Охота на Зверя

Где-то далеко позади гавкнула собака. Или несколько. «Надо уходить на болото, там вода, попробую сбить их со следа.» Он повёл плечом. Почти не болело. Побежал трусцой, огибая деревья. «Что мне делать?! Револьвера нет, их четверо, ещё собаки, ещё этот колдун… Может просто остановиться? Вот он я, стреляйте!» Тимур перешёл на шаг, замедлился. «Это было бы правильным. Я должен так поступить. Сдаться. Дать себя убить.» Он посмотрел в ту сторону, где, по его мнению, должны находиться преследователи. «Пёсья кровь! Почему должны умирать я, тот парень, бабка, кто угодно, но только не Исмаил? Почему сегодня прольётся моя кровь, а не его?! Кровь колдуна… Что-то такое говорил Мастер Назарэ…» Тимур снова пошёл к болоту. «Что-то может снять проклятье. Кровь может снять? Но меня не проклинали! Смерть колдуна… Если убить того, кто наложил проклятье – оно снимется. Вроде так?.. Но, опять проклятье! А как перестать быть Зверем? Как вернуть человеческий облик? Лазова отвлекал постоянно, с Хирио острили кто во что горазд, а мы со Свеном пытались слушать. Говорил ли об этом Мастер? Кровь или смерть?»

Лай становился ближе. Тимур снова побежал. Запахло болотом.

«Исмаилу не жить. Уж если я и стану Зверем, то это будет последний Зверь в округе. Сначала нужно убить колдуна, а потом можно и сдаваться. Как мне вернуться в Ручей? Собаки с Ловчими меня тут же перехватят. А времени у меня до вечера… Когда взойдёт луна, Зверю вряд ли будет дело до хотелок Тимура Лангри.» Он перепрыгивал с кочки на кочку. «Хотя парень заботился о старухе, еду ей носил. Возможно что-то остаётся в Звере от человека. Уж в убийстве Исмаила он мне не откажет, уверен, ему это тоже понравится!»

Тимур оскалился. «Ого!» – он провёл языком по зубам. «Кажется клыки увеличились.» Потрогал щёки, закатал рукав. «Да, определённо волосяной покров стал гуще и длиннее. Мастер Назарэ голову бы отдал за такие наблюдения, пёс меня раздери!»

Глаз зацепился за раздвоенное дерево на холме. «Ветер дует с юга, значит за холмом – подветренная сторона. Можно устроить засаду на собак. Если Ловчие ориентируются по лаю – им незачем держать собак рядом с собой. Ведь их преимущество как раз в том, что псины быстрее человека. Быстрее догонят, окружат, задержат. А тут и Ловчие подоспеют. Всё логично, пара минут у меня будет.»

Добежав до разваленной молнией ольхи, мужчина оглянулся. Там, среди бледно-жёлтых стеблей болотной осоки и рогоза, где он бежал пару минут назад, виднелись серые спины преследующих его собак. «Ловчих не слыхать и не видать, но лучше не стоять на простреливаемой вершине.» Тимур спустился в ложбинку на другой стороне пригорка, быстро переодел куртку, просунув и левую руку в рукав и затаился. Раны, нанесённые Зверем, чесались под бинтами.

Волкодав, серый с подпалинами, в гробовом молчании взлетел на вершину холма и остановился, принюхиваясь. Спустя мгновение к нему присоединились две лающие охотничьи собаки. Их пёстрые, коричнево-чёрные бока раздувались от слишком быстрого бега. Не слишком уверенно псы спустились в ложбинку. Волкодав последовал за ними.

Тимур пропустил охотничьих собак мимо себя, а затем выпрыгнул из кустов. Серый пёс среагировал мгновенно, кинулся на человека и попытался вцепиться в горло. Тимур подставил под зубы пса левую руку. Клыки волкодава сразу же прокусили рукав и впились в мышцы. Человек оскалился и шарахнул вцепившегося пса об землю, а затем шагнул ему за спину и резко рванул голову назад, пригибая её затылком к лопаткам. Шейные позвонки волкодава хрустнули. Тут на Тимура налетели остальные собаки. Одна вцепилась в сапог на правой ноге, другая облаивала издали, стараясь зайти за спину. Мужчина зарычал, одновременно пытаясь стряхнуть с ноги одного пса и отмахиваясь руками от другого. Резко согнувшись, он проломил кулаком рёбра охотничьей собаки, терзавшей его ногу. Используя момент, вторая кинулась ему на спину, вцепившись в воротник почти у самого затылка. Тимур вскочил на ноги и упал навзничь, спиной об землю.

Приподнялся, отполз в сторону на четвереньках, взглянул исподлобья, задрал верхнюю губу, зарычал. Одна собака скулила, загребая сломанными лапами, другая хрипела с кровавой пеной на губах. Волкодав не шевелился. Красная пелена, застлавшая взор отступила. Мышцы горели, левая рука саднила, во рту был металлический привкус крови. Тимур задрожал. «Мастера говорили, что даже в ложное полнолуние заражённый может обернуться, если столкнётся с сильным стрессом, например, с угрозой для жизни. Пёсья кровь! Я был на грани! Какой я молодец, всё вспоминаю, когда уже делов натворил.» Крупная нервная дрожь всё ещё сотрясала тело. Спазм скрутил живот, рёбра с хрустом раздувались, словно что-то огромное пыталось вырваться из Тимура. Он застонал. «Нужно успокоиться, и где-нибудь залечь. Мне нужно укрытие…» Обхватив себя руками, как будто это могло сдержать рвущегося наружу Зверя, он побрёл дальше, через болото.

На вершину холма взобралась группа из четырёх человек. Самый младший, молодой парень лет двадцати, тяжело дышал, по его вискам бежали тонкие струйки пота, прилепляя к коже светло-русые волосы. Он сделал шаг вперёд, но остановился, видя, что за ним никто не следует.

– Чего мы ждём?

– Мы – осматриваемся, а ты, рекрут, иди проверь что там с собаками, – грузный мужчина лет тридцати пяти сдвинул на затылок вязаную шапочку. На лоб выбились рыжие пряди.

– Хана собакам, – буркнул Ирвин. – Все слышали, как они истерично лаяли и визжали.

Воллик картинно закинул обрез на плечо.

– Всё ещё думаешь, что Лангри обычный человек?

– Мы должны были сначала убедиться, – парень начал осторожно спускаться, – а потом уже стрелять.

– Вот и убедились, – рядом с Волликом встал долговязый горец, баюкая длинную винтовку с оптическим прицелом на сгибе локтя. Его чёрные глаза как колючки прицепились к фигуре Ирвина.

– Он давно уже ушёл отсюда, – парень оглянулся на три фигуры, следящие за ним с вершины холма. – Собака тихо поскуливает, подзывая нас, значит, его рядом нет. Да и вы бы не стояли так спокойны, если б Лангри был где-то здесь.

– Проверить не мешало, – сухо сказал Александр Реокс, так, чтобы это услышали только стоящие рядом с ним Ловчие.

– И где их таких умных только берут, да, командир? – ощерился толстяк.

Александр потёр выбритый подбородок, резко контрастировавший с загоревшей кожей под глазами. Он не ответил на шутку Воллика, даже не улыбнулся.

– Иди, добей пса, только без лишнего шума.

– А что сразу я? Вон пусть Джут и добьёт!

Реокс раздражённо дёрнул щекой, грузный мужчина достал нож и бочком засеменил вниз по склону.

– Не думал я, что этот выродок так быстро расправится с собаками. Как бы не пришлось возвращаться в Ручей ни с чем. – Александр одёрнул китель, затянул потуже ремень. – Коршун, найдёшь следы?

Горец взглянул на него из-под полей шляпы.

– Постараюсь, – даже Александру было трудно не отводить взгляд от чёрных глаз снайпера, словно он смотрел в два винтовочных дула. – Но скоро стемнеет.

– Вот поэтому мы взяли фонари. – Реокс вскинул подбородок.

– С фонарями – это уже не то, – проворчал Коршун, но голову склонил, разорвав контакт первым. Спустился с холма, волоча по земле полы длинного плаща, будто крылья.

Ирвин, стоящий ниже, смотрел на возвышавшегося командира Ловчих.

– Почему Охотники не охотятся командами?

– Считается, что, когда охотятся группой, люди не столь внимательно относятся к своим обязанностям. Они думают, что если что-нибудь не так сделают, промахнутся, например – так ничего страшного: ведь их товарищи всегда выручат! А это не так. Команда рекрутов, это как если к нулю прибавить ноль. И ещё ноль. И ещё. Ничего не поменяется, если ты не понял. Поэтому каждый Охотник должен пройти через подобный жестокий отбор – Охоту в одиночку. Должен что-то из себя представлять, чем-то быть полезным команде, а не просто досадной обузой.

Он смерил парня взглядом.

Ирвин отвернулся.

– Зачем и брали меня тогда? – едва слышно пробурчал он.

Рекс ничего не ответил.

Коршун махнул рукой из кустов вереска.

– Я нашёл следы!

Александр быстро сбежал вниз, на ходу хлопнув Ирвина по плечу.

– Идём, рекрут, нужно нагнать выродка до темноты.

Низко пригибаясь, Коршун повёл команду.

– Собаки его поранили. Пока следы чёткие, кровь вон на траве.

Через полчаса горец хмыкнул.

– Залечил раны походу. Но следы всё ещё человеческие, только глубже стали. Он набирает массу.

Пока окончательно не стемнело, Ловчие, тихо переговариваясь, следовали за сосредоточенно рыскавшим по кустам снайпером. Когда сумерки начали заполнять лес, они достали фонари.

– Нас через пол леса видать, – проворчал Воллик.

– У него скорее всего нет оружия, – дёрнул головой Александр, – и он нас боится. Инстинкт гонит его куда-нибудь спрятаться, переждать, оборотиться. Если сумеем застать Лангри именно в этот момент – будет вообще идеально!

– А если нет? – поднял брови Ирвин.

– У нас есть запасной план. Всё, отставить болтовню!

Как только кружки света от фонарей заскользили по жёлто-бурой траве и чёрным стволам деревьев, они тут же обретали цвет и объём, а стоило людям уйти, как лес вновь заполнялся сонмом уродливых теней. С фонарями дело продвигалось очень медленно, но Коршун всё же находил след. Так, по крайней мере, ему казалось.