Своим настойчивым магическим сигналом к пробужденью.
45. Звук мягкий, как у колокольчиков ножных браслетов,
Наполнил серебром дороги сердца уединенного;
И танец этот скрасил одиночество непреходящее:
Забытая, оставшаяся в прошлом, сладость пришла с рыданиями радости.
Звук временами представлялся доносящимся издалека
50. Позвякиванием мерным мелодичным каравана длинного
Шагающих верблюдов иль гимном безбрежья леса,
Торжественным напоминанием, идущим от храмового гонга,
Гудением пчел, которые напились меда в полях, залитых солнцем,
В страстном экстазе полуденного лета,
55. Иль отдаленным гулом странствующих волн морских.
В дрожащем воздухе разлился фимиам,
В груди затрепетало мистическое счастье,
Как если бы невидимый Возлюбленный пришел,
И проявилось вдруг очарование Его лица,
60. И радостные руки прикоснулись к ногам искателя,
И изменился мир от красоты Его улыбки.
Так Ашвапати оказался в царстве удивительном бесплотных тел:
То было обиталище чувств интенсивных без наименований и голосов.
Здесь ощутил он глубину, что удовлетворяла высоте любой,
65. И обнаружил тот укромный уголок, который все миры мог заключать в себе,
То место, что являлось средоточием сознательным Пространства,
Коротким промежутком вечности в сердце у Времени.
Безмолвная Душа этого мира там пребывала:
Там пребывало Существо – Присутствие и Сила -
70. Одна особенная Ипостась, которая была собою и всем на свете,
Которая лелеяла Природы милые и сопряженные с опасностью пульсации,
Преобразуя их в чистейшие небесные биения.
Та Ипостась, которая могла любить любовью безответной,
Встречая наихудшее и обращая это самое плохое в наилучшее,
75. Та самая, что исцеляла горькую безжалостность земли,
Преобразуя всякий опыт в наслаждение;
Она качала колыбель вселенского Дитя,
В плачевные пути рожденья вмешиваясь,
И унимала слёзы руками радости;
80. Она зло приводила к потаённому добру
И ложь, в себе уверенную, обращала в радостную правду;
И её силой стало обнаружение божественности.
Разума Бога сверстница и безграничная, -
Она внутри себя несёт и яркий свет, и семя:
85. То семя, которое вновь порождает Вечного,
Тот яркий свет, который отменяет в смертных смерть.
Всё стало ко всему родным и сущностным, и близким,
И близость Бога была везде;
Не ощущалось ни завесы, ни грубого инертного барьера,
90. И Время не могло здесь изменить, и расстояние – разделить.
В глубинах духа горело пламя страсти,
И все сердца объединяло неизменное прикосновенье благоденствия,
Пульс одного блаженства от поклонения единого