Лекарство от смерти

Снова беру трубку и набираю номер, на этот раз звоню Сэму.

Слышатся гудки: первый, второй…пятый…восьмой, ура, наконец-то ты взял!

– Ало…да. Кто это? – запинаясь, спрашивает голос из трубки.

Я нахожусь в небольшом ступоре. Неужели Сэм выпил? Нет, такое просто невозможно: он один из тех, кто фанатично придерживается здорового образа жизни. Не представляю, что могло бы его заставить напиться.

– Твоя девушка…

– Девушка.?. – наполовину шепотом повторяет он.

– Ты пьян?

– Ааа.. малышка. Это ты? Да, я немного… выпил, – с трудом связывая слова в предложение, выдает мне он.

– А в честь чего, можно поинтересоваться?

Минутку… Что за голос на фоне? Мне показалось…или … Нет, это однозначно женский голос, который говорит все громче и громче.

– Кто там еще, давай я отвечу, – снова послышалось в трубке.

Стоп! Вы что, издеваетесь? Это голос Ники. Может, я все еще сплю? Тогда прошу: разбудите меня. Каждый новый момент в разы дебильнее предыдущего.

– Это Сара… держи телефон, поздоровайся с ней…

***шуршание в трубке ***

– Приветики, подруга. Как ты там? Давай рассказывай! Мы все безумно переживаем за тебя.

– Переживаете? Серьезно?

– Ну… да. Мы же любим тебя…

– Мы? – с трудом сдерживаясь, спрашиваю я, сжимая при этом кулаки с такой силой, что мои ногти оставляют кровавые рубцы на коже.

– Ой, перестань. У тебя снова начинается?

– Нет, все в полном порядке. Я всего – лишь застала своего парня жутко пьяным, хотя это на него совершенно не похоже, так еще и в компании девушки у нее же дома. Все просто восхитительно, чего еще желать-то?

– Сара, успокойся…дальнейшее будет звучать, как полнейший бред, но просто выслушай.

С трудом найдя в себе силы для молчания, я затыкаюсь. Ника тяжело вздыхает, снова слышится какое-то шуршание, шаги и скрип дверных петель в трубке.

– Когда ты потеряла сознание вчера, физрук попытался оказать тебе первую помощь, но у него толком ничего не получилось, так как он даже не знал, как это правильно делается. Он вызвал скорую помощь. Приехала машина с персоналом, тебя погрузили на носилки, надели кислородную маску и занесли в кузов. В следующие секунды автомобиль завелся и, выехав со школьной территории, уехал в направлении больницы. Я тут же позвонила Сэму, чтобы все рассказать, словами не передать, в каком шоке он был от услышанного. Он приехал, и мы направились следом, молясь обнаружить тебя в ближайшем госпитале. Нам повезло, и это оказалась та больница, в которую определили тебя. На пропускном пункте мы представились, сказали, что являемся твоими друзьями, что нужны тебе. Но нам отказали во входе. Медсестра сказала, что ты находишься в тяжелом состоянии, и необходим покой… Мы договорились с Сэмом навестить тебя сегодня, попрощались там же у входа, он сел в машину и уехал, сказав, что у него важная встреча, а я решила прогуляться до дома, все хорошенько обдумав. Следующие несколько часов прошли без особых происшествий, я сидела дома и в двенадцатом часу хотела пойти спать, как вдруг телефонный звонок поставил жирную точку на этом спокойном вечере. Звонил Сэм, чему я сильно удивилась. Я подумала, что стало известно что-то по твоему поводу, поэтому тут же ответила. Мне казалось, что удивить меня уже в принципе нечем, особенно после стремного утра, но, как показала практика…

Ника сделала многозначительную паузу и тут же продолжила:

– Сэм позвонил мне по уши пьяный, он с трудом рассказал, насколько позволяли его речевые способности на тот момент, что подрался в баре с какими-то китайцами. Ему не слабо досталось, приехала полиция и забрала всю шайку в отрезвитель. Тяжело вздохнув, я оделась и пошла в отделение. Внеся залог, мне выдали твоего «героя» в состоянии, мягко говоря, не очень. В участке ему успели оказать кое-какую медицинскую помощь, вымазав половину ран зеленкой. Вести его к нему домой, как мне показалось, глупая затея: там родители, младшая сестра, и они никогда не видели его в подобном состоянии. Не хотелось, чтобы он поссорился с ними. Я приняла решение отвести его к себе, тем более, дома у меня все равно никого не было. С трудом дотащив его, я постелила Сэму на диване, и уже через несколько минут он валялся в полном отрубе, бормоча себе что-то под нос. За всю нашу дорогу до дома он толком не проронил ни слова, сказал только, что очень переживал, что боялся потерять. Это все, что я смогла разобрать.

– Это звучит… максимально неправдоподобно. Сэм напился, подрался, а сейчас он у тебя. Ничего из этого ему несвойственно… Это что, какой-то розыгрыш, и сейчас вы, на самом деле, стоите у входа больницы? – с трудом осознавая произошедшее, попыталась найти я всему этому логическую опору.

– Мне бы и самой хотелось, чтобы все так было, но… увы, – тихим тоном заметила Ника.

– Слушай, ну просто обалденно. Лучше бы я вообще не выходила из своего обморока. Родителям срать на все произошедшее, они до сих пор не отменили наказание, Сэм нажрался, как последнее животное, вместо того, чтобы прийти сегодня в больницу ко мне, поинтересоваться самочувствием и просто побыть рядом. Если бы он действительно переживал, то находился бы сейчас рядом…

Ноги подкашиваются, я опираюсь на стену, и мое тело медленно начинает опускаться на пол. На глаза накатывают слезы.

– Хочешь, мы подойдем чуть позже? Как только Сэм немного… отойдет..?

– Передай телефон Сэму, – прошу я Нику, игнорируя вопросы.

– Да, конечно…

Вновь шуршание в трубке, отдаленные голоса, скрип двери и вот наконец-то телефон снова у Сэма.

– Моя малышка… ты соскучилась?

Его беспечный тон выводит меня из себя.

– Сэм, а ты знаешь, где я сейчас?

– Кажется, в больнице.

– А ты знаешь, почему я здесь?

– Ты, вроде, упала в обморок, – сомневаясь, ответил он.

– Отлично. Тогда скажи мне, пожалуйста, почему ты, мой парень, вместо того, чтобы поддержать меня сегодня, вместо того, чтобы навестить, валяешься у моей лучшей подруги пьяный, с трудом связывая слова? Сэм, я не ожидала от тебя такого… Я всегда считала, что на тебя можно положиться, но этот случай показал, насколько ты слаб, если сразу пошел пить.

Сэм замолчал, но после виновато протянул в трубку: – Прости… Не знаю, что на меня нашло. Я… очень сильно испугался за тебя, поехал домой, но не мог найти себе места. На звонки ты не отвечала, в голову лезли ужасные мысли, от которых хотелось скрыться, но я не мог.

– Сэм…

– Я не договорил, – оборвал меня он. – Я впервые в таком состоянии и мне самому противно. Если ты не захочешь со мной общаться какое-то время, то пойму. Сама знаешь, что у меня больше никого нет, а перспектива потерять самое дорогое – тебя – выбила меня из привычной колеи. Я виноват, знаю это. Я должен быть сейчас рядом, должен быть опорой, но в результате ты звонишь мне из больницы, а… у меня нет…

– Нет чего, Сэм? – жадно цепляясь за его повествование, спрашиваю я.

– … нет слов, чтобы объясниться.

Он замолчал, ему больше нечего сказать. Я одержала победу, заставила его почувствовать себя виноватым, но почему-то мне не по себе от всего этого. Его искренность задевает меня. Не могу назвать себя мягкотелой, но это очень больно слышать. Больно и приятно. Он, действительно, переживал, да, напился, но переживал… Теперь моя совесть начинает по кусочку поедать меня же, чувствую какую-то вину перед Сэмом. Назвал меня самой дорогой, а ведь мне большего и не нужно, чтобы растаять. Я постепенно отхожу от былого состояния злости и окончательно смягчаюсь.

– Прости меня, я безумно сильно люблю тебя – обрывает создавшуюся тишину Сэм.

– Я…я не знаю, что ответить. – сотни мыслей иглами впиваются в мою голову, а на душе приятное чувство легкости.

– Ответь, что прощаешь. Я обещаю больше никогда тебя не подводить.

Странное чувство.Ощущаю себя десятилетней девочкой, которую обнимает папа. Сэм говорил так уверенно, казалось, разговор заставил его протрезветь, а привычная ясность ума снова вернулась к нему. Не могу больше строить из себя обиженную…