Оружие древних. Книга первая: Ричкон

– Да, это сейчас всем необходимо… – молвил Ялли, – а что дети, все соберутся, или к другим семьями пойдут на ужин.

– Ох, так в том-то и дело, что все так сегодня перенервничали, что придут к нам. Вместе со своими старшими. Я Марку добро дала, чтоб семья его жены пришла, а там и все попросились. Не откажу ведь… Всем от тебя необходимо услышать, что все хорошо.

– Это что ж получается, второе собрание?! – удивился староста.

–Ну, выходит что так.

–Мда, ну да делать нечего. Во дворе сядем?

–Да, можете столы идти ставить, фонари зажигать. Я сейчас детвору пошлю мух отгонять.

–Хорошо. Так, перекусили, спасибо. Фенлюнс, а ты поди мать проведай, ей сегодня очень досталось. Молодчина она у вас, крепкая. Устала, небойсь.

–Да, спасибо, Ялли, я как раз хотел спросить. И к дяде заодно наведаюсь.

–Давай, потом подойдешь.

Мужчины разошлись, оставляя женщин хлопотать дальше на кухне. Фенлюнс поднялся к матери. Дверь в комнату Муны была приоткрыта, парень осторожно заглянул, подзывая мать. Фелиция вышла, оставив Муну на Сонетти, плотно прикрыв дверь за собой.

–Ты как? – шепотом спросил сын.

–Ой, да нормально. И потруднее бывало… Что на собрании было?

– Та! Ничего такого… Поговорить бы, с глазу на глаз…

– Да пока никак. Тут лучше не стоит. Хотя, всего столько произошло, что аж не верится. Я не припомню такого большого количества событий в такой маленький отрезок времени со времен переворота.

«Это значит – время пришло. Время перемен». – беззвучно вмешался Эг в головы матери и брата.

«О! Эг, рады тебя слышать!» – обрадовались оба.

«Хотя, не думала, что скажу это, услышав тебя в своей голове, – усмехнулась Фелиция. – Ты как?»

«Как труп. Болит все».

«Брат, я, конечно, меньше твоего знаю, но у трупов не болит».

«Ха-ха. Я только сказать вам, что со мной все хорошо. Боль неприятная, лучше в забытье. Мам, расскажи ему о завтрашнем. А я дальше спать».

–А что завтра? – уже шепотом спросил Фенлюнс.

–Мда, такими темпами, мы еще не скоро поговорим нормально. Дело вот в чем, Бод – Громобес, нет времени рассказывать, что это за зверь такой. Его можно убить только отсечением головы. Завтра могила будет пуста. Он выйдет на охоту при первой же грозе, и…будут жертвы. Каждую дождливую ночь, минимум по одной. Это будет страшно. Он не знает пощады. Ему все равно: мужчины, женщины, дети. Он не чувствителен к боли. Ой, все, Муна, кажется, приходит в себя… – забеспокоилась женщина.

–Мам, а ее ребенок, что это было? Или нормально все? А то Соли…

–Ребенок уже не опасен. Потом все. Давай! – и Фелиция скрылась за дверью. В комнате началась какая-то возня. Фенлюнс постоял мгновение, прислушиваясь, и пошел к брату, просто так, никто ж не знает, что они уже переговорили. Да и лишний раз хотелось поглазеть на Ларси.

–А, Фенлюнс, заходи, – улыбнулась Майя.

–Мира вам, – поздоровался парень.

–И тебе. – ответила Ода – как собрание прошло?

–Не знаю, что сказать. На других не бывал. Шумно.

–Ну да, столько всего за последние сутки! – вздохнула Майя.

–Обычно у нас тихо, – посетовала Ода, – так, решают мужчины какие-то бытовые проблемы, но все миром.

–Как Эг?

–Трудно сказать. Не приходил еще в себя. Но дышит ровно, почти не стонет. Где он так драться научился? – не удержалась Ода.

–Может, слышали, в нашей деревне жил один беглец из дворца. Так он всю детвору обучал. Я мал еще был, но тоже ходил. Прыгал там чего-то, кувыркался. – Ларси фыркнула, Фенлюнс заметил, но виду не подал. – А у Эга хорошо получалось. Тот мужик восхищался, все советовал дяде идти во дворец, карьеру военного делать. Но у дяди мыслей таких не было.

–Понятно.

–А что за беглец-то? – поинтересовалась Ларси, впервые подав голос.

–Говорю же, мал был. То надо у матушки или у Эга спросить. Ладно, барышни. С вами здорово поболтать, но нужно и честь знать. Пойду, посмотрю, чем помочь.

Фенлюнс спустился во двор. Народу прибавилось. Столы уже стояли, на них были блюда с какой-то едой. Дети постарше прилежно выполняли поручение – отгоняли мух и малышню, норовящую что-нибудь стянуть. Огни в лампадах бодро плясали. Мужики сидели. Во главе стола сидел, как и ожидалось – староста, по бокам – сыновья. Женщины, видимо, все ушли на кухню. Староста помахал Фенлюнсу, мол, иди сюда. И парень повиновался. Сел с семейством старосты и понял, как он проголодался.

Женщины быстро накрыли на стол. Пришло еще несколько семей, вместе с теми пришла и семья Рана. Прибыли и те, кого Фенлюнс не знал. За столом стало шумно. Вышла мать, Сонетти осталась с Муной. Мишель нагрузили подносом и отправили наверх к сестрам. Через время девочка спустилась за второй порцией для Ларси, и снова ушла в дом, откуда уже не вернулась. Оставшись, видать, с кем-то из сестер.

Все расселись, староста поднялся, и все затихли. Он поприветствовал еще раз всех собравшихся, а потом обратился к Фелиции:

–Эрида, что скажешь нам о здоровье Муны? Пришла она в себя?

–Мир всем! Пришла в себя, буквально час назад. Ну.., что тут скажешь. Плачет. Каждая мать поймет, какое горе у несчастной. – Фелиция села.

Староста помолчал, а потом поднял стакан, все встали и выпили за ребенка Муны. Староста поднял тут же второй стакан, все понимали за кого сейчас пить будут, и понимали, зачем староста пьет сразу – чтобы уже не возвращаться к этому больше никогда. Все молча выпили. Ялли помолчал пару мгновений, а потом произнес:

–Сегодня на собрании мы все обсудили. Все решили и утешились. Но не все еще знают, так как заняты были. У женщин, наших дорогих и любимых, дел всегда больше чем у нас, поэтому-то они и не ходят на собрания: некогда им языками трепать. – всем женщинам за столом понравилось, все заулыбались. – А между тем, то, что я объявил на собрании, прибавит многим присутствующим работы. Нет худа без добра… Ран, ты сообщил своим? – обратился Ялли к отцу Муны.

–Нет, Ялли, – поднялся Ран, – я знал, что придем сюда, тут все и услышат из первых уст, так сказать.

–Ну и правильно. Так вот, за этим столом у нас две радости. Первая – Фенлюнс выбрал в жены Ларси. – За столом послышались вздохи радости и огорчения, прошелся шепоток. – И Эг перед тем, как .., – староста запнулся, все затаив дыхание ждали, что же он скажет, – Эг в обед дал слово, что коли Муна выкарабкается, женится на ней.

Казалось, стол взорвался положительными эмоциями. Мать Муны Флоэнна разрыдалась от переполнявших ее весь день чувств. Все стали поздравлять Рана, тот раздулся, как гусь от гордости за так удачно сложившуюся судьбу дочерей, словно это была только его заслуга. Он обнял жену и шепнул, что той следует пойти сообщить Муне, да и Ларси не помешает. Флоэнна робко поднялась, словно спрашивая разрешения у присутствующих, все замахали на нее руками, и счастливая женщина поспешила в дом.

Во всем этом веселье только Лина сидела с каменным лицом, да Соли виновато смотрела в тарелку. Позже, после ужина, Сула подошла к Лине, обнимая ту за плечи:

–Доченька, ты чего такая не веселая?

–А чего тут радоваться?! Так и просижу в девках, пока другие, по два раза замуж выходить будут! – бросила со злостью девушка и убежала в дом.

–Да разве ж так… – начала было Сула, но дочь уже скрылась в темноте дома. Женщина оглянулась – не слыхал ли кто, не хватало еще слухов о раздорах внутри семьи, но все были поглощены разговорами. Только взъерошенной сове как всегда было дело до происходящего в деревне.