Мир Гаора. Коррант. 3 книга

– Спасибо, хозяин.

Пирожок был тёплый, с мясом, сочный… Не обед, конечно, но и на том спасибо.

– А теперь в Светлый Ключ.

– Да, хозяин, Светлый Ключ.

Светлый Ключ значился на карте также посёлком. «Интересно, у хозяина только в Дамхаре бастарды или придётся в Аргат ехать?» – мысленно пошутил Гаор, стараясь этим себя успокоить. Конечно, ни Ридург Коррант, ни эта женщина, ни тем более радостно визжащий при виде подарков мальчишка никак не виноваты в произошедшем тогда в том оставшемся для него безымянном посёлке. Но… но обидно. Что именно ему в отцы досталась эта холодная сволочь, змеюка, гад ползучий. Да, отомстить он никак не может сейчас и не сможет никогда, и утешаться можно только одним: у Огня встретимся. Так никто не знает, что там и как там, у Огня, будет, и на чьей стороне окажется Огонь, гад-то чистокровный ургор, а он – полукровка. Да, матери набольшие за него, а там… нет, аггел, куда-то не туда мысли едут.

Гаор недовольно тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, покосился на хозяина. Сыт, вполпьяна, доволен собой и жизнью, ну и… ну и хрен с ним!

Светлый Ключ оказался маленьким городком или большим посёлком. К нужному дому подъехали уже в сумерках. И снова Гаор забрал из багажника указанные пакеты и коробки и вслед за хозяином поднялся на крыльцо.

Детей здесь не было, а хозяина встретила в гостиной женщина, очень похожая на Гарда. Объятия, поцелуи, вручение подарков. «Надо же, – удивился Гаор, подавая хозяину пакет с платьем, – бастарду сколько лет, а он все ещё его матери подарки привозит». Неужели любит? Или ещё одного бастарда решил с ней заделать?

– Спасибо, милый, ты как всегда неподражаем, – женщина поцеловала довольно улыбающегося Ридурга. – От ужина ты не откажешься.

– И тоже как всегда, – рассмеялся Ридург.

– Тогда я распоряжусь. Пушинка, – позвала она, не повышая голоса, но уже совершенно другим, властным, «хозяйским» тоном.

– Да, хозяйка, – откликнулся молодой женский голос.

Гаор невольно насторожился: похоже, и ему сейчас отломится.

В гостиную вошла молодая миловидная черноглазая женщина в «господском» платье. Светлые волосы подобраны и уложены красивым пучком, открывая лоб с синим кружком клейма, глубокий вырез нарядного платья не скрывает ошейника.

– Пушинка, стол готов?

– Да, хозяйка.

– Хорошо. Тогда возьми его, – госпожа небрежным, но не обидным кивком показала на Гаора, – накорми там, ну и… – она улыбнулась.

– Сделаю, хозяйка, – Пушинка ласково посмотрела на Гаора.

– Ну, здесь он не растеряется, – хмыкнул Ридург. – Ступай, Рыжий. Машину только закрой от греха. Я позову.

– Да, хозяин, – с искренней радостью от предвкушения обеда и небольшого отдыха гаркнул Гаор.

– Пошли, – поманила его за собой Пушинка.

И Гаор не удержался от маленького невинного озорства: щелкнув каблуками, чётко развернулся по-строевому и вышел почти церемониальным шагом.

В прихожей Пушинка сразу обняла его. Гаор благодарно прижал её к себе, но тут же отпустил со словами:

– Я машину только закрою.

– Я подожду, – кивнула Пушинка.

Гаор пулей вылетел за дверь, скатился с крыльца и подбежал к машине. Окна, багажник, двери, ключи с собой. И бегом обратно. И сколько б ни было – это его.

Пушинка, как и обещала, ждала его в прихожей, расправляя на вешалке хозяйкину шубу.

Из-за закрытой двери смутно доносилась музыка. Радио или проигрыватель – понял Гаор, обнимая Пушинку. Она тихо засмеялась, прижимаясь к нему высокой упругой грудью.

– А есть не хочешь? – тихо спросила она.

– А я всего хочу, – также тихо ответно засмеялся Гаор.

– Ну, так всё тебе и будет, пошли.

Она привела его на кухню, где у большой плиты хозяйничала немолодая рабыня в скрывавшем волосы белом платке, тёмном платье и глухом белом фартуке.

– Ай да молодец, – встретила она Гаора, – ты откуда ж такой рыжий будешь?

– Я и есть Рыжий, – засмеялся Гаор, – мир дому и всем в доме, Мать.

– И тебе мир. Ну, раз ты такой уважительный, то и накормим тебя со всем уважением. Милка, подай полотенце чистое, чего зеваешь. А куртку, молодец, ты сними, тепло у нас.

Семилетняя Милка, черноглазая и черноволосая, неуловимо схожая с Пушинкой и одетая по-нарядному, но в фартуке, подала ему белоснежное полотенце и забрала его куртку.

Так вкусно и обильно его ещё нигде не кормили. Да на фарфоровой «господской» посуде. А Мать, Милка и Пушинка втроём ухаживали за ним, как за дорогим и долгожданным гостем. И как заведено, как в сказках сказывают, приступили с расспросами, поставив перед ним тяжёлую стеклянную пепельницу, только когда он поел и закурил. Его хозяина они называли попросту капитаном, а по нескольким обмолвкам Гаор понял, что Мать жила вместе с хозяйкой в капитанском доме, когда ждали рождения сына-наследника. Узнав, что Гаор обращённый, сначала даже не поверили.

– Это ж как так? Ты же совсем нашенский.

Гаор приподнял волосы надо лбом, показав в доказательство своих слов клеймо.

– И за что ж тебе такое? – ужаснулась Мать.

Гаор невольно помрачнел.

– Я бастард. Меня отец продал, – с привычной угрюмостью ответил он. – Наследник в карты проигрался, вот меня и… – он оборвал фразу.

– Матери-владычицы, – Пушинка смотрела на него с ужасом и жалостью. – Как же так?

– Это чтоб отец за-ради монет и кровь свою не пожалел, – покачала головой Мать. – Да разве ж бывает такое?

– Значит, бывает, – заставил себя усмехнуться Гаор.

– А мать-то твоя, она-то что…

– Меня как в пять лет забрали у неё, так я её больше и не видел, – Гаор раздавил в пепельнице окурок. – И помнить запретили. Я даже имени её не знаю.

Вроде он к таким разговорам уже должен был привыкнуть, а всё равно каждый раз как заново его прямо по сердцу било. И почувствовав это, Мать и Пушинка повели разговор уже о другом. В каких посёлках он бывал, да кого видел, может, о знакомых или родичах узнать придётся. Гаор успокоился, даже забалагурил. Пушинка и Мать охотно смеялись его шуткам. А потом Пушинка посмотрела на Милку, слушавшую его с раскрытым ртом.

– Ну-ка, слетай, посмотри, как там.

– Ага, – выметнулась из кухни Милка.