Путешествие в пространство событий

– Вредный ты…

– Ну уж извините, какой есть. Кто-то молотом машет, а кто-то должен быть вредным, – Локи устало потянулся. – Только начало рабочего дня, а я уже вымотанный. У меня, между прочим, еще куча дел. И у вас тоже. Тор, пойди лучше взгляни, что там в Персидском заливе делается…

– Ну хоть намекни, а?

– Про ситуацию в Персидском заливе?

– Я сейчас тебя стукну, честное слово! Намекни про конец света.

– Намекнуть? Хорррошо… Вот тебе намек: экстаз.

– Что?

– Экстаз. Это как в сексе или любви: экстаз в согласии или раздоре, но как в том, так и в другом случае при внутреннем избытке напряженности.

Локи издевательски улыбнулся, подмигнул и довольно-таки театрально удалился, напевая какой-то попсовый хит, который в последнее время крутила радиостанция Земля-FM.

В курилке воцарилось молчание. Тор с Хермодом и сами вдруг почувствовали, что слишком увлеклись этой темой, а в результате только утомились и запутались еще больше. Сколько всяких версий, но какая из них верная… И что, все-таки означали слова Локи, какой такой экстаз…

Неконтролируемо нагнанные ими клубы дыма превратились в тучи, закрыли солнце и вскоре по моментально включившемуся стеклянному куполу уже барабанил тревожную мелодию дождь.

– Что-то странное творится в последнее время в нашей конторе, Херми, – доверительно сказал Тор. – Все, вроде, как всегда, но какая-то напряженность чувствуется. Цикл… Цикл-цикл-цикл… Я все эти двадцать шесть лет, которые там – на Земле – длились двадцать шесть тысяч, ни разу всерьез не задумался о смысле проекта. Просто выполнял работу, думал над рационализацией процесса добычи энергии, регулировал войны, как какой-нибудь постовой на перекрестке… А вот теперь мне уже и не до Персидского залива, ни до чего вообще. Грядут перемены, Херми. Явно грядут перемены. И не только для людей, но и для нас тоже. Но вот какие – об это почти никто не знает, даже папа. Ладно, Локи прав. Работать все равно надо. Кстати, как там твой эксперимент? Продвигается?

Хермод просиял:

– Еще как продвигается… Все идет очень хорошо. Правда… Недавно случился небольшой форс-мажор. Не пойму только, каким образом… Но я его быстренько уладил. И даже использовал во благо. Кстати, Тор, ты танго танцевать умеешь?

– Ты издеваешься? Посмотри на меня: какой из меня танцор? А что, научиться хочешь? Тогда тебе к Аполлону надо…

Молодой пиарщик слегка покраснел.

– Ну… Не то чтобы научиться… Но может попробовать. Просто этот форс-мажор, он как раз с танго связан был, и, как ни крути, это так красиво…

Тор многозначительно покрутил пальцем у виска и ушел разбираться с давным-давно надоевшим Персидским заливом. А Хермод, убедившись, что остался один, подкрутил одному ему известные рычаги в стене, и мелодия дождя приобрела легкий, но хорошо уловимый оттенок танго. Выпрямив спину и чуть привстав на цыпочки, он выставил руки так, словно обнимал невидимую партнершу и неумело закружился в танце…

Из-за стеклянной двери за этими па, чуть не плача от смеха, наблюдал Локи. «Подарю ему черную шляпу на ближайший праздник», – пробормотал он вполголоса, и, вернувшись к себе в кабинет, взялся за телефон:

– Во-первых, передай своим ребятам, что они позеры и идиоты… Неужели нельзя было как-то поумнее действовать? Практически никакой пользы от этой их диверсии, кроме того, что наш пиарщик теперь танго увлекается… А, во-вторых, ведите себя аккуратнее и лучше маскируйтесь. Все. Скоро пришлю инструкции. А то вы опять что-то намудрите в духе дешевых мелодрам…

Закончив разговор, он схватился за виски и некоторое время почти невидящим взглядом смотрел в окно, где по-прежнему шел дождь. В какой-то момент Локи даже пожалел, что он работает юристом в ЭТОЙ Компании, а не в какой-нибудь маленькой фирме на земле, где ему не было бы ни до чего дела, кроме того, как досидеть до шести часов вечера и смыться с подружкой в кино. Пусть даже на дешевую мелодраму…

Глава 11. Время подумать о времени

По всем законам физиологии Эжен с Анной должны были бы умирать от усталости, но если они от чего-то и умирали, то только от любопытства. Путешествие принимало все более удивительный характер, так что они уже и удивляться этому перестали, а просто ждали, что будет дальше…

Парк «Омеги» остался позади, и теперь их со всех сторон окружали засеянные горохом поля. Легкий ветерок наигрывал на этих подручных «инструментах» нечто пасторальное. В небо то и дело взлетали стаи птиц, ныряя в лазурно-золотистую глубину. Их «собственный» голубь, будто вдохновившись примером пернатых собратьев, вспорхнул с плеча Анны, присоединился к одной из стай, но быстро ее обогнал и со скоростью да профессионализмом летчика-аса, вообще-то не свойственным голубям, исчез в вышине.

Супруги проводили его сожалеющим взглядом.

– Вот и птица нас бросила, – вздохнул Эжен. – Как думаешь, это плохой знак?

– Видимо, решил вернуться к своим… «Голубь сделал свое дело, голубь может уходить». Хотя жаль, конечно.

Они постояли еще немного, глядя в небо, и пошли дальше. Поля закончились, на встреченном дорожном указателе красовалась надпись «Clamart».

– Кламарт?

– Или Кламар, если это по-французски, – Эжен когда-то изучал язык Дюма, что являлось предметом его плохо скрываемой гордости.

– Думаешь, мы во Франции?

– Ну, во всяком случае, там есть такой город… Там фильм «Амели» снимали… кажется.