Беседа с адвокатом

ТАИР – А участникам очной ставки. И затем уже сам следователь задает вопросы этим самым лицам. Всё, очная ставка на этом заканчивается. Каждый, кто дал показания, расписывается. И протокол заверяется следователем. В ходе очной ставки, как, кстати, и в ходе допроса, адвокат или допрашиваемое лицо вправе представить письменные доказательства, подтверждающие документы и приложить их к протоколу, а следователь обязан эти документы подшить.

ДАНИЯЛ – А следователю стороны могут задавать вопросы?

ТАИР – Заявить ему ходатайство.

ДАНИЯЛ – И он обязан ответить?

ТАИР – Обязан. Также он вправе отвести вопрос на очной ставке как не относящийся к делу. Но он не вправе его игнорировать.

ДАНИЯЛ – То есть, как? Если он его отклонил, разве это не означает, что он его просто проигнорировал?

ТАИР – Вы не путайте частную беседу с официальным допросом или очной ставкой. В данной ситуации каждое слово имеет юридическое значение. Следователь все равно обязан этот вопрос занести в протокол, чтобы имелось документальное подтверждение тому, что он был задан.

ДАНИИЛ – А зачем это нужно и кому?

ТАИР – Нужно это потому, что адвокат впоследствии может обжаловать действия следователя – заявить, что было нарушено право на защиту, и доказывать, что следователь «отмел» вопрос, имевший отношение к делу.

РЕГИСТРИРОВАТЬ ИЛИ РАССЛЕДОВАТЬ?

ДАНИИЛ – В общем, если я правильно понимаю, в досудебном расследовании шага нельзя ступить без бумажки. И начинать без неё тоже нельзя?

ТАИР – Тут можно дать двоякий ответ. Конечно, с точки зрения, так сказать, «документальной», следствие начинается с его регистрации, с так называемого ЕРДР…

ДАНИИЛ – А что означает эта аббревиатура?

ТАИР – Единый реестр досудебного расследования. Но фактически часто бывает так, что начинается оно с так называемого первого неотложного действия. Почему? А вот почему. Вот, помню, когда я работал следователем, приходил я на дежурство, сидим мы там, ждем вызова – я, оперуполномоченный, эксперт-криминалист и водитель. И вот нам сообщают по рации, что в таком-то месте обнаружен, предположим, труп с признаками огнестрельного ранения. Ну и что, по-вашему, я должен первым делом отправиться в УВД, чтобы документы на регистрацию оформить?

ДАНИЯЛ – Ну да, нелепо получится. Тем более, что сообщение вообще может ещё и ложным оказаться…

ТАИР – А если не ложным – так ещё больше оснований не терять времени. Я должен прибыть на место, чтобы закрепить следы преступления, правильно?

ДАНИЯЛ – Как говорил Шерлок Холмс: «пока там все не затоптали»?

ТАИР – Я должен осмотреть место происшествия. Если действительно имеется труп, то отдельно произвести его осмотр, убедиться в том, есть ли на теле ранения, отправить тело на судебно-медицинскую экспертизу. Изъять одежду, которая была на нем, описать, упаковать, тоже направить на экспертизу, допросить свидетелей преступления, если таковые имеются, или тех лиц, которые обнаружили тело. Все это и называется комплексом неотложных следственных действий, направленных на закрепление следов преступления.

ДАНИЯЛ – Ну да, это, конечно, это более неотложно, чем бумажки заполнить.

ТАИР – Но и бумажки очень важны, как я вам уже доказывал и ещё множество раз докажу. Во всяком случае, сразу после этих неотложных мер отдаешь все материалы в дежурную часть, после чего идет регистрация и, таким образом, начинается досудебное расследование. Его, кстати, могут и другому следователю поручить.

ДАНИЯЛ – Такая практика давно сложилась?

ТАИР – Раньше была ещё так называемая «до следственная» проверка. Она длилась месяц. То есть, мало было зафиксировать сам факт. Обстоятельства ещё должны были быть уточнены и проверены. Устанавливалось, есть ли основания для возбуждения уголовного дела, и если оно возбуждалось, то начиналось предварительное следствие. Сейчас этого не делается. Начинается полное следственное действие, о котором, кстати, мы можем и не знать.

ДАНИЯЛ – А кто эти «мы»?

ТАИР – Я имею в виду, конечно, уже не следственную группу, а других участников процесса – подозреваемого, его потенциальных представителей – адвокатов. А также свидетелей и так далее. Если никто не поставлен в известие, это называется негласными следственными действиями. В настоящее время в УПК РК есть новый большой раздел, посвященный этим негласным следственным действиям. Очень важные доказательства по уголовным делам получены именно благодаря им. О том, что они начались, все остальные заинтересованные лица могут узнать много позже, чем следствие, естественно, и пользуется в своих интересах.

ДАНИЯЛ – Это хорошо?

ТАИР – Как мы в дальнейшем ещё увидим, не всегда и не во всем, к сожалению.

ИМИТАЦИЯ. ТОЛЬКО ДЛЯ ПОСВЯЩЕННЫХ

ДАНИЯЛ – А в чем их суть?

ТАИР – Если говорить упрощенно, то гласное следственное действие осуществляется более-менее открыто – ну обыски, допросы свидетелей, подозреваемых, потерпевших, очные ставки и тому подобное… А другие действия, о которых следствие никого не информирует…

ДАНИЯЛ – Являются негласными?

ТАИР – Более того, следствие старается как можно тщательнее скрыть от посторонних глаз и ушей сам факт их проведения.

ДАНИЯЛ – Например, прослушивание телефонных переговоров?

ТАИР – Да, перехват переговоров. Часто используется и имитация преступной деятельности.

ДАНИЯЛ – А это ещё что такое?

ТАИР – Ну вы как любитель детективов наверное, множество раз встречали выражение «работа под прикрытием»?

ДАНИЯЛ – Конечно, слышал. Это когда сотрудник органов правопорядка внедряется в банду, в ряды мафии…

ТАИР . Или другого преступного сообщества. Такие операции не только в кино проводятся. У меня было дело, когда преступники перевозили наркотики из Европы. Легальным прикрытием была поставка различных товаров народного потребления. А внутри товаров этих были тайники с наркотиком, который потом распространялся у нас через салоны красоты, бары, ночные клубы. И вот в эту организованную группу был внедрен агент под прикрытием. Благодаря ему и было раскрыто преступление. А иначе вряд ли были бы перспективы. Дело могло надолго затянуться.

ДАНИИЛ – То есть, внедренный в эту банду сотрудник как бы имитировал преступление?

ТАИР – Вот именно, имитировал соучастие в наркотрафике.

ДАНИИЛ – Наверное, это довольно опасно? Как в фильме «Отступники» с Леонардо Ди Каприо и Мэтом Деймоном. Или, помните, Шарапова в сериале «Место встречи изменить нельзя».

ТАИР – Да, я полагаю, тут часто требуется большое мужество… Так что, как видите, негласное следственное действие – дело серьезное и во многих случаях полезное. Но, конечно, просто так проводить его никто не может.

Д АНИИЛ – А кто дает на него санкцию?

ТАИР – Следственный судья. В УПК РК зафиксированы определенные сроки НСД – месяц.

ДАНИИЛ – А если не успели материал собрать для обвинения?

ТАИР – При необходимости они могут также продлеваться, но также через санкционирование следственным судом. Помню, расследовалось дело о взятках в одном казино – я потом расскажу – так там полгода продлевали негласные следственные действия. Благодаря этому удалось задержать и наказать преступников.

ДАНИЯР – Вы довольно подробно рассказывали о том, как со свидетелями работают. А тут свидетель – тайный, так сказать, агент. Разве можно его рассекречивать?

ТАИР – Тут тоже предусмотрены в УПК РК определенные процедуры. Агент, как вы выразились, дает показания под псевдонимом, может скрывать лицо. Суд в таких случаях в закрытом режиме заседает.

ДАНИИЛ – Мне кажется, что НСД – очень полезное дело.

ТАИР – К сожалению, на практике оно может здорово осложнить жизнь не только преступникам, но и другим участникам процесса – и не только подозреваемому, но и адвокату и даже свидетелям. И в каком-то смысле нарушить их процессуальные права.

ПРАВА И ПОВОДЫ