Собрание сочинений. Том четвертый. Рассказы

Запрокинув голову, Алёна чуть слышно говорила:

– Брось! Перестань, ну зачем? – а сама продолжала играть и отвечала на поцелуи. Вдруг Анатолий встал, подхватил её на руки и понёс на руках в угол к тахте-кровати.

– Дурачок, – прошептала Алёна. – Дай я-я выключу свет…

И то. Долго сдерживаемое чувство разом захватило Алёну, и, не помня себя от счастья, она целовала его, повторяя одно и то же:

– Милый… милый.

Ей было очень хорошо с ним, как никогда не было хорошо с бывшим мужем. Она уже позабыла об этих чувствах.

Было всё также как не раз бывало, только с той разницей, что с мужем всё это походило на заученный урок. А тут волнение, ожидание, блаженство – о! Если б Алёне кто-нибудь сказал ранее, что после стольких лет ей всё еще не знакомы настоящие истинные чувства, она бы посмеялась – ведь она выходила замуж по любви, любила мужа. Теперь же она с радостью для себя открыла во всём этом что-то новое, возвышенное.

Анатолий оставался у неё чуть ли не до рассвета. Когда он ушел, Алёна поправила скомканную постель и легла. И, прежде чем заснуть, она подумала: «А что, если и тому другу на Севере так же хорошо с тамошними девицами, как мне с этим студентом?». Но подумала об этом в полусне и тут же простила всё: «ведь он любит её и скоро обещал приехать…».

Алёна спала до полудня. И проспала бы ещё дольше, но её разбудил стук в дверь. Она тогда даже испугалась: вдруг это мама приехала её проведать, поздравить с Новым годом, а в квартире бардак, – немытая посуда на столе. бутылки из-под водки и вина… Она даже не хотела открывать: постучит, мол, и уйдет, но услышала голос студента:

– Алёна! —

– Зачем стучать? Для этого есть звонок, – сказала Алёна, открывая дверь.

– Звонок! Да у него кнопка сломалась! Звоню, звоню – молчание! Я уже готов был дверь ломать. —

Студент больше часа оказывается под дверью «бился».

Новый «друг» оказался привязчивым. Все десять дней, пока дочка Наташа жила у деда на даче, студент не давал ей покоя. Каждый день он встречал её у больницы и заснеженным парком они шли домой. Ужинали вместе, причем ел студент хорошо, с аппетитом. Потом смотрели телевизор и дурачились, как знакомые «сто лет». Иногда Анатолий уходил в полночь, но чаще не уходил, и утром они покидали квартиру вместе, как муж и жена: он бежал в институт, а она на работу.

Все эти дни были для Алёны словно праздник. Она прибегала на работу помолодевшая, радостная, Подруги замечали её перемену, выпытывали у неё причины. Но Алёна молчала, усмехаясь в ответ.

Но каникулы в школе закончились и с возвращением Наташи всё усложнилось. Алёна хоть и потеряла вначале голову, но в душе она была уверена, что из этой связи со студентом ничего серьёзного не выйдет. Спортивный студент, он баскетболистом оказался, был моложе её и учился на последнем курсе. А там, – окончит институт, уедет по направлению, и на этом их любви придёт конец. Значит, надо сделать так, чтобы про связь эту знало как можно меньше людей. Алёна не говорила ни отцу, ни матери и долгое время скрывала от дочери. Она предупредила студента, чтобы он приходил поздно вечером, когда заснёт Наташа.

Анатолий был послушен. Он звонил и приходил тогда, когда она разрешала. Он снимал потихоньку свои стоптанные ботинки и в носках тихо, бочком-бочком пробирался на кухню, где закрывалась дверь. Алёна кормила его. С аппетитом глотая что-нибудь, студент рассказывал анекдоты или всякие забавные истории. Алёна шикала на него, сама еле сдерживая смех, чтобы он говорил тише, и студент переходил на шепот, от чего становилось еще смешнее.

Так продолжалось около двух месяцев. Алёна думала, что ей удастся сохранить эту связь в секрете. Но вот однажды, помыв девочку, она уложила её в постель. Наташа была чем-то очень возбуждена и всё никак не могла остановиться. Рассказывала о том, как прошел день в школе, что говорила учительница про её сочинение, которое они с мамой писали вместе, какую задачку она решала по геометрии.

Пересказав всё, Наташа замолкла. Её глаза вдруг встретились с глазами матери.

– Мам, а кто этот дяденька, который приходит к тебе вечером? – вдруг спросила девочка.

– Когда, доченька? —

– Ну, когда я ложусь спать. —

Алёна даже похолодела внутренне, настолько этот разговор был для неё неожиданным.

– Тебе показалось, наверное. —

– Нет, мама! Я слышу всё. Вы разговариваете тихо, а стулья передвигаете громко, и я просыпаюсь. —

Алёна поняла, что отнекиваться было глупо – дочери уже было много лет, не маленькая, в пятый класс ходит и обманывать её не имело смысла.

– Он мой друг, Наташенька! —

– Ты его любишь, мама? —

– Ну, это слишком сложно всё, девочка, подрастешь поймешь. Но он хороший человек. —

– почему сложно? – Наташа свела белёсые брови. – ты знаешь, мама, у нас все девочки в классе влюблены. —

– И ты? —

– Ну, что ты мама! Я решила до тридцати лет не влюбляться, как наша классная – Вера Павловна. —

– Ух ты, девочка моя! – Алёна прижала к себе девочку, и поцеловала.

– Только ты, мам, не скрытничай. —

– Хорошо! – Алёна поглядела на дочь, в упрямых её глазах она прочла участие. – Не буду. —

– И, пожалуйста, если надо, говорите громко.

________________________

С тех пор положение студента было легализовано.

Анатолий снова стал встречать Алёну у самой больницы, звонить по телефону, и когда приходил, они сидели на кухне только ужиная: парень был завсегда голоден, как все студенты, и Алёна его помаленьку подкармливала. После ужина они переходили в комнату. Садились на диван, смотрели телевизор и разговаривали по-обычному, уже не шепотом.

Однако встречам продолжаться долго не пришлось. На восьмое марта Алёна получила от далёкого друга с Севера посылку, в которой было письмо. В письме Друг высказывал самые серьезные намерения. Он писал, что любит Алёнушку и вскоре приедет. Чтобы сделать официальное предложение: «Так что шей себе подвенечное платье!».

Вероятно, Друг «разбогател» достаточно, чтобы вернуться с Северов домой и сразу жениться. Но еще был вопрос в родителях Алёны, которые тоже знали всё про её друга и тоже ждали не один год, что Он возьмет Алёну с ребенком в жёны («с хвостом, – как мама говорила, – кому-то ты нужна?»).

Подобно всем женщинам, на которых неожиданно сваливается такое счастье (мужчина замуж берет), Алёна развила поразительную деятельность. Придя с работы, она садилась к телефону и часами не отходила от него. Начинала со звонка матери. С матерью обговаривалось всё самое главное, как у женщин считается (у мужчин немножко не так). Во-первых, когда устраивать свадьбу – сразу же после прибытия Друга или после регистрации брака? Во-вторых, как должна обращаться к нему её дочка, Наташа: звать его дядей или уже папой? И так далее, вплоть до посуды: фарфор или хрусталь, есть ли вилки мельхиоровые, стульев хватит ли для всех гостей на свадьбе…

Выяснение этих тонкостей отнимало много времени, ибо каждый раз возникали новые и новые аспекты: то соседи предлагали сервиз для стола на 12 персон…

Но ещё совсем было неясно ничего, – на какое время приедет Друг? Будет ли он прописываться у Алёны, если будут жить в её квартире? Наводились справки, как быстро выписать с одной квартиры и прописать в другую, строились догадки: может он новую квартиру купит? Иногда разговор с матерью длился по целому часу. В чем она одета будет? – это вообще, отдельная тема.

В квартире Алёна навела порядок: вымыла всё, и полы, и все полки в шкафах и на шифоньере, все занавески были заменены на новые самые красивые. Потом Алёна нашла и увеличила фотографию Друга, увеличила её в ателье и вставила в купленную в том же ателье рамку, и повесила на самое видное место в комнате, у окна.

Студент сам почему-то не звонил второй день. И только Алёна повесила портрет Друга, как вдруг кто-то позвонил. Алёна открыла дверь. На пороге стоял Анатолий. Студент, как всегда, снял стоптанные свои ботинки и потоптался в прихожей, осматриваясь. Он сразу заметил перемену, но ничего не сказал. Алёна провела его на кухню по-обычному, но почему-то не спешила накормить. Не спешила не из корыстных побуждений, просто она никак не могла остановиться в своих стараниях. Она продолжала бегать из комнаты в комнату: прибиралась она в маленькой Наташиной, довершая какие-то недоделки. Судя по всему, студент уже сам обо всем догадался – он знал о далёком Друге и увидел уже его портрет в комнате у стола. Он посидел-посидел и, видя, что хозяйке не до него, засобирался уходить.

– Я провожу тебя. Мне надо тебе кое-что сказать – Алёна набросила на себя плащ и приоткрыла дверь в комнату дочери. – Наташенька, я ухожу, закрой за мной дверь. —

– Ты надолго, мамочка? – Наташа делала уроки у себя за письменным столом и теперь обернулась.

– Нет-нет! Провожу дядю Толю и тут же вернусь. —

Алёна уже прикрыла дверь, как навстречу ей по лестнице поднималась пожилая почтальонша, которая приносила телеграммы. Это Друг торопил события. Не было дня, чтобы он не присылал телеграмму, одна трогательнее другой: люблю, женюсь. Почтальонши уже знали её в лицо, и она их.