Российская провинция: 90-е, прощание с СССР. Мордовия в газетных публикациях 1989—1991 гг.

ХРОНОМЕТРАЖ ОДНОЙ ПОЕЗДКИ

Успел! Когда взмыленный, как загнанная лошадь, я уцепился за поручень вагона, стрелки на вокзальных часах стали в стартовую позицию: 7.40.

Пригородный поезд «Рузаевка – Ужовка» с некоторых пор превратился для меня в самый привычный вид транспорта, а пейзаж за окном, особенно его участок до Саранска стал почти таким же узнаваемым, как рисунок обоев в собственной спальне.

Время отправления. Можно спокойно отдышаться. «Ужовский», конечно, не фирменная «Мордовия», уровень сервиса несколько иной. Но мне только до Саранска, меньше чем через час я должен ступить на перрон столичного вокзала.

7.43.

Немного опаздываем. Но это ничего, в пути догоним. Да и голос диктора, с трудом пробиваясь сквозь мутное оконное стекло, уже объявляет об отправлении. Через две минуты тронемся. *

…Покупая билет на поезд, мы чаще всего думаем об одном – о конечной

точке, о станции нашего назначения. А, значит, чем незаметнее, чем быстрее пройдет эта поездка, тем лучше. Время в пути – время, наполовину вычеркнутое из нашей жизни, это минуты и часы, которые мы могли бы отдать любимой работе, встрече с друзьями, когда мы могли бы приятно и с пользой для себя отдохнуть, сходить в кино или в театр, посидеть над серьёзной книгой. Могли бы…

Когда-нибудь путешествия на туристских поездах, эти своеобразные круизы на колесах, станут привычными для нас, частью нашего досуга. А пока все чаще приходится вспоминать мудрое классическое изречение «Автомобиль (то бишь, в нашем случае, поезд) – не роскошь, а средство передвижения».

7.47. Замечаю, что некоторые, видимо, наиболее опытные пассажиры не спешат занять места в вагоне и продолжают мерить шагами перрон, то ли наслаждаясь лучами утреннего солнца, то ли томясь от ожидания. Следую их примеру.

Оглядывая нетерпеливым взглядом состав, вдруг с удивлением обнаруживаю у почтово-багажного вагона суету и оживленное движение. Электрокар торопливо подтаскивает тележки с почтой, идет напряженный прием посылок. Но самое удивительное происходит дальше, когда я обнаруживаю, что тепловоза на его привычном месте, там, где ему положено быть – в голове поезда, – нет!

7,50.

С шумом захлопываются железные двери почтово-багажного. Стоим. Поднимаюсь в вагон. В сером рабочем халате с кочергой и с совком в руках – что-то застыло, что-то сломалось – пробегает проводница. Ничего утешительного сказать не может: «Ждите, сейчас должны тронуться…». Анализирую собственные чувства – смесь раздражения и сочувствия. Сравниваю профессиональные качества проводниц пригородного и скорого. Грязный халат и традиционная кочерга – явная помеха объективности. Или напротив?

7.52.

Толчок. Тронулись? Всезнайка – старичок из соседнего купе с готовностью пускается в комментарии. «Тепловоз подцепили. Теперь должно быть недолго…».

7.55.

Стоим. Не знаю, как обстоят дела у моего уважаемого спутника, а мне до пенсии еще далеко, и если я опоздаю на работу…

7.53.

Стоим.

8.00.

Стоим.

8.01.

Стоим. Прошел какой-то пассажирский поезд, прибыла и отправилась запоздавшая «Мордовия», блеснув на прощание зеркалами окон и вызвав острое чувство зависти белоснежными «фирменными» занавесками.

8.02.

Занимаюсь изучением настольных надписей. География их самая обширная – оказывается, любителей оставить свое имя людям достаточно всюду. Еще шире диапазон интересов самодеятельных художников и граверов – от увековечивания собственных имен и мнений до изображения интимных сцен и признаний в любви к ближним.

8.04.

Тронулись! Тронулись!! Поехали!!! Но тут же остановились. Кто-то сорвал стоп-кран.

8.07.

Первая остановка «Заводская». А может, быть, она называется иначе – вывеску на небольшой будке прочитать не успел, проехали. Объявление? Боже мой, где это вы слышали, что у нас в пригородных поездах делают объявления? Вероятно, таким способом нас учат коммуникабельности. Язык, говорят, может далеко завести. Музыка, трансляция новостей – это вообще что-то из области фантастики. Свежие газеты и журналы, горячие пирожки и лимонад? Да что с вами, неужели это возможно?!

Замечаю, что мысли возвращаются к одному и тому же. Прихожу в магазин, библиотеку, ателье, покупаю билет на поезд – пусть встретят меня здесь как желанного гостя, все расскажут, дадут дельный совет, проводят. Пусть улыбнутся мне, я улыбнусь в ответ. И не буду раздражительным и грубым, не буду бить стекла, резать обивку кресел, срывать вешалки и откручивать выключатели.

9.01.

Приехали. Саранск, На работу я безнадежно опоздал. Я устал, еще не начав свой трудовой день, я сердит, сварлив и несносен, и под руку сейчас мне лучше не попадаться. Наверное, я мог бы сдержаться. Наверное, я мог бы смолчать. Но я не один…

На каких-то двадцати пяти километрах поезд опоздал почти на полчаса. На первый взгляд, вроде бы совсем немного. Ведь не каждый день случается это. Как часто мы теряем гораздо больше времени и ничего, привыкаем. Пора отвыкать!

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ. Недавно начальник Рузаевского отделения Куйбышевской железной дороги В.В.Гуляев был награжден Почетной грамотой Президиума Верховного Совета Мордовской АССР – за многолетнюю добросовестную работу на железнодорожном транспорте. И, значит, добавлю, за обеспечение четкого, в рамках расписаний, ритма пассажирских перевозок. Что ж, у нас и не такое бывает!

    А. ШАБАЕВ

===========================================

19 марта 1989 года, «Молодой ленинец».

ДОЛГИЙ ПУТЬ К ПРИЛАВКУ

И несколько слов о смысле контроля

Как уже сообщалось в республиканской печати, комитет народного контроля Мордовской АССР совместно с постоянными комиссиями местных советов, рабочим контролем профсоюзов, «комсомольским прожектором», сотрудниками МВД проводит в марте массовую проверку работы предприятий и организаций сферы обслуживания города Саранска по повышению культуры обслуживания населения и устранению очередей. Побывал в таком рейде и наш корреспондент.

ПЕРВЫЙ объект – мясокомбинат «Саранский». Адрес далеко не случайный – ведь по работе этого предприятия рядовой саранский покупатель чаще всего и судит о богатстве местного прилавка. Говорят, есть колбаса и мясо – жить можно. Конечно, это самое мясо выращивают не на комбинате, но именно здесь – тот исходный пункт, где оно приобретает, так сказать, «товарный» вид.

Если для большей части рейдовой комиссии маршрут по цехам комбината был весьма привычным, то для корреспондента технология изготовления колбас оказалась довольно любопытной. Вопреки ожиданиям, навеянным пренеприятнейшими подробностями недавних публикаций «Литературной газеты», покупать колбасу после нашего визита не расхотелось. Конечно, поразил и почтенный возраст оборудования и корпусов, не мог не броситься в глаза солидный объем ручного труда, преимущественно женского. Кое-где неприятно хлюпали под ногами лужи. Температура воздуха в холодильной камере определенно не достигала положенных градусов, а проржавевшие стеллажи там же давно и срочно требовали надежного покрытия или замены.

Однако качество продукции было вполне «на уровне». По крайней мере, документы свидетельствуют о том, что за последний год Госторгинспекция лишь дважды браковала мясную продукцию комбината: в середине 88-го и в самом начале текущего. Считается, что это немного. Вообще нужно сказать, что в подобных рейдах и проверках все реже приходится сталкиваться с явными злоупотреблениями и деяниями, интересующими работников ОБХСС, и все больше вспоминать о том, что называется культурой производства.

Вероятно, можно назвать это мелкими придирками. И в самом деле, разве такая уж и непосредственная связь между теснотой, влажными стенами, отсутствием системы управления микроклиматом в цехах и качеством продукции? Трудно судить непрофессионалу, видимо, куда больше об этом могут рассказать женщины, целыми сменами, стоя, набивающие колбасы у бесконечного конвейера.

Свой «обход» рейдовая комиссия закончила тем, с чего производственный процесс только начинается – предубойной базой. Так называется узкое открытое пространство, разделенное на небольшие клетушки, в которых бедная скотина дожидается своего последнего часа. Это жалостливое определение крупного рогатого скота вовсе не слезливая дань вегетарианству. Да только, как на жалеть бедных бычков при виде грязи, в которой они топчутся в ожидании назначенной минуты, при виде их свалявшейся шерсти, а порой и впалых боков.

Подходим к ближайшему загону. Говорить о нормативных 400 килограммах вряд ли приходится. На табличке указан и адрес нерадивого сдатчика из Лямбирского района. Срок поступления – вчерашний день. Интересно, сколько заветных килограммов теряет потребитель уже изначально?

Упрекнуть руководство комбината есть за что, но сказать, что проблемы не решаются, значило бы сказать неправду (да ведь и основная цель рейда – не обмен опытом, а беспристрастный «взгляд со стороны», определение «узких» мест производства, попытка помочь советом).

Особую надежду связывают здесь со строительством нового мясоперерабатывающего цеха; он поможет разгрузить старые помещения и значительно повысит технический и санитарный уровень предприятия. Недавно на комбинате побывали зарубежные коллеги. Соглашения состоялись, и вскоре в Саранск из Голландии поступит современная линия по производству сосисок.

И все же настраиваться на чересчур мажорный лад не хочется, В прошлом году на строительстве нового цеха было освоено всего 100 тысяч рублей (вместо 306 тысяч по плану), да и в этом строители не воспылали особым энтузиазмом. Вспомним извечные муки: установкой и наладкой оборудования – волей-неволей придется признать, что к концу года, как запланировано, вряд ли на прилавках наших магазинов появятся пирожки и пельмени – продукция новостройки.

Мы подошли к одной из самых злободневных проблем предприятия – отношениям с торговлей. Всего один пример. В прошлом году комбинат должен был отгрузить зверохозяйствам 420 тонн субпродуктов вто-