Ожерелье гномов

– Давай, – сказал Свен. – Трис, я в тебя верю. Ты можешь не только изобретать разные зелья. Давай, жги!

– И подожгу! – весело ответил тот, кого звали Трисом. – Чтобы ты не сомневался!

Он махнул помощникам, и те подтащили одну из бочек. С помощью системы блоков и веревок подняли какой-то груз, а искомую бочку поместили в специальную корзину. Трис скомандовал еще раз, кто-то что-то отпустил, и груз взмыл в небо, отправленный туда взмахом гигантского шеста. Но траектория получилась слишком крутой, и бочка, наполненная водой, упала недалеко в лесу.

Еще минуту Трис что-то настраивал в своей хитроумной конструкции, но теперь уже уверенно скомандовал:

– Давай бочку с маслом! Поджигай фитиль!

В корзину поместили искомый предмет. Подожгли фитиль. Трис отдал очередную команду…

Представляете, каково было изумление добропорядочных хоббитов, когда утром, прямо посреди их слободы приземлилась бочка, полная горючего масла? Бочка разбилась, и горящая жидкость брызнула на дома и двери небольших хоббитанских нор. А уже через минуту в воздухе показался следующий дымящийся снаряд. Требушет, созданный по чертежам и под руководством Триса, работал исправно.

Совершив несколько выстрелов, команда подожгла конструкцию, над которой трудилась все утро, и отступила в сторону города. По мнению Свена, акция устрашения прошла успешно, а слишком задерживаться на месте обстрела было опасно. Хоббиты рано или поздно опомнятся, и его команде пришлось бы отступать с боем.

«Боже Милосердный, и это только начало…», – раздраженно подумал Гиерон, когда с первыми лучами солнца его разбудил шум и крики за окном. Это было утро праздника Лиго. Языческого праздника с точки зрения того, кто верует в Милосердного.

По традиции, утро это следовало начинать шумно. Криками и стуком будить соседей. Выходить на улицы. «Сейчас начнется…», – понимал баронет. И действительно, началось. С разных концов города послышались песни, смех и звуки нестройной музыки. Гиерон знал, что многие не ложились спать всю ночь. Молодой человек поднялся с постели, облачился в свою почти боевую одежду, подпоясался мечом и умылся водой из кувшина, стоящего рядом с небольшой лоханью возле его кровати. Он и его отец по-прежнему гостили у Кидии.

Гиерон спустился в столовую. Здесь он застал Кидию, сидящую за столом вместе с Кастаром. Они смеялись и о чем-то разговаривали. При его появлении чуть-чуть отодвинулись друг от друга, и Кидия покраснела. «Еще не ложились…», – понял баронет. Гиерон знал, что существует традиция, гулять по лесу в ночь перед праздником в поисках цветка папоротника. Также он знал, что эта традиция всего лишь прикрытие для того, чтобы парень и девушка могли уединиться. Потом следовала традиция купания в воде. Что и делалось, как правило, нагишом. Судя по всему, всем этим и занимались ночью Кидия и Кастар. Гиерону было стыдно за сестру, неприятно, что она, будущая баронесса, ведет себя, как обыкновенная дворовая девка. Может она уже и не девственница даже? От всех этих мыслей настроение его не улучшилось.

Через некоторое время к ним спустился и его отец. К тому моменту Кидия окончательно отсела от своего товарища, и барон не застал ничего предосудительного. Но Гиерон отказывался верить в то, что Кир ни о чем не догадывался.

Позавтракав, они отправились гулять на улицу. Праздничный город купался в свежей зелени. Дома украшены цветами и зелеными ветками. Зеленые гирлянды украшали мосты второго яруса. И сами жители Миндона носили венки из различных цветов и зеленых листьев. Такие же венки были на Кидии и Кастаре. Гиерон, по понятным причинам, носить подобное украшение отказался.

Кругом было полно народу. Многие пели и плясали. Компания двинулась в сторону Форума. Там, как объяснила Кидия, должны были пройти основные торжества. По дороге они наткнулись на заслон из стражников, перегородивших проход к одной из улиц. Выяснилось, что по ней должны были прогнать быков, туда, вниз на Подол, где состоится языческое жертвоприношение, замаскированное под сражение человека и животного.

Наконец они пробрались к Форуму. Здесь народу было еще больше. Отдельное место выделено для стражников. Они выстроились в парадном облачении и были готовы получить свои награды. По еще одной традиции, отличившихся стражей награждали именно в день Лиго. Пока другие их коллеги находились в городе и охраняли порядок. Наверное, в Цитадели не осталось никого – все должны были следить за праздничной толпой на улицах Миндона.

А на Форуме чего только не было! И музыканты, и циркачи. А вот главное место действия, Гиерон увидел огромную фигуру человека. Ну, понятно, что фигура была похожа на человека только тем, что у нее присутствовали руки, ноги и голова, сколоченные из огромных бревен. Вся конструкция была увешана какими-то тряпочками. Как объяснила сестра баронета, каждый человек мог прибить к демону, а именно так это называлась, что-то такое, от чего бы он хотел избавиться. Ну не обязательно само это, но его символ. Гиерон увидел, как люди подходили, привязывали и бросали к ногам демона какие-то предметы. А у ног фигуры, помимо того, что туда бросили люди, лежали готовые связки дров. С наступлением вечера демона подожгут, и он заберет с собой все плохое. А люди будут петь и водить хороводы вокруг него и вокруг многих других костров по всему Форуму.

И тут Гиерон услышал его! Голос, который, казалось, был эхом его собственных мыслей. Голос принадлежал высокому человеку в полном боевом облачении. Человек восседал (по-другому не скажешь) на прекрасном белом жеребце. Но на голове не было шлема. Гиерон увидел благородный профиль врожденного аристократа и длинные черные волосы, обрамляющие лицо. Человека окружала группа людей, одетых совсем не так празднично, как большинство жителей Миндона. Никто из них не носил венков из цветов и листьев, многие одеты бедно и, по-видимому, являются жителями Города-за-Стеной или Красного Города. Другую же часть слушателей составляли молодчики, одетые почти так же, как и сам Гиерон. То есть в одежду, близкую к армейской.

– Безумцы, одумайтесь! – взывал этот человек. – Это же язычество! Вы жжете костры и убиваете быков, разве это угодно Богу Милосердному?

– Наш бог не такой зануда и не мешает нам веселиться! – крикнул кто-то из толпы, сторонящейся этого собрания.

Молодчики все, как один, повернулись в ту сторону и мрачно посмотрели на кричавшего. Но рядом были стражники Цитадели, и суровые юноши еще держали себя в руках.

– Какое падение нравов! – воскликнул человек на белом коне. – Это наруку всем, только не нам, людям. Вернитесь в лоно Бога Милосердного, изберите себе единого короля всех людей.

– Зачем нам король?! – опять крикнули из группы весельчаков.

– Чтобы защищать ваши права, чтобы отстаивать ваши интересы перед членами Совета. У гномов есть свой владыка. Эльфы руководят Советом, и их там большинство. А скоро в Совет попадут новые гномы, эльфы и даже гоблины и орки. Люди останутся в меньшинстве! А ведь нас больше всего в Миндоне, город по праву наш! Нам нужно больше влияния!

– Да! – подхватили сторонники человека на белом коне.

– Но у нас есть бургомистр! – опять крикнул кто-то из оппонентов.

Подобные диспуты были обычным делом для Форума.

– Бургомистр не представляет всех людей. Но король будет! – возразил человек. – Король будет представлять интересы всех людей: баронов, крестьян, казаков и жителей Миндона. Бургомистр останется в Совете, но пусть там будет и король.

– Уж не ты ли хочешь стать королем? – со смехом крикнули оратору.

На этот раз молодчики не сдержались. Они бросились с кулаками втаскивать острослова. И уже была готова начаться потасовка, но сидевший на коне остановил своих сторонников жестом. Он заговорил негромко, но достаточно четко, чтобы его могли услышать люди.

– Я? Если люди посчитают меня достойным, – он склонил голову на грудь, как бы в глубоком раздумье. – Я – потомок древнего рода Дунаданов. Но если люди не сочтут меня достойным стать королем – ну что ж, покорюсь. Но изберите короля! Пусть им станет другой достойный! Пусть не я! Но не думайте, что корона – великое благо для того, кто ее носит. Этот человек должен, прежде всего, думать не о себе, а о своих подданных. Он, как личность, уже ничего не значит, но значат корона и люди. Быть королем – тяжкое испытание и огромная ответственность. Я воспринимаю это, как долг. Но если люди будут думать иначе…

– Короля! Хотим короля! – закричали благочестивые жители Красного Города.

– Альберта в короли! – подхватили бедняки Города-за-Стеной. – Пусть Альберт станет королем!

А тот, кого звали Альберт, по-прежнему сидел на коне, склонив голову. Внезапно он поднял глаза, будто решившись на какой-то важный поступок.

– Слушайте меня, люди Миндона! – воскликнул он с жаром. – Я не могу быть свидетелем языческого разгула. И не хочу быть источником раздора. Я покину Миндон прямо сейчас.

На какую-то секунду толпа сторонников монархии умолкла. А затем кто-то крикнул:

– Тогда мы последуем за тобой, король Альберт!

И тут же этот возглас подхватили другие сторонники короля:

– Да! Прочь из Миндона! Прочь из города язычников!

Альберт тронул вожжи, и его белый конь двинулся сквозь расступающуюся толпу. Люди пропускали его вперед, а потом поворачивались, чтобы следовать за ним. Через некоторое время получилась своеобразная колонна. Впереди шествовал Альберт на своем белом коне, за ним группа крепких молодых парней, а дальше шли остальные сторонники короля. Многие пели гимны Милосердному.

Но, похоже, на настроение остальных жителей Города это не сильно повлияло. Большинство жителей Миндона были настроены празднично и совсем не собирались менять свои планы. Более того, у них было настроение пошутить. Люди начали бросать ветки и цветы под ноги шествующим, намекая тем самым на то, что только рады их уходу. Но Альберт не обращал на это никакого внимания. Его конь двигался, наступая на зеленые листья, устилавшие его путь, а потенциальный король грустно улыбался, как улыбается взрослый, глядя на ошибки ребенка.

В этот момент Гиерон понял, где его место. Он резко развернулся по направлению к дому сестры, но тут же кто-то схватил его за локоть. Гиерон обернулся и обнаружил, что это отец держит его.

– Ты куда? – спросил барон сына, нахмурив брови.

– Я пойду вслед за королем! – выпалил юноша.

– Каким еще королем? – удивился Кир. – Вон тем самозванцем? Он пока еще не король.

– Отец, – воскликнул упрямый баронет, – ты всегда говорил мне, что человек должен быть на своем месте. Что важно найти это место и понять где оно. Так вот мое место там – в этой колонне. Я чувствую это.

– Ты уверен? Ты помнишь, о чем мы говорили, когда въезжали в город? – сердито возразил барон. – Ты уверен, что то, что ты сейчас считаешь своими мыслями, действительно твои мысли, а не вложено в тебя этим спектаклем? Ты должен критично смотреть на все то, что подсовывают тебе другие люди. Особенно это касается чужих идей.

– И твоих тоже, отец?

Барон промолчал.

– Я помню все то, что ты мне говорил, – продолжил Гиерон. – Но если ничего не делать, то как понять, подходит это тебе или нет? Я чувствую, что должен пойти с королем Альбертом, а если я этого не сделаю, то буду жалеть всю жизнь. Лучше пожалеть о том, что что-то сделал, чем думать о том, на что так и не решился. Разве не так?!

– Так, – скрепя сердце согласился Кир. – Тогда иди! Если ты должен совершить свои ошибки, то соверши их, но будь осторожен!