Макбет. Перевод Юрия Лифшица

Не хватит духу устранить Дункана
И пьяных слуг в убийстве обвинить?
МАКБЕТ. Ты рождена рожать одних мужчин.
Твоей отважной сущности пристало
Производить солдат. А если мы
Измажем кровью спящих часовых,
Использовав ножи их, – кто посмеет
Сказать, что не преступники они?
ЛЕДИ МАКБЕТ. Да кто рискнет сказать иное, слыша,
Как мы над трупом будем голосить?
МАКБЕТ. Уговорила. С силами собравшись,
Склонился я к ужасному решенью.
Вернемся к ним с весельем показным,
Радушья ложью ложь души затмим.

    (Уходят.)

Акт второй. Сцена первая

Инвернес. Двор в замке Макбета.

Входит БАНКО. Перед ним идет ФЛИНС с факелом.

БАНКО. Который час, сынок?
ФЛИНС. Отец, не знаю.
Но месяц скрылся.
БАНКО. Стало быть, двенадцать.
ФЛИНС. Нет, больше.
БАНКО. Помоги-ка снять мне меч.
Не жжет свечей рачительное небо.
Возьми же меч мой. Заливает сон
Меня свинцом, но не могу уснуть.
О, силы света, разгоните мрак
Души моей, рожденный темнотой!

Входят МАКБЕТ и СЛУГА с факелом.

Подай мне меч. – Стой! Кто идет?
МАКБЕТ. Свои.
БАНКО. Как! Ты не лег? Король был в восхищенье
И перед сном подарками осыпал
Дворцовых слуг. А этим бриллиантом
Почтил он несравненную хозяйку,
Твою супругу. В чудном настроенье
Он удалился в спальню.
МАКБЕТ. Из-за спешки
Мы приняли величество его
Не так, как подобало бы принять.
БАНКО. Все было хорошо, не прибедняйся.
А мне вчера приснились те колдуньи.
Они тебя почти не провели.
МАКБЕТ. Забыл об этом я. Но если хочешь,
Мы выкроим часок для разговора
О предсказаньях.
БАНКО. Я к твоим услугам.
МАКБЕТ. Поверь в меня – и рано или поздно
Добьешься славы.
БАНКО. Если не утрачу,
Гонясь за славой, совести и чести,
Не обесславлю собственное имя,
Тебе я вверюсь.
МАКБЕТ. Что ж, приятных снов.
БАНКО. Благодарю. Таких же и тебе.

(БАНКО и ФЛИНС уходят.)

МАКБЕТ. Пред тем, как лечь, миледи передай
Чтобы, питье мне сделав, позвала.

(СЛУГА уходит.)

Что вижу, Боже! В воздухе кинжал!
И рукояткой тянется к руке.
Ты предо мной – но в руки не даешься;
Схватить нельзя – но вижу я тебя.
Наверно, ты – губительный мираж,
Раз можно видеть, но не осязать.
Иль ты воображаемый кинжал,
Больных души и мозга порожденье?
Ты для меня едва ль не ощутимей
Того, который в ножнах у меня.
Ты стал путеводителем моим,
Чудовищного замысла ключом.
Глаза мои глумятся надо мной
Или другие чувства превосходят, —
Но ты передо мною, и в крови,
Которой прежде не было и быть
Не может, твой клинок и рукоятка:
Предстало мне предвестье дел кровавых. —
Полмира в полумертвом забытье;
Под шторой сна кривляются химеры;
Слетаются, чтоб жертву принести
Гекате бледной, духи чародейства;
Завыли волки, подали сигнал
Тщедушного убийства сторожа,
И, словно привидение, оно
Тарквиниевым крадущимся шагом
К заветной цели медленно скользит.
Земля! Устойчивое основанье!
За мной, куда иду я, не следи.