Теодорик

– А мне откуда знать?

– Ты ведь должен был представлять место, куда хочешь отправиться!..

Теодорик многозначительно промолчал. Усевшись на траве, парень украдкой огляделся по сторонам. Какая-то глухомань, не имеющая ничего общего с тем, что он представлял себе во время перемещения. Вот почему он не любит всю эту дурацкую магию!

– Главное, что мы нашли способ вернуться, – оптимистично заявил вампир, едва Ира уселась рядом с ним, трясясь от ветра, особенно холодного после незапланированного купания.

– Да, и у нас на повестке дня очередной неловкий вопрос: что мы должны сделать, чтобы спасти Вальгарда? – стуча зубами, процедила девушка.

Теодорик открыл было рот, но тут же осёкся на полуслове. Рядом кто-то был. Он не слышал шагов или шороха, но всё же мог поручиться, что сейчас они не одни.

– Ты чего?

Вампир жестом призвал Иру к молчанию. Чутьё уже во всю глотку орало «опасность!», Зверь внутри беспокойно заметался из стороны в сторону. Запахи, звуки, цвета всё повысилось до максимума и от этой яркой палитры обострившихся ощущений у Теодорика нестерпимо разболелась голова. И всё же инстинкты сумели его спасти, пусть и ненадолго. Мозг даже не успел осознать, как чья-то тень мелькнула где-то справа, а тело уже сгруппировалось и откатилось в сторону. Свист рассечённого воздуха, женский крик и тут же вновь тишина. Ира! Теодорик ринулся было к девушке, распластавшейся на траве, как тут же кто-то со всей дури ударил его по голове. Перед глазами вспыхнул яркий фейерверк, а затем всё стремительно погрузилось в темноту.

* * *

Как ни странно, пробуждение оказалось далеко не самым худшим. Теодорик не был связан, на теле не обнаружилось синяков или ран, да и голова оказалась цела и невредима. Единственное, что болело, так это спина от долгого лежания на валуне, застланного какой-то циновкой.

– С пробуждением, – из темноты неспешно показался зверь наподобие гиены. Маленькие глазки, отливающие красным, злобно уставились на вампира. Шерсти на звере не было, тело покрывала только светло-серая кожа, под которой отчётливо проступала каждая мышца. Однако голос принадлежал не ему. Вслед за облезлой гиеной показался приземистый мужчина. Несмотря на моложавый вид, в нём неуловимо читался весьма солидный возраст. Возможно, его выдавал тяжёлый, усталый взгляд, а может дело было в неповоротливых, отрывистых движениях.

– Прошу прощения за моих ребят, Теодорик, они ещё молодые, не признали в тебе сородича, – продолжил мужчина, сдержанно улыбнувшись. Зверь на поводке зло клацнул зубами, явно не разделяя мнение хозяина.

– «Сородича»? – парень медленно поднялся с места, попеременно переводя взгляд с мужчины на его «питомца» и обратно.

– Что, не узнал? Неужели я так сильно изменился? – хохотнул мужчина. Теодорик окинул его оценивающим взглядом. Добротная одежда из кожи и меха, густая окладистая борода… Похож на какого-то дикаря. Но в то же время с этим образом совершенно не вязались многочисленные перстни на пальцах. Хотя подождите-ка!..

– Дядя Арно? – Даже произнеся свою догадку вслух, вампир не мог до конца поверить увиденному. Он помнил его худощавым пареньком, вёртким и порывистым в словах и движениях, а сейчас перед ним стоял статный мужчина. В лице читалось что-то неуловимо знакомое, быть может что-то в мимике и повороте головы, но… Нет, всё же это был какой-то совершенно другой человек.

– Да, жизнь меня маленько потрепала, но я хотя бы остался жив, чего не скажешь о большинстве нашей родни. Ты ведь знаешь о своих родителях?

Теодорик коротко кивнул, однако лицо осталось совершенно бесстрастным. Ни к чему изображать скорбь.

– Я и сам не могу понять, как смог уцелеть в той кровавой бойне… Да что ты стоишь, как пришибленный? Идём, покажу пока наши новые владения.

«Новыми владениями» оказалась всё та же пещера, состоящая по большей части из узких лазов вперемешку с просторными галереями. На стенах всюду были прикреплены факелы, однако от их пламени темнота казалась только ещё более густой.

– А я вот не удивлён, что мы с тобой встретились, – между тем возобновил разговор дядя Арно, уверенно сворачивая к очередному лазу. – Знал, что тебя каким-то проклятьем не проймёшь. Опять же, оно и к лучшему сложилось, иначе неизвестно, выжил бы ты во время той Инквизиции…

– В самом деле, невероятное везение, – ядовито усмехнулся Теодорик, однако дядя проигнорировал его реплику, а может и в самом деле пропустил мимо ушей, тут же переменив тему:

– Одёжка только на тебе какая-то чудная. Иноземная что ли?

– Можно и так сказать, – поморщился Теодорик, украдкой покосившись на порядком испачканные после купания джинсы и проклятые кроссовки, по-прежнему немилосердно натирающие ноги. Как же хорошо, что он не слишком много времени провёл в том странном мире.

– Со мной должна была быть девушка… – осторожно начал было вампир, однако дядя с готовностью закивал на его слова даже не дослушав.

– Да-да, о ней должны были позаботиться мои ребята, не переживай! Проходи.

Очередная просторная галерея была похожа на столовую, выполненную в самом аскетичном стиле. За каменными столами постепенно собирались люди, неторопливо рассаживаясь по местам и о чём-то переговариваясь вполголоса. Уже сейчас их было не меньше пятидесяти человек. Внутри Теодорика немедленно заёрзало смутное беспокойство, хотя он и сам не мог понять почему. Боязни толпы он за собой отродясь не наблюдал.

– Куда ты, кстати, путь держал, когда мои ребята тебя схватили? – Дядя Арно уверенно занял место во главе стола, мимоходом кивнув сидящим рядом вампирам.

– Да так, куда глаза глядят. – Теодорик покорно занял место по правую руку от дяди, на которое он ему кивнул. На столах уже были выставлены стройными рядами тарелки и кубки, правда, самой еды пока поблизости не наблюдалось. Неожиданно для самого себя, вампир вдруг выпалил:

– Ты слышал что-нибудь о Нексусе?

Дядя многозначительно цокнул языком.

– Едва ли в этих землях найдётся хоть кто-то, кто не слышал баек об этом чудо-цветке! С чего вдруг ты завёл об этом разговор?

– Да так, навёрстываю то, что упустил за столетия, проведённые в медальоне.

– Ну, эта история началась ещё на Изломе Эпох. Кстати, знаю, кто сможет рассказать тебе о Цветке побольше. Бруно!

Мужчина поманил к себе щуплого паренька лет двадцати от силы. Теодорик скользнул по нему скептическим взглядом. Весь какой-то нескладный и неловкий, ещё и в придачу в каких-то идиотских очках с трещиной на одной из линз. В больших чёрных глазах читалось такое бесконечное раболепие, что он чем-то даже смахивал на послушную собачонку, которую подозвал к себе хозяин.

– Это Бруно, мой отпрыск. – По-свойски похлопал парня по плечу дядя Арно. – Ну, а это мой племянник, Теодорик.

Вампиры обменялись вежливыми кивками. Появлению родственника «хозяина» Бруно явно не обрадовался, с настороженной неприязнью окинув гостя взглядом с ног до головы. Теодорик, в силу хорошего воспитания и самоконтроля, сумел изобразить на лице сдержанную полуулыбку, воздержавшись от неловких вопросов. Например, как понимать эти слова: «отпрыск»? Обращать себе подобных – удел низших вампиров и это вполне объяснимо, ведь чего ещё ждать от таких зверей, как они! Но чтобы высший вампир наделил кого-то своей силой!.. Этот Бруно явно из низших и, судя по тому, как у него с трудом получается контролировать заострение клыков, обращён он относительно недавно. Что здесь происходит?! Неужели дядя опустился до того, чтобы делиться силой с каким-то отребьем?!

– Бруно был сыном королевского библиотекаря и прочитал много книжек, – между тем возобновил разговор дядя Арно, следом обратившись уже к Бруно: – Мой племянник живо интересуется Нексусом.

– На мой взгляд это не самая интересная из тех тем, что дошла до нас со времён Излома, – с апломбом отозвался потомок библиотекаря, нервно поправив очки, то и дело норовящие соскользнуть с излишне тонкой переносицы. – Якобы существует Цветок, способный менять…

– …Судьбы людей и миров, – холодно добавил Теодорик. – Я не вынесу очередного пересказа банальных истин.

– Тогда я не скажу ничего нового, – уязвлённо пожал плечами Бруно, вновь нервно поправляя очки. Ещё один признак недавнего обращения: с чем у вампиров никогда не бывает проблем, так это со зрением. Вероятно, очки – единственное упоминание о той человеческой жизни, которая недавно у него оборвалась. Теодорик слышал, что многие новообращённые любят первое время носить с собой памятные безделушки из своего прошлого. Это свидетельствует о том, что в них ещё теплится что-то живое, человеческое. Утратив же привязанность к этим вещам, они утрачивают и связь с человечностью, превращаясь в зверей.

– Тема Нексуса достаточно избита, – скучающе продолжил Бруно, – о нём написано, если не ошибаюсь, по меньше мере с десяток поэм, в репертуаре любого захудалого барда найдётся песня-другая о «Цветке Мироздания»…

– И нигде не сказано, например, о том, как его уничтожить?

Новообращённый вампир окинул его каким-то странным, долгим взглядом. Наконец, искоса взглянув на «хозяина», Бруно нехотя ответил:

– Есть несколько легенд касательно происхождения Цветка. По одной из версий, Нексус – это слеза Ледяного дракона, упавшая в плодородную почву.

– Но Ледяной дракон – герой сказок для малышей!

– Верно. Доподлинно известно, что существуют только пять драконов: Плавиум, он же Властитель свинца, Аргентис, или Властитель Серебра, Феррул…

– …Властитель металла, Купрус – медный дракон и, самый главный, Аорум – Властитель Золота, – подхватил Теодорик, решив блеснуть собственными познаниями.

– Все пятеро надёжно заключены под замком в разных частях материка и уже которое тысячелетие спят беспробудным сном.

– Как же, как же! – вдруг оживился дядя Арно. – Помню, мама нам в детстве рассказывала, что пробуждение всех пяти драконов знаменует Второй Излом…

– …Или, говоря проще, конец света.