5 правил счастливой жизни

Если Арей умер на самом деле, то какого ему сейчас? Где он находится все это время? Почему приходит обратно?

На этот раз, на обеде Каспер сама села за столик к Дэму, не спрашивая и не сомневаясь. Столовая была наполнена гамом неугомонных школьников, разбитых по группам и парочкам. У каждого из них были свои собственные интересы и мотивы, что объединяли каждую компанию. У Дэмиена и Каспер тоже была одна общая тема – тема смерти.

– Ты выглядишь хуже, чем вчера, – она говорила об этом непринужденно и беззастенчиво. Словно более не существовало никаких барьеров для общения. Каспер приняла Дэма, как равного себе. Возможно, даже доверилась ему.

– И каждый день слышу одно и то же, – Дэмиен был рад присутствию Каспер. Она стала его щитом от страхов и боли. Мнимым щитом, что был выплавлен из надежд и ожиданий самого Дэма, но он также начинал доверять Каспер.

– Если сегодня у тебя будет также холодно, я вызову дежурных разбираться с этим. Сегодня спать было невозможно. Мне кажется, я даже немного простыла.

Дэмиен с интересом отметил, что несколько ребят смотрят в их сторону, о чем-то переговариваясь. Некоторые делали это с опаской, а кто-то буквально развернулся по направлению к ним. Их взгляды были осуждающими и направлены больше на Каспер, чем на него самого. Если же смотрели на Дэмиена, он больше ощущал сочувствие со стороны наблюдателей.

– Каспер, – не вытерпел он, – Ты заметила, что на нас смотрят?

– Правда? – Каспер искренне удивилась и обвела взглядом помещение. Мгновенно, ребята, сталкивающиеся взглядом с ней, опускали глаза вниз и делали вид, что их внимание нацелено на абсолютно другие вещи, – Ах, это…

Каспер сжала губы, явно чувствуя себя некомфортно сейчас. Она была похожа на загнанное в угол животное, что делает лишь визуальное чувство вины, но на самом деле не ощущает ничего подобного. Глаза Каспер ничего не выражали, ни единой эмоции, они были пусты и пугающе-бездушны. Вспоминая прошлое, она зациклила свой взгляд на невидимой точке на столе и замолчала. Спутавшиеся после ночи волосы безвольно свисали на широких худых плечах. От Каспер всегда исходил еле уловимый аромат хвои. Дэм не мог понять, отталкивает ли его этот тяжелый запах; да и толком определить не мог, что он напоминал ему. Словно помимо этого запаха был еще один. Тайный, еще более неощутимый и непонятный. И он был гораздо тяжелее первого.

«Так пахнет гниющее дерево», – подумал Дэмиен, вспоминая вчерашнюю ночь и тот самый сон. Запах дерева был не такой, какой распространялся по комнате. Так могли бы пахнуть ветки, над которыми возвышался Арей в своем одеянии. Древесина, еще живая, но уставшая от вечных дождей и влажности, гниющая изнутри и изнемогающая от этого.

– Ты думаешь, мне стоит обратить на это внимание? – Каспер сверлила недобрым взглядом Дэмиена, но тот понимал, что он предназначен не для него.

Было видно по Каспер, что такая ситуация происходила чаще, чем ей бы самой этого хотелось.

– Для Них ты дьявол, да? – он старался осторожнее подбирать слова, но все равно понимал, что слышится все это не очень.

– Я повторю, – говорила Каспер все злее, – ты считаешь, я должна ответить им?

Дэмиен замешкался, не понимая, к чему ведет свой расспрос Каспер, если решать все равно ей самой. В любом случае, он даже не понимал причины такого внимания к ней, не знал всей сути происходившего. Не знал, кто есть Каспер на самом деле.

Дэму вспомнился случай из далекого детства, когда он только-только поступил в пансион и, вдоволь нарыдавшись, решил, все-таки постараться найти здесь себе друга.

В комнате, куда его заселили, жили одни мальчики, так как в том пансионе действовало правило по распределению в комнату детей только лишь одного пола. В «Пауэлл» же, например, такого правила не существовало. И вот тогда Дэмиен заметил тихого и, на первый взгляд, милого мальчика, что робко улыбался ему, играя со своим плюшевым зайцем. Даже и без того небольшому Дэму, он показался совсем крохотным, с большими распахнутыми глазами и маленькими ладошками. Тот мальчик вечно носился со своей игрушкой, отчего другие дети смеялись над ним и даже подшучивали.

Приняв решение подружиться с этим мальчишкой, Дэм практически мгновенно обрел нового замечательного друга. На удивление, другие дети не стали также сторониться и шутить над Дэмиеном, но их взгляд менялся, когда он находился рядом с его новым другом.

Одним днем, они гуляли около школы под присмотром двух взрослых учителей. Рядом также бегали и другие дети – в расписании стояла прогулка. День был яркий, солнце слепило в глаза, наступало долгожданное лето, когда многие из ребят смогут отправиться домой к своим родителям и отдохнуть от вечных уроков и чужих людей рядом.

Воздух был горячий, Дэмиен тут же вспотел и страдал от жажды всю прогулку. Его же друг, напротив, радовался и горел нездоровым энтузиазмом. Глаза его увлажнились азартным блеском, а руки постоянно то сжимались в кулаки, то с силой разжимались до растопыривания пальцев.

Друг Дэмиена, Рид, был такой же, как и сам Дэм, глупый маленький мальчишка. Его глаза, обрамленные густыми светлыми ресницами, всегда были широко распахнуты миру, а маленький рот приоткрыт в вечном удивлении увиденного; что бы это ни было. Рид увлекался насекомыми, в особенности, муравьями. В его комнате вечно стоял спор о расположении коробки с муравьями и важности ее существования вовсе. Только тогда этот крохотный мальчик разражался негодованием и отстаивал право на нахождении коробки с ним.

В этот день Рид был одет особенно нелепо. Он всегда выделялся нездоровым увлечением к кислотно-блестящим вещам, но сегодня они были по-особенному некстати и слепили бликами от яркого солнца.

На всю группу, школьников было семь человек, выделялась одна преподавательница – по правилам, на каждую учительницу приходилось по четыре ученика. А, так как их было семь, то до второго педагога не хватало одного ребенка. Но правила школы, обычно, здесь не нарушались.

Естественно, преподавательница не могла полностью уследить за всеми передвижениями, хоть и вымотанных жарой, но все таких же неугомонных школьников. Да и что могло произойти на охраняемой территории, где, помимо педагога, дежурят порядка четырех охранников по всем выходам, а также расположены по периметру камеры наблюдения. Рид потащил Дэмиена за собой, как только заметил, что преподавательница занята другими детьми.

Трава аккуратно подстриженного газона была выжжена в некоторых местах и была желтого цвета. Ярко-синее небо над головами ребят тяжело нависало и, казалось, рискует свалиться прямо им на головы.

Они ушли недалеко. Да и некуда было уходить. По сравнению с территорией «Пауэлл», эта школа была крохотной, с выкупленной площадью для прогулок всего шестьсот квадратных ярдов. Ребята расположились за редкими колючими кустами, что росли вдоль забора. Там-то Рид и указал Дэмиену пальцем на свое сокровище – огромный дикий муравейник, что холмом возвышался, вопреки ровному газону и тщательной уборки территории. Видимо, садовники также питали нежные чувства ко всему живому.

– Смотри, какой огромный!

Радости Рида не было предела. В этот раз, он растопырил пальцы настолько широко, что Дэмиен даже испугался, не порвется ли его кожа от таких действий.

Дэмиену было всегда немного жаль Рида. В детстве Дэм хоть и не отличался исключительной эмпатией и сочувствием к другим, но яркий и несуразный Рид, разговаривающий от жгучего одиночества со своей коробкой муравьев, выглядел действительно жалко.

Дэмиен слышал все шутки и издевательства в сторону Рида. Да что уж, в некоторых он сам участвовал, чтобы самому не прослыть изгоем.

Сильно над Ридом никто не издевался; все на уровне подколов младшеклассников, уже осознавших ответственность за свои поступки и знающих понятие жестокости.

Но позвать глупым прозвищем или же спрятать любимых муравьев Рида в туалете для девочек, казалось действительно веселым занятием. Да и сам Рид особо не обижался. А, может, попросту не умел. Бывают такие отходчивые люди, что не обращают внимания на нападки окружающих. Скорее всего, Рид был именно таким.

Дэмиен и сам не понял, для чего и почему он решил подружиться именно с Ридом, хотя тот являлся местным изгоем. Была ли это жалость, сочувствие или же собственное чувство превосходства, Дэм не смог бы ответить на этот вопрос и по сей день, так как не помнил и самого их зарождения дружбы. Просто в какой-то из дней все произошло. Маленькие дети не часто придают значения различным чувствам. Несмотря на все издевательства со стороны Дэма, Рид не напоминал об этом. Издевательства испарились, словно их и не было. Но, конечно же, не со стороны других детей. Там все также текло своим чередом, ведь в каждой группе обязательно должен быть свой «мальчик для битья».

Рид тыкал своими тоненькими пальцами внутрь муравейника, время от времени стряхивая с себя муравьев, и весело рассказывал Дэмиену о них.

– А там, внутри, у них живет королева муравьев. Она самая главная и все остальные муравьи работают на нее, понимаешь? Они трудятся без перерыва, лишь бы королева была в безопасности, – тут Рид затих ненадолго, размышляя, – Мне нравятся муравьи. Муравьи в моей коробке мои, а значит их король – я. Правда, здорово?

Дэмиен глупо улыбался Риду в ответ, не зная, стоит ли говорить о том, что он считает все эти мысли очень глупыми. Сейчас Рид начинал пугать его – рубашка, прилипшая к телу, все также назойливо отсвечивала из-за солнца и жутко раздражала. Еще и все эти неприятные муравьи, безликие, вечно копошащиеся. Дэм не испытывал к ним каких-то либо чувств.

По ноге Рида карабкался большой черный жук, приняв ногу мальчика за препятствие в виде камня. Он активно перебирал своими тонкими волосатыми лапками и шевелил усиками-антеннами. Все это выглядело забавно, отчего Дэмиен обратил свой взгляд на жука, на его крупное гладкое тельце и плохо сложенные крылышки.

Рид не сразу заметил жука, но потом все же опустил свой взгляд вниз. Дэмиену не понравился взгляд друга – размышляющий, колеблющийся. Но не прошло и нескольких секунд, как Рид взял жука за тельце двумя пальцами и поднял до уровня своих глаз.

– Ого, Дэмиен, смотри, какой огромный! – восторженно воскликнул Рид.

– Поставь его, – Дэмиен недоверчиво смотрел на друга, ощущая внутри себя волнение.

Но Рид не послушал Дэма. Вместо этого он сделал то, что кровавой печатью отложилось в памяти Дэмиена, как одно из худших воспоминаний детства: переложив жука на свою ладонь и, продолжая разглядывать, Рид одним пальцем примял жука. Тот быстро шевелил лапками и старался убежать, выкарабкаться из человеческого капкана. Дэм тяжелым взглядом смотрел на все это, не в силах уйти или хотя бы отвернуться.

А Рид продолжал вглядываться в жука и размышлять о чем-то своем. Его взгляд метался от муравейника и обратно, к своей жертве. И вот, наконец, он принял для себя решение. Снова зажав жука пальцами, Рид методично начал отрывать ему лапки. Одна, вторая… лапки падали в траву, теряясь там. Это были уже нерабочие конечности, что станут крохотным удобрением для почвы.

– Рид, – Дэмиен еле слышно позвал друга, что в этот момент представлялся ему чем-то отвратительно ужасным, – Что ты делаешь?

Взгляд Рида теперь был направлен лишь в сторону жука. Он был полностью поглощен своим живодерским порывом, что доставлял ему садистское удовольствие. Жук не мог издавать громких звуков, но Дэмиену казалось, что тот кричит в предсмертных муках. Жук явно хотел выбраться и жить. Пусть уже без лап, но существовать.

Оторвав все конечности жука, Рид еще немного подержал его в руках и медленно опустил на муравейник. Без лап жук не мог убежать от дальнейшего ада, что ждал его впереди. Муравьи мгновенно окружили его, разрывая на куски и радуясь пиршеству.

– Смотри, какая штука! – Рид весело хохотал, наблюдая за всем этим.

– Зачем ты это сделал? – В глазах Дэмиена стояли слезы, и он еле их сдерживал, чтобы не казаться слабаком.

Он посмотрел удивленными глазами на Дэмиена, замечая, что тот еле сдерживал слезы.

– Что такое? – тон Рида был неподдельно изумленным.

Дэм смотрел вниз, на пожухший газон, размышляя о том, сколько еще живности так использовал его друг.