Фредди легко встал и спокойным шагом человека, вспомнившего о своих, но не очень срочных делах, зашагал к стаду.
Судя по шуму за спиной, там сейчас последует продолжение вчерашнего праздника. Да, опять Эркин поёт.
– Её глаза на звёзды не похожи, нельзя уста кораллами назвать…
А ведь где-то он это уже не то слышал, не то читал. Нападал на него иногда такой псих – читать. Читал, как ковбои пьют в конце перегона, запоем. Потом проходило. Но эти стихи он точно читал. Вспомнить бы ещё где.
– И всё ж она уступит тем едва ли, кого в сравненьях пышных оболгали.
Эркин дотянул последнюю ноту и обвёл слушателей весёлыми глазами.
– Вот это да!
– Здоровско, парень!
– Сколько ж ты их знаешь?
– Не считал, – рассмеялся Эркин. – Очень много.
– Да, их очень много.
Они вздрогнули и обернулись. Высокий и не то что худой, а какой-то тощий нескладный белый парень в ковбойском костюме неслышно подошёл к их костру и теперь стоял, возвышаясь над ними.
– Привет, парни, – спокойно поздоровался он сразу со всеми.
Ему ответили неразборчивым недружелюбным бурчанием. Впервые на Большом Перегоне белый вот так припёрся к цветным и влез в разговор.
– Это ты пел? – теперь он смотрел на Эркина.
– А тебе какое дело, сволота? – вскочил на ноги Андрей.
– Я уже давно слушаю, – улыбнулся белый. – И вчера слушал, и раньше.
– А чего?! Петь уже нельзя?! – начал заводиться Андрей.
Эркин остановил его взглядом и спокойно ответил:
– Да, сэр. Я пел.
– А ты знаешь, чьи это слова?
– Не понял, сэр.
Белый вдруг легко и неожиданно ловко сел к костру, втиснувшись между невольно шарахнувшимися от него пастухами. Помедлив, сел и Андрей.
– Эти стихи сочинил Вильям Шекспир. Великий поэт, – белый говорил, глядя прямо в лицо Эркина. – Он сочинил много стихов, пьес… Ты поёшь его сонеты.
– Ну, так чего? – встрял Андрей. – Он обижается, что ли?
– Кто? Шекспир? – белый рассмеялся. – Нет, он давно умер.
– Я не знал этого, сэр, – спокойно сказал Эркин.
– У костра сэры и милорды не сидят, – так же спокойно ответил белый. – Ты знаешь все сонеты?
Эркин молча пожал плечами. Разговор принимал неожиданный оборот, и собравшиеся уже уходить снова подсели к костру.
– Спорим, что знает! – выпалил кто-то.
– Спорим на что? – быстро откликнулось несколько голосов.
– Стоп, парни! – остановил гомон Эркин. – Этого я сам не знаю. Сколько их всего? – обратился он к белому.
– Сто пятьдесят четыре, – улыбнулся тот.
– Фью-ю! – присвистнул Андрей. – Охренеть можно, написать столько.
Белый засмеялся.
– Ну, так как? – невысокий мулат подбросил на ладони три сигареты. – Вот, ставлю.
– На что?
– Что не знает он всего.
– Пачку ставлю, что знает! – выкрикнул Андрей.
– Пайку кладу, не знает! – негр в рваной рубашке показал всем полбуханки.
Азарт, с которым заключались пари, казалось, удивил белого.
– Ладно, – улыбнулся Эркин. – Поиграем. Но, честно говорю, сам не знаю, не считал. Как проверять будем?
Белый, на секунду задумавшись, улыбнулся и вытащил из кармана куртки маленькую затрёпанную книжку.
– Давай так. Это сонеты Шекспира, я читаю первую строчку, ну, начало, а ты говоришь дальше.
– Идёт, – кивнул Эркин. – Надзиратель так и гонял нас.
Белый открыл книжку.
– Стоп! – остановил его Андрей. – А мы откуда знать будем, правильно Эркин говорит или нет?
– Я скажу, – удивлённо поднял на него глаза белый.
– Нет, ты тоже в игре.
– Я же не делал ставок.