать пистолет отвечающим за приемку огнестрельного оружия органам власти. Не верите? Могу записочку показать с сегодняшним числом. Всё путём. Который на тот берег вывел, где Маруся моет белые ноженьки. Присмотрелся и понял: нет, берег еще этот. Территория майи.

К зеркалу подошел мелкий злодей и посмотрел на себя, потом показал сам себе клыки. Не страшно. Привычным движением потянулся к тюбику с зубной пастой; руки дрожали. И снова сжатие мышцами пластмассы выдуло в пространство пузырек. Выдох. Не полетел. Ветер злодейского дыхания погубил тонкий субъект. Форма сдулась, а содержание… жалкий каркас из ячеек потрепыхался как сачок и сник. Сдувшийся мертвый, нет не мертвый просто уже не пузырь. Дальше только рефлексы: выдавить пасту, запихнуть щетку в рот и автомоторика начала выскабливать ряды кальциевых сталактитов и сталагмитов (кроме скалолазов и любителей кроссвордов еще кто-нибудь знает кто из них растет снизу, а кто сверху? – вы? …увлеченный человек или зануда). Несколько чертиков подзуживало:

– Лох, не правильно выбрал свою судьбу! Надо было лечь не на факс, а с факсом… Сейчас бы аки победитель тратил денежки в компании…

– Цыц! – шуганул их мелкий злодей.

Чертики были слишком крупными для такого вялого цыка, им подобный что слону горох или стене дробина.

– Неудачник, здоровья сколько пунктов потерял? Не проберешься на следующий уровень, тут даже вилами на воде водить не треба. И коды не помогут, тем более ты их не знаешь, потому что ты…

– Неудачник!

Холодный душ, конечно, не напалм, но чертей изводит примерно с такой же эффективностью, впрочем, напалма черти могут и не бояться. А вот душа холодного… злодей запрыгал на одной ноге и вытряхнул из уха последнего засевшего там и упорно сопротивлявшегося изгнанию чертяку. Однако вакуум, образованной ритмичными действиями мембраны-ладони из норки хомячка только вытащил, а добила мантра: "Да идите вы все на… я отдыхаю!" которая рогатенького окончательно аннигилировала на данном уровне игры.

Гм… ведьме что ли позвонить, о своем будущем узнать? Нет. Узнаю из него самого.

Захотелось окунуться во что-то доброе и вечное или хотя бы в просто доброе. Но сказки Андерсена были перечитаны недавно, а новый фильм Квентина выйдет у нас только в декабре. А сейчас лето. И я его не посмотрел. Потому что желание пришло не…

вовремя.

И наши курсы совпали. Как два латинских танцора танго мы сблизились. Как два ковбоя из вестернов долго-долго смотрели друг другу в глаза. Добро как всегда победило более слабое добро. Молчание в качестве контрибуции отошло терпеливейшему.

– Я слышала, что ты пытался свалить на меня массовое убийство, – как выгнулась бровь, как растянулись губы в горькой усмешке.

– Ты правильно слышала. Но согласись, если взять из трупов только одного твоего папочку, то мотив к его устранению есть у тебя и совершенно отсутствует у меня, – огрызаюсь, где моя природная вежливость к дамам? Нет чтобы убить или изнасиловать, а я словами колю – вот садюга!

– Ну конечно! Умению стрелки переводить вас в казанских школах учат?

– Ага, – мифы нельзя опровергать, от этого они только становятся сильнее.

– Зато у тебя есть возможность.

– У меня масса возможностей.

– У тебя есть знакомые киллеры.

– У меня масса знакомых киллеров. Так было. Но некоторые переехали на тихие кладбища или безымянные погосты, некоторые далече.

Что-то у меня затылок зачесался. Не иначе где-то сидит телепат и шурует своими щупальцами у меня в голове. Если у вас паранойя, это еще не значит, что за вами не следят.

– Так и будет здесь отношения выяснять или где-нибудь посидим? – вот это уже более по-женски, подумать о комфорте даже во время скандала (пусть пока и тихого – тлеющего).

– А ты не одесситка. Выяснение отношений у них принято обставлять с шумом и помпой так, чтобы весь двор, а лучше вся улица была в курсе.

Мы сели в одно дорогое и с претензиями заведение. Зато мальчики-гарсоны бегали туда-сюда резво и просто-таки облизывали нас-клиентов, впрочем, я задал им вектор движением своих бровей – мол, облизывайте, чертяки, не меня, а Лику. А я и сам водки себе могу плеснуть. Хлоп, хлоп – начали накидываться мы в традициях великорусского пьянства, свинства и прочего гостеприимства (кто без бутылки к нам придет, тот от нее и погибнет етк). Я не покидал территорию трезвости, а Лика почти не пьянела. Нам бы в разведке служить. Да где уж.

– Значит, ты не причем? – маникюрчиком теребит мочку уха. Ба, она сегодня без сережек.