Мангуп

На заседании Совета архонтов большинством голосов было принял решение начать войну. В Чембало отправили посла. Через двое суток посол благополучно вернулся. Он рассказал о встрече с турецким Бассой, о залитых кровью улицах генуэзской крепости. Война стала реальностью, и теперь не было в княжестве ни одного дома, ни одной семьи, которой не грозила бы гибель и уничтожение.

Глава 22. Бой за Авлиту

Пришло известие, что флот турок вышел из Бухты Символов и направился к Авлите. Поднявшись на башню дворца, князь увидел многочисленные чёрные точки на поверхности моря – корабли противника, приближающиеся к входу в залив.

Были подняты войска, и десять тысяч пехотинцев скорым маршем выступили на помощь Каламите. Войсками командовал стратилат Смирнопуло Константин.

Князь Александр с Теодориком Вельцем и сотней вестиаритов выехали через несколько часов следом. В городе с гарнизоном остался комендант Мангупа Сидериди Виссарион.

Когда войска приблизились к Авлите, все услышали несколько отдалённых выстрелов из орудий. Далеко на горизонте возле входа в залив две галеры княжества вели бой с передовыми кораблями неприятельского флота. Князь в окружении вестиаритов, опередив идущие пешим порядком войска, въехал в Авлиту.

Город был пуст. Жители ушли в горы, покинули свои дома, забрав скот и ценное имущество.

Из крепости, расположенной на высокой скале с отвесными стенами навстречу князю в окружении десятка всадников по единственному пологому склону спустился архонт Кундурис Артемий, топотирит. Он доложил князю о готовности Каламиты к обороне и ожидал дальнейших указаний.

– Основная ваша задача – готовиться к осаде. Лишних жителей из крепости убрать. Если мы проиграем битву, то вы останетесь в тылу врага и будете держаться, сколько сможете, чтобы оттянуть на себя часть турецких сил,– сказал князь Артемию, и вместе с Теодориком проехал на отдых в монастырь, расположенный у подножья Каламиты.

Июльское солнце выжгло траву. Кусты и даже небольшие деревья, корни которых не дотягивались до подземных вод, стояли обвисшие, со скрученными от жары листьями. В город входили войска. Воины, измученные жарой и долгим переходом, с разрешения стратилата, купались в порту. Потом священники отслужили службу и отпустили всем грехи. Была дана команда обедать. Воины стали готовить еду: разжигали костры, многие пользовались печами в оставленных жителями домах.

Военные корабли феодоритов: усиаки, дромоны, хеландии, небольшие галеры, и переоборудованные под нужды войны грузовые суда – фортиды, стояли вплотную друг к другу на входе в круглую бухту – порт, которым заканчивался залив. Корабли были соединены между собой прочными пеньковыми канатами. На палубах, кроме команды, разместились воины: арбалетчики, лучники и алебардщики. Проход в порт был шагов триста в ширину. Слева от него возвышался склон горы с небольшим участком плоского берега, а справа – низкий совершенно плоский полуостров со стапелями верфи. К полуострову примыкали крутые высокие холмы.

Вперёд, в залив выступала длинная песчаная коса, которая делила его на две равные половины. Справа от косы была овальная бухта, в которой стояла самая крупная галера феодоритов, «Святой Андрей». Её охраняли монеры – небольшие суда с легковооружёнными воинами – псилотами на борту. По обеим сторонам залива, на берегу, среди деревьев, были установлены несколько небольших орудий и возведены временные укрепления из сложенных на известковом растворе необработанных камней, за которыми находились пешие воины. На вершинах окружающих гор были выставлены сторожевые посты.

Отдохнув после дороги и пообедав в монастыре святого Климента, Александр с Теодориком верхом в сопровождении сотни вестиаритов перешли через реку по деревянному мосту и направились к укреплённой позиции на левом фланге. Командир засеки – демы Цимбиди Леонидас доложил князю обстановку и проводил его в небольшой домик из необработанных камней, окна которого выходили на бухту.

Опять со стороны входа в залив долетел звук орудийных выстрелов, а потом в самом конце уходящего к горизонту залива показались бесчисленные точки – корабли турок. Они шли вдоль берегов, минуя Южную и Северную бухты, по направлению к порту. На кораблях феодоритов зазвучали дудки, свистки, забегали моряки, готовясь к отражению атаки. Но турецкие корабли остановились мили за две до входа в порт, и подошли к берегам по обеим сторонам залива.

– Они высаживают десант,– предположил князь. – Константин выслал разведчиков вдоль берегов залива?– спросил он Теодорика.

– Конечно, разведка и сторожевые посты имеются вдоль всего побережья. Скоро прискачут гонцы, чтобы сообщить, где и сколько высажено десанта. Тогда ему на перехват отправятся наши войска.

Горячее июльское солнце клонилось к горизонту. Теперь оно било немного слева почти в глаза, и вода залива сверкала, как расплавленное серебро. Александр видел, как влево и вправо от Чёрной речки по долинам между гор ушли войска.

На турецкой эскадре пели муэдзины. Их заунывная песня летела над гладью залива, и наполняла сердца феодоритов смутной тревогой. Турки все разом бились об палубы кораблей лбами, молясь Аллаху. А потом громадная лавина кораблей стронулась с места, широкой черной лентой направилась к выставленному заграждению.

Постепенно расстояние между противниками уменьшалось. На кораблях феодоритов пушкари зажгли фитили и махали ими, готовясь произвести залп. Но турки остановились за границей досягаемости малых пушек феодоритов.

Турецкие пушкари припали к стволам орудий, выполняя наводку, а потом, раскрутив тлеющие фитили над головами, по команде, подожгли порох.

Залп двух десятков больших пушек отразился от гор, и сотни серых чаек, сидевших на воде, взмыли в воздух.

Каменные ядра разбили палубу «Святого Андрея». Галера получила пробоину ниже ватерлинии и стала тонуть.

Моряки пытались заткнуть пробоину пластырем, а простые воины, никогда раньше не поднимавшиеся на борт корабля, сбрасывали с себя тяжёлые доспехи, прыгали в море и плыли к берегу.

Чёрный дым взметнулся над турецкими кораблями, а когда он постепенно рассеялся, сдуваемый лёгким морским бризом, было видно, как вокруг пушек суетятся голые тела пушкарей.

Несколько турецких галеасов направились к тонущей галере феодоритов, обстреливая её из луков, арбалетов, аркебуз. Навстречу туркам тоже полетели стрелы, арбалетные болты, но вскоре стало очевидно, что галеру не спасти, и тогда командир приказал оставить корабль. Кто вплавь, кто на лодках, команда покинула галеру, и та быстро пошла на дно.

Турки прорвались в бухту, расположенную параллельно входу в порт – стратегически важный объект, и готовились высадиться прямо в тыл заграждению феодоритов.

С турецких кораблей основной эскадры спускали лодки. На них садились войска и направлялись к берегам залива. Навстречу им ударили несколько малых пушек. Но ядра лишь взметнули воду, не причинив лодкам ни малейшего урона.

– Надо было зарядить пушки картечью,– с досадой сказал Александр.

– Всего не предусмотришь,– ответил Тео. – Думали палить по кораблям, если те подойдут близко к берегу. Попасть ядром по быстро движущейся лодке – непростая задача.

В это время многие сотни лодок с турецким десантом достигли берегов, и там началось ожесточённое сражение. Солнце скрылось за горизонтом. Скоро стало совсем темно. Бой на обоих берегах постепенно стихал. Феодориты отошли за каменные стены временных укреплений, и турки остановились, накапливая силы. Внезапно, на кораблях феодоритов вспыхнул огонь. Ещё одна вспышка озарила воду залива.

– Турки катапультами метают греческий огонь в глиняных горшках,– предположил Теодорик.

– Вот так, у турок есть греческий огонь, а у нас, греков, его нет,– с досадой сказал Александр.

– У них зажигательная смесь не такая, как у настоящего греческого огня. Секрет греческого огня утерян вместе с падением Константинополя. Хорошо ещё, что у турок нет сифонов. В горшках огонь менее эффективен. У нас есть один сифон. Над главными городскими воротами. Только самого огня почти не осталось,– ответил Тео.

Огонь бушевал сразу на нескольких кораблях феодоритов. Было видно, как мечутся по палубам моряки, пытаясь залить пламя водой. Но от воды огонь не гас.

И вдруг, раздался громовой залп орудий. Турецким пушкарям было легко целиться по горящим кораблям. А потом корабли турок пошли на сближение. Из темноты ударил залп турецких аркебуз, посыпались стрелы, а ослеплённые пламенем пожара феодориты ничего не могли видеть в окружающей их темноте.

– Всё, наши корабли уничтожены, и заграждение к утру будет прорвано. А значит, порт нам не удержать,– сказал Александр.

Ночью никто не спал. В темноте со стороны залива раздавался стук мечей. Под утро к Александру прискакал гонец.

– Князь, турецкий десант разбил наши войска на левом фланге и движется к Авлите. Стратиг Константин предлагает тебе и всему левому флангу вдоль берега покинуть позиции и переместиться за реку к подножью крепости, иначе, вы можете оказаться отрезанными от основного войска.

– Как обстоят дела по отражению десанта на правом фланге?

– Идут бои, но мы ещё держимся.

– Отводи войска за реку, я прикрою отход,– сказал князь, обращаясь к Цимбиди Леонидасу. Потом скомандовал мандарию: – Коня!

Зазвучали в темноте команды. Воины построились в колонну, и во главе со своим командиром, направились бегом в сторону моста.

У возведённой наспех стены укрепления остался лишь Александр и Тео с сотней вестиаритов. Розовая полоска рассвета окрасила небо над горами. Месяц поблек. Конный отряд стоял лицом к стене укрепления в густой тени деревьев. Отдалённые звуки боя, звон цикад и напряжённое ожидание. Всхрапывали кони. И вот, на вершине стены показались первые головы турок. Александр поднял арбалет, неспешно прицелился, нажал спусковой крючок. Болт пробил лоб турка и тот рухнул вниз. Головы появлялись и исчезали, поражённые стрелами. На крутом склоне горы слева показались фигуры османов. Они были освещены светом месяца, а сами ничего не могли рассмотреть внизу, где в тени деревьев стоял отряд Александра. Вестиариты за несколько минут стрелами очистил склон от врага. Тела османов скатывались вниз, вызывая камнепады. Турки отошли. Александр махнул рукой, и отряд тихо последовал за ним по узкой тропе между высоких деревьев.

Когда подъезжали к устью реки, впереди послышался шум боя. Отряд остановился, и князь выслал вперёд разведчиков – трапезитов. Скоро трапезиты вернулись. Их командир подошёл к Александру и доложил.

– Князь! Передовой отряд турок прорвался к мосту. Идёт бой за мост.

– Ударим османам в тыл. Вперёд!

Тропа, петлявшая между деревьев, постепенно превратилась в широкую наезженную дорогу на открытом пространстве, упиравшуюся в мост. Всадники, выехав из леса, пришпорили коней.

Конница ударила из темноты в тыл прорвавшемуся отряду турок. Османы не ожидали удара сзади, и вестиарии, лучшие воины княжества, подняли на копья тылы турецкого отряда. Враги разбегались в разные стороны, освобождая дорогу коннице. В свете разгоравшейся зари кроваво заблистали высоко поднятые мечи феодоритов. Они обрушивались на головы не успевших убраться с пути врагов, вызывая ещё большую панику.

Наконец, всадники прорвались к мосту. Скакавшие впереди князя вестиариты пали, сражённые неприятельскими стрелами. Конь Александра перескочил через их тела, и князь оказался лицом к лицу с массой неприятельского войска, столпившегося на мосту. Он обрушил свой меч на головы османов. Тео, как всегда, был рядом. Его обоюдоострый меч спафион со свистом рассекал воздух. Широкая просека отмечала путь меча. Турки узнали князя по богатым доспехам, и все вместе бросились на него. Охрана князя рванулась вперёд, преграждая путь врагам.

Наконец, турки на мосту, зажатые с двух сторон, не выдержали напора, попятились. Но бежать им было некуда. Их ряды таяли. Немногие оставшиеся в живых, видя неминуемую гибель, прыгали в воду. Те из них, на которых были тяжёлые доспехи, тонули. Остальные плыли к левому берегу. С правого берега полетели стрелы феодоритов. Всего нескольким туркам удалось достичь левого берега реки. На мост тут же была опрокинута бочка с жидким дёгтем. Пламя, набирая силу, загудело, сжигая брёвна моста. С левого берега летели турецкие стрелы, и феодориты отошли от реки под защиту деревьев.