Лови намек, Дани Браун!

– Пожалуй, – медленно произнесла Киран, коварно улыбаясь, – я хотела бы посмотреть это знаменитое видео.

Заф вперил в племянницу тяжелый взгляд:

– Я сожалею о каждом разе, когда кормил тебя в детстве. Надо было позволить тебе умереть с голоду.

– Ты не должен стесняться своей новой девушки. Если судить по количеству просмотров, она станет прекрасной рекламой для «Побеждай».

Это была… интересная точка зрения, если бы не одна важная деталь.

– Отлично, только она не моя девушка.

– Ну и зря. Мне нравится Дани. Она умная, веселая и хороший преподаватель.

Мама издала звук, который наводил на мысль, что она очутилась в опасной близости от сердечного приступа, вызванного гордостью и волнением:

– Зафир женится на преподавательнице? Из университета?

Киран тем временем подозрительно прищурилась:

– Подожди-ка. Это не та женщина, о которой ты мне все время рассказываешь, – с волосами, книгами и всем прочим?

И-и-и-и-и-и-и это сигнал, что Зафиру пора уходить. Ткнув пальцем в Фатиму, он зловеще произнес:

– Я с тобой еще не закончил.

Та снова фыркнула. В наши дни у детей нет здорового страха перед старшими.

– Заф, – сказала Киран, – ты не можешь игнорировать меня вечно. Тебя, как правило, даже на час не хватает.

– Фатима! – Мама теперь практически визжала. – Покажи мне это видео!

– Ладно, – громко сказал Заф, – люблю вас, дамы, мне пора.

– Подожди! Зафир! Куда это ты собрался?

Он уже дошел до входной двери. Возможно, даже добежал.

– Пока!

Только на полпути к своей квартире Заф понял, что провалил миссию по убийству своей племянницы – даже не накричал на нее как следует. Но каждый раз, когда он вспоминал об этом, перед его глазами возникало счастливое личико Пушистика, а в ушах звучали ее рассудительные слова о том, что на самом деле она оказала ему услугу, и он понимал, как было бы неловко отчитывать ее.

Что вовсе не означало, что она права. Безусловно, нет.

Заф покинул район, в котором вырос, район рабочего класса, из которого его семья до сих пор отказывалась переезжать, населенный такими же пакистанцами, как они, и другими выходцами из Южной Азии, Западной Африки, Ямайки. Его собственная квартира находилась в районе, который не отличался таким национальным разнообразием и не был знаком ему с малых лет, зато здесь не имелось соседей, с которыми требуется вести себя мило. Или хотя бы вообще смотреть в их сторону. Где-то теряешь, а где-то находишь.

Двигаясь по улицам города, мимо мигающих вывесок и освещенных витрин лавок с курицей и закусочных, он бормотал себе под нос:

– Это нехорошо. Это очень нехорошо. И что, черт возьми, по этому поводу скажет Дани?

Зафир понятия не имел что, но ему почему-то казалось, что женщинам не нравится, когда они становятся сенсациями в социальных сетях без их на то согласия. Это может повлиять на ее работу или что-то в этом роде. А Заф знал Данику достаточно хорошо, чтобы понимать: если подобное случится, она способна проникнуть в его квартиру и перерезать ему горло во сне.

Но когда Заф вернулся домой и снова проверил свой телефон, результат заставил его… задуматься. Фатима действительно была права насчет резкого увеличения числа подписчиков. Под его фотографиями было больше комментариев и лайков, чем когда-либо. Большинство людей интересовались контентом или задавали вопросы о его организации. Другие писали комментарии насчет #ДокторРекбист и «ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЛИ ЭТО ЗАФИР АНСАРИ?», что отчасти портило эффект – но никто ничего не публиковал о его «трагическом прошлом». Которое иначе и не называли. Трагическое.

Он отогнал эту мысль вместе со вспышкой старого болезненного гнева, который она вызвала, и переключился на «Твиттер». Набрал этот нелепый хештег. Вздохнул, закинул ноги на диван и начал читать.

Зафир прокручивал комментарии да тех пор, пока глаза не устали, и не увидел ни одного упоминания о брате или отце, ни одного упоминания о смерти и боли. Он вспомнил слова Фатимы, и что-то обнадеживающее, дерзкое и отчасти веселое шевельнулось в его груди. Затем он переключился на личку, нахмурился из-за наплыва сообщений от незнакомцев – и увидел среди хаоса одно из «Ноттингем пост».

Заф уставился на послание. Зажмурился крепко. Поглазел еще немного. Щелкнул по аккаунту, посмотрел на эмблему и поборол приступ паники, прежде чем вскочить с дивана и начать расхаживать по комнате.

– Открой его, – твердил он себе. – Просто открой его. Если это какой-то дерьмовый вопрос, ты сможешь удалить сообщение и заблокировать их. Это социальные сети. Ты можешь контролировать социальные сети.

Конечно, не считая тех случаев, когда кто-то снимает, как ты роняешь слюни на коллегу по работе, выкладывает это в интернет и видео становится вирусным. Но все же. Это послание он мог контролировать. Поэтому он сел и открыл сообщение, и его старые, привычные переживания сменились новыми – легкими, как брызги, и сияющими, как солнечный свет. В сообщении не было назойливых вопросов о темных временах или внутренней борьбе – только назойливые вопросы о его несуществующих отношениях.

Привет, Зафир!

Надеюсь, у тебя все хорошо. Наша команда планирует осветить очаровательное видео #ДокторРекбист, и мы надеялись, что тебе и твоей девушке будет что добавить, прежде чем мы опубликуем материал. Есть ли что-нибудь, что ты хотел бы сказать об этом видео? Также мы бы хотели упомянуть о твоей работе над «Побеждай».

Черт подери. Они хотели бы упомянуть о «Побеждай»?! Может быть, Фатима была права. Заф набрал первые несколько слов ответа, а затем разом все удалил.

Ты и твоя девушка. Вот что говорилось в сообщении: они думали, что Заф с Дани встречаются. Если он ответит, ему нужно будет их поправить. Но если он их поправит, то с какого перепугу им писать об этом дерьме с хештегом? Зачем им писать об этом? И как ему сделать то, о чем говорила Пушистик, и… и изменить ассоциации, возникающие у людей в связи с ним?

Заф не знал. Но тихий голос надежды, шевелившейся у него в груди, превратился в рев, а наполовину сформировавшаяся идея в его голове была настолько абсурдной, что у него закружилась голова и он не мог заставить себя напечатать слова: «Она не моя девушка». Просто не мог. Сквозь путаницу лихорадочных, преступных мыслей одна выделялась четко и ясно: ему нужно поговорить с Дани.

Но для начала неплохо бы разобраться, что, черт возьми, он хочет ей сказать.

Глава пятая

– Без зонтика? – хмыкнула Сорча, открывая свой. – Лахудра ты.

– Утром было солнечно, – фыркнула Дани. – Ты не можешь винить меня за нерешительность погоды, дорогая.

Не говоря уже о том, что она была несколько рассеянна с тех пор, как стала, э-э-э, «вирусной» в понедельник. Сейчас была среда, и Дани страдала от расстройства памяти, что не оставляло ей шансов хранить в голове информацию относительно зонтиков.

Разумеется, о том, чтобы нанести тушь, она позаботилась. Потому что, как показали последние события, никогда не знаешь, в какой момент тебя выложат в интернет без предупреждения.

– Сейчас март, детка. Чего же ты ожидала? – Сорча закатила глаза и подняла зонтик над ними обеими, хотя своей голове отдала небольшое предпочтение, стерва этакая. – Если моя укладка испортится, я кого-нибудь прикончу. Возможно, тебя.

– Эта угроза звучала бы солиднее, если бы ты хоть раз взялась довести дело до конца, – пробормотала Дани, но ее внимание уже переключилось с ледяной мороси на гигантское здание впереди.

Сорча была писательницей и, как правило, становилась… раздражительной каждый раз, когда отправляла рукопись, поэтому сегодня Дани приостановила подготовку к симпозиуму, чтобы вывести подругу на экстренный кекс в город. Теперь они возвращались в кампус, и путь их лежал мимо «Эха».

А «Эхо» означало Заф.

Вчера утром, пока она стояла в очереди за его кофе и своим зеленым чаем, Дани разработала хитрый план: сначала она спросит Зафа, когда, черт возьми, он планировал упомянуть о том, что был профессиональным игроком в регби. Во-вторых, они бы вместе посмеялись над безумием, охватившим социальные сети, и причудами человеческой природы. И, в-третьих, она каким-нибудь образом плавно перешла бы от этого чудесного момента их единения к тому, что им, по-видимому, самой судьбой предназначено перепихнуться.

Но он все испортил, практически перестав общаться с ней. Войдя в здание, Даника обнаружила, что Заф совсем слетел с катушек и требует, чтобы студенты выстроились в очередь и сканировали свои пропуска за его столом, вместо быстрой проверки на глаз, как это делает… да любой университетский охранник, вообще-то. Когда Дани попыталась зависнуть с ним (чтобы поболтать о нелепых видео, скучающих вагинах и так далее), он схватил свой кофе, практически бросил в нее протеиновый батончик и постарался выглядеть подчеркнуто занятым. А когда она спустилась с занятий несколько часов спустя, на месте охранника сидел Джордж. А Заф отлучился в туалет буквально минуту назад.

Этот засранец избегал ее, и только небеса знали почему.