ФАКультатив

– Это ты бросил их в мое окно и предупредил о дожде!

Я пожал плечами, понимая, что отнекиваться бесполезно. Сам виноват, раз уж притащил сюда Ньютона.

– Зачем ты это сделал? – похоже, она не злилась.

– Просто стало жаль твою работу, – непринужденным тоном признался я. – Ты талантливая.

– А ты за мной подсматриваешь, – Марьяна пропустила мимо ушей мои искренний комплимент, делая вид, что увлечена рыбкой. – Ньютон, значит. А если бы у тебя был, например, еще и пес, его бы как назвал: Архимед или Пифагор?

Она уловила мой потерянный взгляд и улыбнулась.

– Ничего смешного, – возмутился я, хотя не обижался, – вот ты помешана на искусстве, я – на математике. Между прочим, это такое же искусство, как и рисование.

– Неужели?

– Еще бы! Вот, например, последовательность Фибоначчи: каждое последующее число равно сумме двух предыдущих. А видела это? – вдохновенно заговорил я, схватив первый попавшийся чистый лист, нарисовал черепицу из квадратов и соединил стороны дугами, получая ровную спираль – Чем не искусство? А знаменитое «золотое сечение»? Это же все Фибоначчи!

Глаза Марьяны заблестели, пока она наблюдала за моим фанатичным рассказом. Девушка выглядела заинтересованно, но по ощущениям не математикой вовсе, а, кажется… мной и «моей» комнатой. Я запнулся и, перестав болтать, уставился на нее, чувствуя себя настоящим душнилой. Додумался загрузить девушку, которая пришла к тебе домой. И чем? Цифрами!

– Тебе неинтересно, – констатировал я, убирая в сторону свои каракули.

Марьяна виновато улыбнулась и, снова оглядевшись, нахмурилась.

– Извини, просто… Ничего не могу поделать. Ты как-то не вписываешься в эту комнату. Она тебе не идет, что ли…

Я тяжело сглотнул, чувствуя сухость в горле.

– Ты же меня не знаешь.

– Это правда, – она осторожно присела на край постели, а я молча смотрел на нее, ожидая, когда она скажет, что уже знает меня. И знает кто я. – Почему мы никогда раньше не общались?

– Эм-м-м… – ну вот как ответить? – Мы общаемся. Сейчас.

– Ты еще не передумал заниматься со мной математикой? – она пристально смотрела на меня снизу вверх, и я не мог оторваться от волшебной синевы ее глаз.

– Я же обещал дедушке, – кивнул я. Голос как будто треснул и прозвучал ниже. Почти хрипло.

– Супер, – она опустила глаза и разгладила на покрывале несуществующие складки. – А как мне уговорить тебя помочь мне кое в чем другом?

Вот, черт! Она все-таки не отступилась от своего безумного плана.

С тяжелым вздохом, я сел рядом, почувствовав бедром тепло ее тела. По спине пробежали мурашки, я зажмурил глаза, отгоняя непрошеные фантазии.

– Ты знаешь, каково это чувствовать что-то к человеку, который знать не знает о твоем существовании? – шепотом спросила она.

– Ты даже не представляешь…

– Это так тяжело!

– Сог-гласен, – я почти не дышал, боясь не сдержаться, сломаться или, еще хуже: проговориться.

– Можно тебе доверить одну тайну? – она шелохнулась, а я открыл глаза и встретился с ней лицом к лицу.

– В-валяй.

– Мне кое-кто нравится.

Жаль, что я понял это еще час назад.

– И он вроде как мне не по зубам, – со вздохом сожаления призналась она.

– А может, это тыему не по зубам?! – вспылил я. Всучить бы Власову свои очки, чтобы он наконец прозрел.

Марьяна моргнула, ошарашенная моим эмоциональным вопросом, и, кажется, приняла его как комплимент, даже слегка покраснела.

– Мне еще работать и работать над своими комплексами, их так много, – призналась она, – но я почему-то подумала, что научиться чему-то в сексе поможет мне раскрепоститься, узнать себя настоящую… Что-то почувствовать, в конце концов.

Я прочистил горло, слегка покашляв в кулак. Под ширинкой образовался предательский бугор, и я закинул ногу на ногу, чтобы как-то спрятать от девушки свою примитивную реакцию на слово «секс».

Марьяна вдруг повернулась, перекинула ногу через меня и села сверху. У меня дыхание сперло от шока. Теперь она точно почувствует это, поймет, что была не права в своей непривлекательности для меня. Конечно же, я хочу ее. Хотел, хочу и буду хотеть…

– Научи меня хоть чему-нибудь, Никит, – ее губы шевелились, но до меня совсем не доходил смысл сказанного. – Не знаю почему, но я тебе верю, – прошептала она, забавляясь паникой в моих глазах. Верит мне?

Думай, Иванов, думай! Сейчас или никогда.

– Я должен тебе кое-что сказать, – все, голос тоже покинул чат.

– Сначала скажи «я согласен», – улыбнулась она. – С остальным разберемся.

– Нет, это важно, – моя совесть боролась с соблазном из последних сил, и когда Марьяна крепче стиснула мои бедра своими, я чуть не свихнулся. Я чувствовал ее тепло даже через ткань нашей одежды, запах ее волос и парфюма. Остатки разума сдуло как ветром.

– Всего несколько уроков, – умоляла девушка. – Разделим наши занятия: сначала математика, а потом факультатив.

Она игриво подергала бровями. Я смотрел на ее шкодливое лицо и сходил с ума от возбуждения.

– Сечешь? «Фак», типа от английского…

– Я понял, – выдохнул я, положив руки ей на талию в попытке удержать. Если она начнет елозить по мне, я не выдержу. – Ты мастер каламбуров, зачтено.

– Помоги мне, сделай так, чтобы я начала чувствовать себя желанной, красивой, соблазнительной.

Для кого? Для него? Она не понимает, о чем просит. Тем более меня.

– А что потом?

Ничего хорошего для тебя, Иванов. Абсолютно ничего.

– А потом… я не попрошу отношений или каких-то обязательств. Ты же не из тех, кто ищет проблемы. И я тебе их не доставлю. Обещаю.