Айнон. Лунная пара

– Народа в приходах предостаточно, доходы не сильно упали, церковная казна постоянно пополняется, – вкрадчиво заговорил епископ Сантерийский.

– Да, да, в вашей епархии на удивление всё хорошо, есть даже тенденция к росту дохода, – согласно кивнул Климент, – Но этому есть вполне логичное объяснение. В Сантории открылся большой городской рынок, привлекший большое количество народа в город.

– А…– заикнулся было епископ Брондхольмский.

– Нет, – жёстко отрезал Климент, – Это никак не касается ваших приходов, ибо приток в Санторию идёт в основном за счёт людей из других королевств.

А общая тенденция в нашем королевстве такова, что таурумская единая церковь начинает ощущать падение средств в церковной казне. Нам нужно срочно принимать меры. Нужно найти решение.

Климент выжидательно уставился на епископов.

– Ну, – начал говорить Сантерийский епископ, – Церкви нужно что-то кардинальное, для поднятия веры населения. Тут простым строительством храмов не ограничиться. Вера у населения падает. Причин тому множество. Насущные проблемы целиком и полностью завладели умами людей. Я разговаривал с герцогом, он не против увеличить за счёт городской казны сумму взноса на празднования.

– А вот это уже хорошая новость, – согласился архиепископ, – Народ любит праздники. Но этого мало.

– В наше время божественных чудес давно никто не видел. Народ говорит, что боги забыли про них, что чудес никогда и не было, что чудес уже больше никогда не будет, – сокрушённо покачал головой Брондхольмский епископ.

– Чудес не бывает, чудес не бывает, – несколько раз машинально повторил архиепископ.

– Может поговорить с магами? Они могли бы помочь нам сделать какое-нибудь чудо, – предложил Сантерийский епископ?

– Не говорите мне о магах, – зло скривился Климент. В голове архиепископа замелькали мысли.

– Маги, – думал Климент, – взять бы их всех да на костёр, – архиепископ мечтательно улыбнулся этой мысли.

У Климента третьего был магический дар, но у мальчишки, выросшего в небольшом городке, в семье местного священника, в детстве никто не обнаружил дар. Он рос, мечтая стать магом, вершить благие дела, хотел помогать людям. Ему грезились яркие вспышки молний и огненные шары. Но мечте не суждено было сбыться.

Как у сына священника, его профессия была заранее предопределена. Он отучился в монастыре, начал службу на благо церкви в небольшом сельском храме и через несколько лет усердной службы, был замечен и переведён в столицу. Его карьера развивалась довольно быстро, он поднаторел в поиске и уничтожении служителей тёмного культа. В пятьдесят лет стал епископом и вот тогда на приёме его в епископы, один из магов академии и заметил теплящийся в нём слабый магический дар.

Вот тут у начинающего епископа и вспыхнула ненависть к магам, на которых он и возложил свои разбитые мечты.

– Мы можем провести по городам святые мощи первых архиепископов и святых сподвижников Альгонела, – донёсся до него голос одного из епископов, – Да и с чудесами кое-что мы конечно можем сделать, но только по мелочи. Например, мироточение или божественные знаки. Устроить большое чудо не в наших силах, – развёл руками Сантерийский епископ.

– Провести святые мощи по городам – это хорошая мысль, – снова согласно закивал головой Климент, – Но устроить масштабное чудо, при большом скоплении народа, было бы гораздо лучше.

– Церковная казна владеет некоторыми божественными раритетами и артефактами. Я думаю, что они могли бы помочь нам в этом деле, их тоже можно провести по городам, – задумчиво произнёс епископ восточных земель.

– Дорогой Эллинар, ваша епархия является самой бедной в нашем королевстве. Я понимаю, что с вольных баронств много не поднять. На вашей земле не хватает крупного города и больших поселений. Мы подумаем, что можно с этим сделать.

– Да, земли, находящиеся под моим присмотром, небогаты. Но в тоже время моя епархия является самой крепкой по вере.

– Так как больших городов в вашей епархии нет, поэтому на землях, вверенных вам, необходимо усилить борьбу с культом тьмы. Пусть люди видят, что церковь защищает свою паству и заботится о ней. Тогда вера людей ещё более укрепится. Необходимо устроить несколько громких и показательных дел. Устройте аутодафе во благо нашей церкви. Очищающие костры вам в помощь. Это касается всех присутствующих, – оглядев присутствующих епископов, заявил Климент.

– Может попробовать заручиться помощью анклава ведающих? В тех землях проживает немало их представителей, – внёс предложение епископ Брондхольмский, – Простой люд хорошо относится к ведам, бегает к ним по каждому поводу за помощью в делах насущных.

– Лучше бы люди так бегали в церковь, – сокрушённо покачал головой Сантерийский епископ.

– Ведающие, – вновь поморщился патриарх, – Они ничуть не лучше магов, а костёр по ним плачет даже больше чем по магам. Но всё-таки это лучше, чем помощь магов. Да, можно поговорить с ними, но только на неофициальном уровне.

– Для этого дела мне необходимы будут люди. У меня нет никого, кого бы стали слушать ведающие. Своими силами я не справлюсь, – пробормотал епископ Эллинар.

– Вы безусловно получите людей. Отряд священников, под руководством моего доверенного лица, священника Пилара, в скором времени прибудет в вашу епархию.

– Довольно известная личность в деле борьбы с культом тьмы, – улыбнулся епископ Эллинар.

– Он сделает всё что нужно и как нужно. Поговорит с ведающими, найдёт тёмных культистов, придумает чудо и даже если надо будет, то сам сотворит его, – подвёл итог патриарх.

Все епископы с понимающими улыбками на лицах согласно закивали головами.

В тот же вечер, доверенное лицо самого архиепископа Климента третьего, сухощавый священник единой церкви, отец Пилар, известный в Тауруме и за его пределами как неутомимый борец с поклонниками тьмы, во главе небольшого отряда священников отправился в путь.

Отец Пилар не привык раздумывать над приказами, тем более, что помимо основного приказа, он получил личные указания архиепископа. Будучи от природы очень педантичным, Пилар всегда скрупулёзно выполнял приказы с точностью до буквы.

Пилар легко держался в седле, в отличии от большинства столичных священников, он не погряз в роскоши и излишествах. Его интересовала только борьба с тьмой и ересью, причём во всех её проявлениях.

Всё свободное время он проводил в молитвах. Держал пост, усердно посещал каждую службу, не пропуская ни одной даже будучи больным.

В этот раз Климент дал чёткие указания по аутодафе. Пилар любил это действо. В пламени святых костров он видел очищение рода людского от любой скверны.

Как правило аутодафе устраивались на главной площади города при огромном скоплении народа, в присутствии духовной и светской знати, иногда самого короля с семьей, аристократии, городских магистратов, глав гильдий ремесленников. Осуждённых выводили в торжественной процессии со свечами в руках, в «позорной» одежде, босыми.

Обычно для аутодафе назначался особый день, как правило Покаянный день – праздник-карнавал, канун Пепельного дня, после которого наступал Великий пост. Перед самим действием сожжения, Церковь объявляла приговоры сразу по целому ряду дел. Для собравшегося народа произносилась, молитва, после которой все присутствующие клялись повиноваться церкви и помогать священникам в борьбе со злом во всех его проявлениях.

Затем следовало чтение приговоров. Сначала лёгких, потом содержащих более тяжёлые наказания для раскаявшихся преступников.

Потом зачитывались дела нераскаявшихся преступников церкви и осуждённые предавались в руки священника-палача, который привязывал их к позорному столбу и приступал к процедуре очищения огнём, а проще говоря – сжигал приговорённого.

После аутодафе начинался праздник. Продолжительный карнавал с большими народными гуляниями и обильными пиршествами.

Но Пилара не интересовали праздники, карнавалы, гуляния и пиршества. Его интересовал только священный огонь. После казни осуждённого на костре, отец Пилар молился. Молился долго и неистово.

Но больше всего Пилар мечтал о применении божественной магии. Которая была запрещена более пяти сотен лет назад особым советом архиепископов единой церкви. Никто, от королей, до простого крестьянина не знал об этом запрете. Даже среди священников лишь архиепископы, епископы и немногие доверенные люди знали о самой возможности применения божественной магии и о церковном запрете на её применение.

Таурумский архиепископ Климент третий, уже два года продвигает идею отмены запрета, но пока церковь препятствует. Главным противником Климента, в этом вопросе, был лавадийский архиепископ Аринал первый, который считал, что люди должны верить без каких-либо чудес, что вера, не подкреплённая чудесами божественной магии – крепче и сильнее, что это и есть истинная вера.

Архиепископов других королевств, Климент разными способами склонил на свою сторону, но лавадийский архиепископ, а за ним и всё лавадийское духовенство, стояло на своём. А решение по отмене запрета, можно было отменить лишь единогласным решением совета архиепископов.

В личной беседе Климент намекнул Пилару, что тот может в ограниченном количестве воспользоваться божественной магией, исключительно в интересах церкви конечно.

Эти слова архиепископ подкрепил своим перстнем с личной печатью, отдав перстень Пилару. При этом Климент со значением добавил:

– Но только используй божественную магию правильно и во благо. Бойся молитвы несправедливо обиженного, ведь между ним и Богом нет никаких преград. Не забывай, что даже если пастырь и может обидеть кого-то из своей паствы, то только во благо Господа нашего.

Пилар с трепетом принял из рук архиепископа перстень и предварительно поцеловав, благоговейно водрузил себе на палец.

И теперь Пилар во главе отряда преданных священников жаждал использовать то, чем так давно грезил.

Больше чем святым огнём, он грезил церковной божественной магией. Которую сами священники чаще всего называют истинно светлой магией. Ей могут владеть жрецы, священники или клирики. Они не используют заклинания так как маги, хотя при этом священники и жрецы пользуются посохами как маги стихийники, но могут и пользоваться магическими кинжалами так же как маги некроманты.