ФАКультатив

– Эм-м-м… есть одна вещь, о к-которой ты должна знать, но прежде… могу я к-кое в чем признаться? – растягивая слова, задумчиво произнес я.

– Попробуй, – она сложила руки на груди.

– Кх-м… – я смотрел на нее, не понимая, почему она плохого мнения о себе. Почему она решила, что я или кто-то другой может ее не хотеть? – Ты очень симпатичная.

– Та-ак?

Ох уж эти женщины и их очаровательные ненасытные уши! Я наклонился и придвинулся ближе, чтобы сказать тихо, но она бы при этом расслышала:

– И я был бы полным придурком, если бы сказал, что ты непривлекательная в… этом смысле.

Марьяна тоже придвинулась ко мне, отзеркаливая мою позу и глядя мне в глаза, продолжила:

– Но ты все равно не хочешь меня.

Женщины!

Я устало выдохнул и потер лоб. Первые морщины появятся у меня именно здесь, отвечаю. Я встал и протянул ей руку:

– Пойдем.

– Куда? – моргнула она.

– Ко мне. Мы продолжим это разговор, но на моих условиях.

Марьяна ошарашенно смотрела на меня, раздумывая пару минут, а потом засобиралась, встала и замотала шарф вокруг шеи.

– Мне даже интересно, что из этого выйдет.

– Чувствую, – вздохнул я, поглядывая на часы в телефоне, прикинув, что брат не должен вернуться домой в ближайшие часы, – что ничего хорошего. Для меня.

Глава 6. Никита

О том, что Марьяна Василевская окажется на пороге моего дома, я и думать не смел. Но вот она рассматривает картины, фотографии в рамках, книжные полки, а я слежу за ней, все еще не веря своим глазами. Мне стоило бы признаться во всем, но страшно до чертиков.

– П-подожди меня здесь, окей? – она определенно не должна видеть бардак у меня наверху.

Марьяна кивнула, не отрываясь от старой фотографии дедушки. Я поднялся в свою комнату и бегло огляделся: стопки «Авто ревю», медали, кубки на полках, постер с Луисом Хэмильтоном. Она сразу догадается, кто я. Нет, я не мог допустить этого прямо сейчас, точно не сегодня.

Не знаю, чем я руководствовался, когда схватил аквариум с рыбкой и побежал с ним в комнату брата. Ну и бедлам! За Егором будто кто-то гнался с утра. Он не только кровать не застелил, но и вещи не убрал. Я схватил кипу его барахла со спинки стула и затолкал в шкаф, с трудом закрыв дверцы, но оттуда все равно постоянно что-то вываливалось. Моя бедная рыбка суетливо закружилась, явно не понимая, куда делась привычная обстановка.

– Веди себя хорошо, – зачем-то сказал ей я и окинул оценивающим взглядом убранную комнату Егора. Вроде бы все прилично.

– Догадывалась, что у твоего дедушки много дипломов и наград, но чтобы столько! – Марьяна с интересом разглядывала интерьер гостиной, совмещенной с кухней. – Ваш дом похож на холостяцкое логово. У вас такая малюсенькая кухня, у Даниловых она раза в три больше, но у телевизора почти никто не сидит. А у вас такой огромный диван!

– Ну да, Х-box, все дела… – я почесал затылок, не зная, как предложить ей подняться наверх.

Марьяна выглянула в окно, рассматривая двор. Егор еще в прошлом году круто оборудовал его барбекю и зоной отдыха в крытой беседке. Девушка спросила разрешения выйти посмотреть, и я поплелся вслед за ней.

Ветер не стихал, небо затянуло тучами. На соседнем участке Аня Сорокина снимала вещи с бельевых веревок под крики своей матери. Соседка увидела меня и расплылась в насмешливой улыбке:

– Привет, Никит, – помахала она пальчиками и подмигнула. Вспомнила, как застала меня в ванной в процессе самоудовлетворения, по-любому!

– П-привет… – промямлил я, краснея.

Марьяна, наблюдавшая за моим жеманным приветствием, кажется, что-то заподозрила. Она стала рассматривать меня с еще большим вниманием и хитро улыбнулась, сделав свои собственные выводы. Кажется, решила, что я неравнодушен к Сорокиной. Отлично, блин!

Марьяна подошла к турнику для подтягиваний, который мы год назад поставили с Егором.

– Ух ты, – Марьяна покрутилась вокруг железного столба, точно это пилон, – я смотрю, ты занимаешься не только математикой. Сколько раз можешь подтянуться: два, три?

Я глянул на турник без особого энтузиазма. Не хотел что-то доказывать, но девушка смотрела на меня с таким неприятным скепсисом, что я психанул и, подпрыгнув, уцепился руками за перекладину.

– Ни-хре-на-се-бе! – протянула Марьяна в полном изумлении, пока я делал несколько выходов силой на две руки.

Я соскочил вниз, поправил очки и с вызовом уставился на нее.

– Довольна?

– Круто! – девушка смотрела на меня новым взглядом. – Даже не запыхался…

Надо бы сказать брату спасибо за то, что гоняет меня, как заправский офицер. Сегодня я впервые получил плоды от изнурительных тренировок.

– Ты покажешь свою комнату? – Марьяна осмотрела меня снизу вверх со странным блеском в глазах.

– П-пойдем, – я жестом пригласил ее идти передо мной.

Мы поднялись наверх. Девушка зашла в комнату, а я остался в дверях, не зная, куда деть свои дурацкие руки. Сначала уперся ладонью в наличник, изображая непринужденную позу, но, представив, насколько по-идиотски выгляжу, опустил руку. Потом сложил их на груди, но вскоре просто опустил вдоль тела. Хорошо, что Марьяна не видела этого позора.

– Вот значит, как выглядит этот бордель изнутри, – проговорила она и с широкой улыбкой обернулась на меня. – На первый взгляд все пристойно. Но у меня есть уши, и я слышу все, что тут происходит.

– Эм… Прости?

– Ты извиняешься за то, что часто занимаешься сексом или за то, что делаешь это громко?

Я не знал, что ответить. Врать я совершенно точно не умел.

Марьяна подошла к аквариуму и наклонилась, разглядывая рыбку:

– Привет, как тебя зовут, малыш?

– Это Ньютон, – отозвался я и вдруг замер, когда девушка коснулась пальцами аквариума и провела ими линию сверху вниз.

На дне лежали бирюзовые и голубые камешки и, судя по ее распахнутым глазам, она узнала их.

– Так это был ты?!

– Что я?