Двадцатое июля

– Тогда я тебе не завидую. – усмехнулся дежурный.

– Почему?

– Основная часть наших ребят воевали на Восточном фронте. И очень недовольны русскими.

– Значит, плохо воевали, если недовольны.

Ефрейтор что-то пробормотал себе под нос и оставил Куркова в покое. Тот прошёл к кровати, положил вещи на тумбочку.

Что ж, товарищи Ким и Старков, первая часть вашего задания выполнена. – подумал русский, – Я у Скорцени. Теперь осталось добраться до собора.

Карл Штольц встретился со своим студенческим другом бригаденфюрером СС Шелленбергом в отеле «Эксельсиор», напротив Потсдамского вокзала. По пути к лифту на второй этаж, он почувствовал лёгкое головокружение от аромата настоящего бразильского кофе. Ни один разрекламированный неутомимой пропагандой Геббельса эрзац не мог заменить божественный напиток из Южной Америки. По нынешним ценам, чашка такого кофе стоила целое состояние.

Шелленберг обнял старого товарища:

– Давно не виделись, бродяга.

– Да. Почти полгода. Впрочем, я о тебе наслышан.

– Половина из того, что ты слышал обо мне враньё, вторая половина – пропаганда, опять же, выдуманная мной самим.

Карл рассмеялся. Бригаденфюрер разлил из кофейника напиток и протянул одну чашку Штольцу:

– Угощайся. И не думай, что мы в своих апартаментах упиваемся им с утра до вечера. Все военные находятся на таком же пайке, что и гражданские.

Штольц сделал глоток:

– Господи, сто лет не пил ничего подобного.

– Вот и вспоминай. Да, кстати, вот, – Шелленберг протянул Штольцу бумажный пакет, – Здесь лекарства, для Эльзы.

– Спасибо, Вальтер. Даже не знаю, как тебя отблагодарить.

– Оставь. Мы старые друзья, считай, это просто моя маленькая поддержка. А теперь сантименты в сторону. Карл, ты должен понимать, что я не просто так пригласил тебя на встречу.

Штольц взял чашку в руки:

– Я весь внимание, Вальтер.

– В Берлине готовится покушение на фюрера. И не нужно делать удивлённое лицо, тем более у тебя это не получается. Год назад я тебя свёл с теми людьми, которые, по нашим данным, готовят данную акцию. Карл, мне нужно знать день смерти Гитлера.

– Вальтер, я знаю тебя давно, и очень ценю наши отношения. Но, я…

– Это связано не с моей должностью, а с моей жизнью.

Штольц задумался. Действительно, осенью прошлого года именно Шелленберг познакомил ветерана битвы под Сталинградом Карла Штольца с Вирмером Йозефом. Сорокатрёхлетний юрист с незаурядными дипломатическими способностями свёл новоиспечённого журналиста с участниками будущего заговора. С того времени Вальтер ни разу не поинтересовался, каковыми стали дальнейшие отношения Карла с Вирмером. Неоднократно у Штольца возникал вопрос: а не специально ли подвёл Шелленберг его под Йозефа? Вальтера он знал со студенческой скамьи, помнил его феноменальные способности плести интриги из ничего, увязывая сплетни с правдой в тугой узел сенсации. Старый друг мог и теперь складывать свою мозаику, используя журналиста в качестве подсобного материала. Но, с другой стороны, Шелленберг занимал в рейхе один из ведущих постов, и наверняка знал, чем занимаются сейчас и Йозеф, и сам Карл Штольц. И не предпринимал никаких мер по их задержанию. Значит, они были нужны Шелленбергу.

– Карл, – старый друг посмотрел на часы, – Прости, но у меня слишком мало времени.

– Пойми меня, Вальтер, я никогда не был предателем. То, о чём ты сейчас меня просишь, есть нечестный поступок по отношению к тем людям, которые мне доверились. Ты можешь меня арестовать, но я ничем не могу тебе помочь.

– Во-первых, арестовать тебя я не имею права. Это не в моей компетенции. Во-вторых, у меня уже нет никакого желания продолжать с тобой разговор.

Шелленберг поднялся и направился к выходу:

– Можешь не торопиться. Уйдёшь минут через двадцать после меня. Не хочу, чтобы нас видели вместе.

– Вальтер! – Штольц вскочил следом, – Это совсем не значит, что мы прощаемся врагами.

– Конечно, нет. Только я боюсь, следующей встречи не будет. – Шелленберг взялся за ручку двери, обернулся, и улыбнулся. – Прощай.

Эта открытая улыбка и решила последние сомнения Штольца.

– Вальтер, вернись. Давай всё ещё раз обсудим.

– Хорошо. – Шелленберг вернулся на место.

– Мне нужны твои гарантии, что та информация, которую я тебе предоставлю, не окажется в руках наших врагов.

– Гарантировать не могу. Обещать – да. Карл, я знаю, что собой представляют ребята из гестапо. А тебе известно отношение ко мне Мюллера. Поэтому, скажу одно: буду молчать, сколько смогу.

– Пойми, Вальтер. После того, что я тебе передам, от тебя будет зависеть жизнь Эльзы. Она не перенесёт моей смерти.

– Я понимаю. – рука Шелленберга легла на плечо Штольца. – Я прекрасно всё понимаю. И во мне можешь не сомневаться.

– Что ж. На последнем совещании, – Штольц решился открыться, – обсуждался будущий кабинет министров. Правительство послегитлеровской Германии. Часть генералитета настроена на то, чтобы пост министра безопасности остался за рейхсфюрером. И не из-за симпатий к нему. Все прекрасно отдают себе отчёт в том, что за Гиммлером стоит хорошо отлаженная машина СС. Прекрасная боевая единица. Тем более, если мы собираемся продолжить войну на Восточном фронте.

Шелленберг достал сигареты, прикурил. Штольц тут же отметил: табак иностранного производства. Вот тебе и один паёк.

– Выходит, у вас обсуждался и дальнейший план действий?

– Вальтер, только не нужно тянуть из меня информацию. Пустое.

Бригаденфюрер глубоко затянулся, вдохнул в себя дым и, зажмурив глаза, с наслаждением выпустил его из лёгких на свободу. Протянул пачку журналисту. Тот отказался:

– Пришлось бросить курить, когда Эльзе стало плохо.

Шелленберг сочувственно кивнул и спрятал сигареты.

– Карл, я сегодня встречался с Мюллером. С гестапо – Мюллером. Приехал к нему с намерением договориться о наших совместных действиях. Ты не поверишь. Этот полицай от мотыги просчитал все мои шаги. Карл, я сегодня впервые понял, что значит «страх». Он страшный человек. Если что-то произойдёт не так, одним из первых, кого он повесит, буду я. Без суда и следствия. Верёвку на шею. Стул из-под ног. И всё….

– Ты просто устал, Вальтер.

– Нет, мой друг. Это не усталость. Это война. Схватка нервов, мозгов, мускулов. И победителем станет тот, кто в нужный час, в нужный день, окажется в нужном месте. Вот для чего мне необходимо знать, когда произойдёт покушение. Мне нужно исчезнуть из Берлина. Независимо от того, кто выиграет. Может, рейхсфюрера и оставят в кабинете министров. Но РСХА не только Гиммлер, но и Мюллер, Кальтенбрунер, Небе… А эти ребята «шить дело» умеют. Карл, мне нужно алиби. Железное алиби. Такое, чтобы в него мог поверить кто угодно. А для этого нужно знать точное время покушения.

– Хорошо. – согласился Штольц, – Когда узнаю, на когда ЭТО запланировалось, сообщу тебе. Единственная просьба, Вальтер. С Эльзой ничего не должно случиться.

Руководитель VI управления РСХА вместо ответа протянул руку.