Во имя порядка: у истоков Союза

– Какие-то обозначения на юге и севере Эндерала.

– Ты прав. Я поднял здесь пыль, пергаменты и какие-то обрывки из записок и знаешь, что узнал?

– Что же?

– На севере и на юге есть храмы, принадлежащие древней цивилизации.

– Насколько древней?

– Эта цивилизация вроде как существовала до пирийской и сведений о ней практически нет. От них из значимого остались только эти храмы, – Мирро перебрал пару пергаментов. – И самое интересное – по крайней мере в храме на севере собирались последователи Либры двести лет назад. Так рассказали знающие из Ралаты и «обречённый» Тараэль.

– Ох, дело принимает крайне неприятный оборот. Древание храмы, культы и ритуальные убийства. Бр-р-р.

– Это ещё не всё, – Мирро пододвинул стопку бумаг. – Это отчёты лазутчиков-ралаимов, которые не столь давно вернулись из обширной разведки. они указывают, что там опять развернулась активность. Именно на севере, в горах Фростклифф, и на юге, там. где недавно был подавлен культ Коры.

– Но зачем? У врага итак достаточно ячеек в городах.

– Всего лишь пешки, мясо на убой, – если бы у «окаменелого» были бы эмоции, то несомненно он произнёс бы это с неприязнью. – Это базы, оперативные пункты, – предположил Мирро. – Древние храмы служат источником силы, подпиткой для культистов. Так было двести лет назад, когда Либра была активна. Там она планировала и питалась энергией древней магии, а может…

– Что может?

– Их вёл некий огонь, как следует из книги про мясника. Может быть это были и «Кузены», а может быть и инфернальные сущности, те «высшие», что указывали им путь. Вот зачем им мог понадобится храм – там граница между материей и эфиром тоньше всего.

– Ралаим говорил, что Либра была создана «Кузенами», как скальпель – для точных ударов.

– Тогда «кузены» создали Либру и определили ей такой ход службы. Этого я уже не могу знать, – Мирро отодвинул накопленное по культу и перешёл к другой теме, в его пальцах сверкнула пластина, на которой выбит символ – шесть шипов стали фоном для грозного рунического ока.

– Что это? – спросил Вилдас, осторожно касаясь элемента доспеха.

– Снято с трупа одного из телохранителей Хашарима. Я посмотрел изображение и нашёл удивительное сходство с символом Святого ордена.

– Опять какая-то организация, секта? Не многовато-ли?

– Ты прав, но не совсем.

– Это религ…

– Нет, – резко оборвал Мирро. – Орден ночи, созданный по образу Святого ордена, – Мирро разложил протоколы допросов пленных. – Судя по всему в него входят хранители, присягнувшие Пути хаоса. Они контролируют Железное королевство, стали чёрным отражением Эндерала при власти Святого ордена, отчасти скопировав его структуру.

– Хм, как-то всё сложно получается, – взялся за голову Вилдас.

– Всё просто – есть три элемента – «Кузены», Либра и Железное Королевство. «Кузены» в падении Ордена увидели шанс захватить власть и заявить о себе миру, а остальные два – просто инструмент. Так я думаю.

– Нет, тут явно всё куда глубже. Они построили отражение Эндерала, железный порядок через якшание со злом.

– Вилдас, – холодно-твёрдо произнёс Мирро. – Что касается целей и идей – это уже не ко мне. Моя задача – определить цель, выследить и убить. Так меня учили, такова моя работа и смысл жизни, – с призраком гордости заявил Мирро, отчего проповеднику стало не по себе; ассасин, пододвинув карту, стал по ней водить пальцем. – Таким образом, у нас сейчас три точки удара – Фогвилль, Золотой лес и Тальгаард. По крайней мере там ставки Ордена ночи. Что касается Либры – если мы хотим «убить» их центр, то нас ждёт нелёгкая прогулка на Кору и на север.

– Хорошо, – выдохнул Вилдас, понимая, что его поиск дочери на трактах у Златоброда ему теперь кажется лёгкой прогулкой, чем-то беззаботным.

– Я тут заметил, что ты скинул с себя одеяния огнепоклонника. Ты перестал верить в огонь?

– Это тяжело объяснить, слишком тяжело, – отстранённо заговорил Вилдас. – Я призвал «дух огня», саму его божественную суть, но враг рассеял её. Он переборол то, что было эманацией божества, оно оказалось сильнее его, – парень поник, опустив голову. – Ты не представляешь, что я тогда почувствовал.

– Нечто оказалось сильнее твоего божества?

– Да… а если нечто больше него, то это не бог, – опечаленно, на грани безумного уныния произнёс Вилдас; Мирро прочитал в его быстро поникающем настроении слабость, болезненную пустоту, которую он пытался заполнить верой в огонь.

Вилдас поднял голову, усилием воли подавив в себе вспышку хандры. Он гордо принял удар судьбы, несмотря на то, что изнутри его продолжает точить ощущение смертельной бездны, которой нечем нельзя заполнить. Сначала Светорождённые пали, оставив его, словно ребёнка, которого бросили родители, а потом и тепло божественного огня было уничтожено холодом хаоса. Осталось только сладкое журчание воды, о котором напомнил и ассасин:

– А как же второй путь?

– Я был на ритуалах водопоклонников и не знаю, насколько они правы в своей вере, – Вилдас показал палец, где блеснуло кольцо с синим камнем в оправе, а затем вынул из кисета книжку в цвета воды обложке. – Это «Аквус Дэйси», «боговода», их священное писание, свод правил и законов пути воды. Но там… я не могу сменить пламенную веру на спокойное созерцание мира… они не стремятся выжечь скверну в душах, а тихо вымыть её.

– Так это же по тебе больше по душе, – холодно заметил Мирро. – Разве не так? В ваших разговорах с Джаэлем больше превалировал подход мирного объяснения, как я наблюдал. Ты не вдалбливал ревниво ему в голову своё мнение, а мягко убеждал.

– Ты реально уверен, что это моё? Что вода – это верный путь следования? – спросил Вилдас, вспоминая, как именно чародеи синего пути смогли одолеть того монстра.

– Я сам верю лишь в холод стали, поэтому не могу тебе ничего сказать, – с оттенком строгости произнёс Мирро. – Ты сам выбирай, что больше тебе по душе и куда ты идёшь. Только будь крепок духом, ибо придётся встретится с ужасным врагом.

Вилдас погрузился в «залы памяти». Он почувствовал, как мысленно вернулся к позавчерашнему дню, когда посетил храм воды. Отовсюду лилась вода, тихое журчание услаждало дух, отёсанные гладкие стены цвета бирюзы украшались руническими символами волнистых линий. Вилдас босыми стопами шагал по зеркальному полу, покрытому тонкой водной гладью к алтарю в центре, представленным массивной мраморной чашей, наполненной живительной влагой. Местный жрец проводил ритуал омовения, произнося молитву о том, чтобы вода очистила телу и душу младшему неофиту. А недалеко ждали хранители из Святого ордена, чтобы получить благословение и совет.

«Может быть это моё», – подумал Вилдас, чувствуя, что ему нужна новая опора в мире, где зло готовится пустить свои когти в души.

Внезапно Мирро спросил:

– А как же вера в Единого?

Если бы этот вопрос услышал Сигизмунд, то он непременно бы ответил, почему Церковь Творца безошибочна в своих догматах и суждениях. Он знал, что от времён Азатарона до самых сих дней есть «община завета с Творцом», которая несёт свет веры и истины в мир и только она права насчёт мироздания.

Гросс стоял в церкви и внимал сладкому пению священника, который кадит возле алтаря в дальней части храма и совершал обряд, прошедшему сквозь века и отражающему жизнь общины завета.

– Спасти нас, милостивый Творче от духов злобы поднебесной и защити от врагов, видимых и невидимых.

В чёрном одеянии священник вышел к людям и поклонился. Немногий народ так же ответил поклоном. Пригнулся и Сигизмунд. В тёмной простой рясе он занял место рядом с обычными людьми и аэтерна, отдав и ум, и сердце молитве Создателю.

– Благослови народ предстоящий Единый, – запел у алтаря священник. – Помилуй нас Творец, всех благоносящих помяни в стране Твоей, всем милующим прости их грехи, всем пленным даруй свободу и всех служащих помилуй.

– Помилуй нас Создатель, – прошептали люди.

– Слово Твоё услышим, реченное к нам через века! – возгласил священник.

Служитель Единого обратился к алтарю и окадил его, обойдя по часовой стрелке, а затем поднял высокого над головой книгу в золотой обложке. Она настолько массивна, что руки старого священника дрожат, но он держит её и дойдя до аналоя возложил и раскрыл на аналое.

– Чтение Предания, Книги силы и скитаний! – объявил священник и перстосложенно благословил молитвенников. – В дни онные ходил пророк Мафария пред царём Осс’Тианским и предупреждал его, что не нужно рабство держать на избранных Его. Но не послушал тогда Ашиак и продолжил тиранить народ, но поплатился за это вскоре – многие бедствие постигли его град. Тогда вновь воззвал Мафария пред Ашиком и убедил того, что нужно отпустить избранных Его и молитвой посрамил богов Осс’Тианских, разрушив прескверное капище. И был отпущена «община завета» и отправилась на север.

Книга закрылась, отрывок зачитан и народ поклонился, когда священник осенил людей и аэтерна собранием текстов, заключённых в золотой обложке и удалился, дабы положить его на алтарь. Сигизмунд на секунду вспомнил тому, чему учили его.

Предание, Писание или «Собрание книг священных»… у этой книги много названий внутри Церкви, но суть одна – история общины завета. В «Книге бытийности» рассказывается долгая жизнь первых верных и то, как Творец насадил их в месте покойном, давая им жить в мире и обещая защиту за верность. После неё целый свод законов, прозванный «Книгой закона», в которой Творец давал общине завета правила жизни, дабы они не смешались с теми, кто отвергает свет и не совратились обманчивым соблазном тьмы. После следует долгая эпоха споров, раздоров и скитаний, отразившаяся в «Книге силы и скитаний», где выделяются и праведные судьи народа и истории великого падения, и пророки, ведшие общину завета, гонимую за её несогласие с безумием, творившимся в мире. И вот «Книга надежды» рассказывает о семи избранниках Творца, которые были им благословлены на создание порядка и о том, как им из числа ревнивых последователей аэтерна была избрана гвардия – серафимы. Повествует она и о том, как эти «избранные» пали, объявив себя богами. И «Книга времени», последняя, и самая печальная, где община завета лишь помощью Творца спасается от преследований последователей светорождённых и где Создателем даётся обещание, что «община» превратится в могучую церковь.