Новогодние рассказы

Марина огорченно охнула. Что она натворила? Зачем вообще села в чужую машину? Что это с ней? Она никогда не была такой легкомысленной. Наоборот, Игорь постоянно упрекал ее в отсутствии скрашивающего жизнь здорового авантюризма.

Подошла к воротам, уперлась в них кулаками, потрясла. Сплошное металлическое полотно не поддавалось. Калитка рядом тоже оказалась закрыта на сложный запор.

Выхода не было, пришлось идти к дому. Перед дверью Марина опасливо помедлила, но пробравший до самых костей мороз заставил ее вспомнить, что одета она вовсе не по погоде.

Распахнула незапертую дверь и шагнула внутрь. В спину ударил сильный порыв ледяного ветра. Под его напором дверь с силой хлопнула по стене и тут же с грохотом закрылась под давлением тугого доводчика.

Несколько оторопевшая от устроенного ею шума Марина замерла, боясь сделать хоть шаг.

Но все было тихо, и она с опасливым любопытством посмотрела вокруг. Дом оказался гораздо больше, чем она предполагала. В просторную прихожую выходило несколько дверей, украшенных снежинками в честь наступающего праздника. Чуть слышно вздохнув, сделала нерешительный шаг внутрь. Что толку торчать у входа, раз уж судьба так неосмотрительно занесла ее сюда?

У стены стоял шкаф с пустыми вешалками. На цыпочках, чтоб не оставлять следов, прошла по узорному паркету, аккуратно повесила шубку, сняла сапоги. Посмотрела на нижнюю полку шкафа, тапок не наблюдалось. Пришлось идти по полу в одних колготках. Лаковый паркет холодил ступни через тонкий капрон.

Распахнув одну дверь, обнаружила за ней кабинет – книжные шкафы, набитые книгами, письменный стол с ноутбуком у окна. За второй дверью оказался большой телевизор с мягким угловым диваном, это явно была гостиная. За третьей слышался какой-то непонятный шум, и она помедлила, нервно облизав пересохшие губы.

Идти туда категорически не хотелось. Но делать нечего, назвался груздем, полезай в кузов. Не нужно было садиться в машину, или хотя бы протестовать сразу, говорить, что водитель ошибся. Хотя ошибся ли? Вдруг там в самом деле Игорь?

Уговаривая себя, что она взрослая решительная дама, и трусость ей не к лицу. Потянулась к ручке и чуток приоткрыла дверь, робко заглянув в получившуюся щелку. За ней оказалась просторная кухня-столовая, разделенная на две зоны, кухонную и обеденную. В зоне кухни у плиты стоял высокий гибкий мужчина в черном фартуке и что-то сосредоточенно помешивал венчиком.

Марина поразилась. Она еще никогда не видела, чтоб мужчина готовил что-то сложнее омлета. Игорь и ее отец жарили только яичницу, да и то в экстремальных ситуациях, когда готовить еду было некому, а купить невозможно.

А тут мужчина не просто стоял у плиты – он священнодействовал. Играла тихая спокойная музыка, кажется, что-то из старых записей Битлз, мужчина в такт кивал головой с повязанной на ней черной пиратской банданой.

Марина с сомнением оглянулась на прихожку. Все-таки этот тип какой-то бесшабашный. Оставил дверь открытой, заходи кто хочет. На цыпочках вышла обратно, закрыла входную дверь на внушительный засов. Для чего это сделала, и сама не понимала. Наверное, сработал с детства внушенный рефлекс.

Потом снова, так же на цыпочках, не для того, чтоб ее не слышно было, а чтоб не мерзли ноги на холодном полу, вернулась на кухню. Прошла в обеденную зону, устроилась на уютном диванчике у окна, подвернув под себя ноги, и принялась ждать, когда ее заметит увлеченный стряпней хозяин.

Арсений тщательно размешивал воздушное суфле, стараясь не думать о Марине. Который раз он приглашает ее встретить с ним праздник? За пять лет набралось немало принятых, но не исполненных приглашений. Но он все равно, приглашая ее снова и снова, на что-то надеялся. Возможно, именно эти минуты ожидания, когда еще неясно, придет она или нет, и давали ему надежду? Или все-таки в этом виновато ее кокетство? Ведь она ни разу не отказалась от его приглашения.

Друзьям уже надоело говорить ему, что его держат на ниточке, как игрушку на елке. Они просто вздыхали и укоризненно переглядывались, когда в ответ на очередное предложение отпраздновать что-либо вместе он говорил им, что будет встречать праздник у себя дома.

Он понимал, что Марина слишком красива, слишком известна и слишком амбициозна, чтобы ее намеки были правдой. Но как ему избежать ее колдовского очарования? Стоило ей посмотреть ему в глаза, нежно улыбнуться и проговорить своим низким, чуть хрипловатым голосом «прости, милый, я просто не смогла прийти. Ты же знаешь, у меня нет ни одной минутки свободной», как он прощал ей все и готов был снова напрасно ждать ради неосуществимой призрачной надежды.

Но вот суфле было готово. Он отставил его в сторону и, соображая, что еще нужно быстренько приготовить, повернулся к окну. И замер. В первое мгновенье ему показалось, что там Марина.

Он зажмурился и потряс головой, не веря своим глазам. Когда открыл их снова, понял, что не поверил правильно. Это была вовсе не Марина. Хорошенькая девушка с распущенными, как у Марины, кудрявыми светлыми волосами вопросительно смотрела на него светло-голубыми глазами. На ней было слишком нарядное для его скромного жилища платье.

Вот блин! Неужели друзья решили скрасить его одиночество и сбросились на девушку по вызову? Прищурившись, он мельком окинул взглядом ее изящную фигурку и красивое лицо и уточнил: весьма дорогую девушку.

И как ему теперь быть? Отправить восвояси?

Смущенно улыбнувшись, она сказала мелодичным голосом:

– Похоже, мы оба в недоумении. Извините, я думала, что меня пригласил совсем другой человек.

Арсений обрадовался. Не проститутка! Это уже было приятно.

– Как вас зовут?

– Марина.

Он вздрогнул. Не в этом ли причина путаницы?

– Мой друг ждал на перекрестке мою… – он запнулся, но выговорил спокойно, – знакомую. Тоже Марину. Похоже, вышла накладка. Вас, наверное, дома ждут?

Марина расслышала эту небрежную заминку. А не жену ли он ждал?

– Как неудобно получилось! – от беспокойства она поднялась и вытянулась как струна, нервно теребя платье. – Ваша знакомая, наверное, теперь зря ждет? А позвонить ей вы не можете?

Арсений вынул из кармана телефон и набрал привычный номер. Трубку никто не брал. Он хотел было уже отключиться, но вдруг ответил грубоватый мужской голос.

– Слушай, дружище, – с рычащими нотками проговорил он. – Не звони больше! Право слово, ей не до тебя.

Марина, расслышавшая эти слова, болезненно вздрогнула и сконфуженно уставилась в темное окно.

– Это не то, что вы подумали, – тихо пояснил мужчина. – Это просто ее менеджер. Похоже, у нее опять выступления.

– Вы не знаете? – Марина повернулась к нему. В ушах сверкнули небольшие звездочки, привлекшие его внимание. А ушки у нее тоже красивые. Как и она сама.

– Нет. Я же сказал, мы просто знакомы.

Она выразительно повела глазами вокруг, намекая, что для встречи просто знакомых столько стараний не прикладывают.

Арсений тоже окинул свои владения свежим взором. Чисто и пусто. Только на кухонном столе стоит несколько приготовленных для встречи Нового года блюд. Но это потому, что стол он накрыл в гостиной на втором этаже. И нарядная елка стоит тоже там.

И пусть не пришла та, кого он ждал, но, по крайней мере, этот Новый год он не будет встречать в одиночестве. Предложил вопросительно глядящей на него гостье:

– Если вы никуда не торопитесь, то, может, поднимемся на второй этаж? Там как-то поуютнее.

Марина подошла к нему.

– Хорошо. Что мне взять? – деловито предложила и тут же себя обругала. Похоже, привычка помогать, когда не просят, останется у нее на всю жизнь.

– Ничего не нужно брать. Я все отправлю по подъемнику. Кстати, меня Арсений зовут. – С этими словами он открыл незамеченную Мариной дверцу в стене, за которой оказались полки подъемника, составил на них приготовленные блюда и нажал на кнопку. Полка плавно ушла вверх.

Захлопнув дверцу, Арсений вышел в прихожку, посмотрел на дверь и удивленно протянул:

– Странно, дверь закрыта.

Марина зарумянилась.

– Это я закрыла. На автомате. Родители всегда ругали за незапертые двери, вот я и… Извините…

Он прервал ее сумбурные оправдания:

– Это хорошо. Я и сам собирался ее закрыть. Больше ждать некого.

Ободряюще улыбнувшись сконфуженной гостье, пошел по лестнице, показывая дорогу. Его смущало ее неожиданное появление, но это все-таки было лучше, чем встречать самый веселый праздник в году в тоскливом одиночестве.