Небуляры

От тяжелой пощечины загудело в висках, резкие тычки в грудь и в шею не давали перевести дыхание. Кави задыхалась от боли, а удары следовали один за другим – сильные, размеренные, рукой сложенной не в кулак, а пальцами вперед, вроде когтя.

– Я ни на кого не работаю! – хрипло вскрикнула Кави. Она не хотела плакать, но слезы сами потекли у нее из глаз. Комд продолжал бить ее, не меняя мрачного выражения лица. Он добивался нужного ответа, остальное его не интересовало.

– Тварь! Кто тебя подослал? Отвечай! Откуда у тебя синие блоки?

От каждого удара перехватывало дыхание. За что он ее бьет? Она не знает никаких блоков! Когда он успел стать таким злобным и равнодушным? Или он был таким с самого начала? На «Индре» он приказывал убивать спящих пассажиров, сегодня он убил девушку-пилота, а потом требовал выкупа от президента Стики и от матери! А потом он бил беззащитных людей, а она еще думала, что он прав! О чем она думала, когда он делал все это? Она сама во всем виновата! Теперь никто не заплатит за нее выкупа, никто не поможет рейдерской девке, никто не заступится! Боль ударов вспыхивала искрами в глазах. Кави не пыталась оправдаться и не просила пощады, она ждала конца. Но вот мрачное лицо комда расслабилось, он ударил ее в последний раз ногой по ребрам и отплыл в сторону.

– Тратить еще время! – пробормотал он, скрываясь в пультовой.

– Тише, Вирикависта, сейчас я вам помогу, – негромко проговорил Арсен Оболенский, подплывая к ней. Рейдеры по-прежнему спокойно смотрели на него – видимо, не принимали толстого землянина всерьез. – Все не так страшно, мы дождемся помощи, все будет хорошо. Держитесь за меня, я отнесу вас в кресло.

Кави потянулась застегнуть растерзанный комбинезон, но резкая боль в ребрах оглушила ее, и она потеряла сознание.

14

Перехватчик завис над площадью Свободы. Вокар посмотрел вниз, выбирая место для посадки, но свободного места не было – темно-синий, как каутильское небо, пластик мостовой скрылся под разноцветными вагончиками и пластиковыми палатками. Между ними бегали люди и ездили передвижные военные кухни-синтезаторы под присмотром солдат в красно-зеленых форменных комбинезонах. Люди подбегали к кухням, хватали коробки с едой и исчезали в своих вагончиках и палатках.

Понятно, эвакуированные заняли даже площадь перед президентским дворцом, а президент Хан не слишком рад этому соседству. На зеленом, с протоптанными дорожками, газоне расположился шагающий танк, расставив свои длинные ноги, как гигантский паук. За ним встали в ряд три перехватчика, держа под прицелом лучевых орудий всю площадь. Десятка два бойцов в красно-зеленых «Хануманах» встали в ряд перед оградой президентского дворца, белые шарики видеодатчиков зависли у стен дворца.

Ну что ж, отлично, план действует, и даже лучше, чем предполагал Вокар. Четыре из восьми энергостанций Восьмерки уже встали, а туман, или небуляр, как теперь выражаются ученые бездельники, плавает по орбите вокруг Каутильи пятидесятикилометровыми облаками.

Вокар задал программу автопилоту перехватчика и включил двигатель «Ханумана». Люк перехватчика открылся, и Вокар, подруливая в воздухе руками и ногами, плавно спустился с пятнадцатиметровой высоты на ту сторону площади, где было больше палаток и меньше солдат. Перехватчик закрыл люк и на автопилоте отправился на «Арджуну». Ну что ж, можно начинать! Вокар дал мысленную команду, и хамелеоновый «Хануман» в одну секунду стал красно-зеленым, как мундир полка охраны.

Не выключая двигателя и слегка приоткрыв пленку шлема, Вокар направился через площадь к воротам дворца. Дышать разреженным каутильским воздухом было трудно, от запахов грязного жилья и дезинфекции хотелось чихнуть. Площадь Свободы выглядела помойкой. Ветер гонял между вагончиками пластиковые коробки от еды и рваное одноразовое белье, грязная мелкота с визгом прыгала с крыши передвижного сортира в заросли засохших бананов, две бабы орали на худого, долговязого урода в рваной военной форме, а тот отмахивался от них огромным спальным мешком. Миражные праздничные плакаты исчезли, подсветка на домах отключилась, пропал даже миражный Гаруда над ободранными розовыми стенами и мутными окнами президентского дворца. Над одним из вагончиков взлетел мираж, и Вокар услышал знакомый голос.

– Служанка своих избирателей, депутат Девика Нараян обращается к своим соотечественникам! Пробил час, когда народ Федерации Каутилья должен сделать свой выбор, произнеся приговор так называемому президенту, который не способен защитить свободу отечества. Народ Каутильи заплатил за свою свободу дорогой ценой и не позволит отнять ее у себя! Стихийное бедствие, которое обрушилось на родину свободных людей, не случайно выбрало именно это время. Это Трое Великих богов напоминают гражданам свободной Каутильи в преддверии Дня Независимости о том, что они вольны сами решать свою судьбу! В тяжкий час испытания деспотичный президент посягнул своими карантинными мерами и панической эвакуацией на самое дорогое, что есть у народа Каутильи – его свободу! Посмотрите на плоды его правления!

Вокар сделал шаг в сторону и, включив двигатель «Ханумана» на полную мощность, пнул опору ближайшей палатки. Двигатель сработал исправно – один усиленный удар опрокинул всю хилую конструкцию. Из-под шевелящегося пластика упавшей палатки послышался детский рев и пронзительный визг хозяйки. Не дожидаясь ее появления, Вокар одним ударом усиленной двигателем руки снес заднюю стену соседнего вагончика. Новый пинок ногой подломил стойку следующей палатки, и оттуда, как напуганные крысы, побежали их грязные обитатели.

– Девика Нараян призывает своих избирателей посмотреть беспристрастным взглядом. – не умолкала Девика в мираже. – Кто управляет свободным народом Каутильи? Правительство генерала Хана бессильно сохранить энергетику планеты! В домах не хватает тепла, и дети, главное богатство свободной нации, мерзнут! Скоро энергии не хватит для синтеза пищи, и народ начнет голодать, а карантинные меры, объявленные так называемым президентом Ханом, не позволят доставлять продовольствие с других планет!

Вокар промчался через растревоженный городок, по пути незаметно сбивая то одну, то другую палатку. До оцепления оставалось не больше двадцати метров, бойцы в таких же, как у него сейчас, красно-зеленых «Хануманах», стояли, символически положив руки на пояса с лучевиками. Офицер всматривался в суету на площади, не давая никаких команд. Эвакуированные бегали среди вагончиков и палаток, разыскивая виновника происшествий, городок на площади стал напоминать не просто свалку, а свалку, по которой прошелся удар гравидеструктора. Остановившись на краю бурлящего городка эвакуированных, Вокар принял такую же позу, как бойцы охраны, не забыв повернуться спиной к плавающим в воздухе видеодатчикам.

– А чем генерал Хан, собирается кормить сотни эвакуированных, которых его приказом согнали с привычных мест на орбите, уволили с заводов и лишили мест работы на энергостанциях? – вдохновенно вопрошала из миража Девика. – Они вынуждены жить на газонах в столице, их дети слоняются по улицам ,словно нищие в древние времена! Кто ответит за это переселение, которое не дало никаких результатов, кроме остановки орбитальных производств? Кому это было нужно? Разве бедствия граждан дали средства для борьбы с белым туманом? Разве кто-то смог сберечь энергию на заводах? Разве сохранились рабочие места? Нет, и еще раз нет! Приказы так называемого президента Хана жестоко разрушили устоявшийся порядок жизни Каутильи и принесли в жертву его собственным целям судьбы людей! И вот уже вопрос встает во весь рост, как призрак безрадостного будущего – кому быть президентом Каутильи? Достоин ли власти тот, кто силой присвоил себе власть на планете?

Ну, пора! Не меняя позы, Вокар вытащил лучевик и ударил широким лучом в просвет между ближайшими палатками.

Пожар! Горим! – взвыло двуногое быдло. – Где огнетушители? Огнетушители несите!

А вот этого допускать было нельзя – не хватает только, чтобы они отвлекались от главного дела! Вокар поймал пробегавшего мимо низкорослого заморыша – откуда только такой взялся среди рослых каутильцев? – и подтолкнул в сторону ограды президентского дворца.

– Туда беги, туда!

Заморыш рванулся вперед, Вокар пробежал рядом с ним несколько шагов, увлекая за собой нескольких долговязых полуодетых идиотов. Через несколько секунду по площади мчалась разъяренная волна двуногого быдла, забывшего о том, что охрана никого не пропустит за ограду дворца. Вокар переключил окраску экзоскелета на хамелеоновую, и мгновенно слился с пестротой убогих вагончиков и навесов.

– Вперед, братья! Вперед, там ваша цель! – напыщенно, в тон речи Девики, крикнул он вслед бегущим, падая на землю. Вся орда набросилась на охрану, но красно-зеленые гвардейцы были уже готовы. Сверкающие белые лучи скосили первый ряд бегущих, следующие с ревом и воем кинулись в бой по их еще бьющимся телам, раскидывая падающие палатки и опрокидывая вагончики. Офицер-гвардеец дал команду, и красно-зеленые «Хануманы» бросились в бой, ломая усиленными двигателем руками живые тела и отшвыривая в стороны бьющихся и кричащих противников. Несколько лучей сверкнули со стороны вагончиков, но им навстречу упал, разрезая городок на две части черной полосой, широкий мощный луч танкового орудия. По площади Свободы поплыл дым, горечь вползла под приоткрытый шлем, и Вокар, натянув пленку, переключился на автономный режим.

Дожидаться конца не имело смысла. Ползком он добрался до края площади, выскочил из-за горящего вагончика в переулок и дал команду «Хануману» на очистку поверхности и фиксированную окраску. Через десять минут командир «Уграсены» в начищенном сером «Ханумане» с командирским значком на рукаве, входил в кабинет президента.

Президент сидел за столом, перед ним в мираже шла техническая запись, переданная видеодатчиками охраны. Вокар придирчиво вгляделся в запись – его «Хануман» был едва виден в глубине миража за углом вагончика, а лицо под темной пленкой шлема не просматривалось вообще. Если бы Вокар не знал точно, что это он сам, он вполне мог бы принять фигуру в «Ханумане» за охранника, перешедшего на сторону восставших. Так и было задумано, а если кто-то усомнится, можно будет задействовать своего человечка в разведке. Человечек доложит своему начальству то, что нужно Вокару, а начальство преподнесет хоть самому генералу Хану!

Генерал молча кивнул Вокару и поднял над столом второй мираж. Там заканчивалась запись речи Девики Нараян.

– Свобода торговли, свобода слова, свобода передвижений – все завоевания народа Каутильи отняты у него! Перед лицом общегалактического бедствия и перспективой возможной войны с Астрионом народ Каутильи должен задать себе вопрос: кому быть президентом планеты? Девика Нараян, покорная служанка народа Каутильи верит, что свободный народ уже знает ответ на этот вопрос. И народ ответит! За свободу до конца!

Девика торжествующим жестом выбросила вверх руку, призывая к борьбе свободный народ, и мираж замер над столом, кидая разноцветные отсветы на лицо президента. Генерал Хан дернул левым углом рта и повернулся к Вокару. Выражение лица было мрачное.

– Ну и как господин командир «Уграсены» будет это объяснять? – прорычал он. Вокар прикинул – экспертиза вряд ли за десять минут смогла опознать Вокара в неясной красно-зеленой фигуре за углом вагончика, а перехватчик без опознавательных маяков вообще на площади не появлялся. Скорее всего, объяснять следовало словесное недержание Девики, об ее давнишней связи с Вокаром знали все. Значит, лучшим способом защиты было нападение.

– А что здесь объяснять? Госпожа Нараян делает вид, что она чиста, как горный снег, но у нее есть, о чем помалкивать перед избирателями.

Генерал снова покривил рот влево, заинтересованно глядя на Вокара, но ничего не сказал.

– Конечно, ни один бизнес не бывает вполне чистым, но то, чем пользуется Девика Нараян, способно скомпрометировать десяток депутатов. – продолжал Вокар. – На Трайе, на заводе по переработке керасила, официально работают всего пять человек. Для такого завода этого мало, даже если верить рассказам госпожи Нараян о высоких технологиях. И действительно, там работают, находясь под действием местной станции внушения, еще около тридцати человек, которые числятся погибшими или пропавшими без вести. Использование рабского труда способно закончить избирательную кампанию этой дамы в течение суток.

Генерал фыркнул в усы.

– Такие обвинения требуют доказательств! А какие могут быть доказательства, когда этот туман, или как его теперь называют, небуляр, уже накрыл весь завод? Разведка докладывает, что грависвязи с заводом нет! Командир Вокар для того сюда сегодня и вызван, чтобы доложить о положении на Трайе и Лаланде-Х.

Вокар собрался с мыслями. Теперь главное – доложить так, чтобы никому не пришло в голову посылать на Трайю проверку или помощь прямо сейчас, пока отряд на «Арджуне» не убрал лабораторию и не изолировал все работавшее там быдло, кроме Чаттерджи.

– Бойцы «Уграсены» на катерах регулярно спускаются на Трайю в тех местах ,которые не заняты небуляром. Небуляр, окружающий завод, имеет не больше двух километров в поперечнике. Он не двигается с места, и как видно, до сих пор кормится энергией, которую дают солнечные батареи и аккумуляторы завода. Но господин президент уже знает, что когда небуляры забирают всю энергию из аккумуляторов или из энергостанции, они через несколько дней уходят с этого места. Так и этот уйдет, когда все вытянет из завода, – спокойно объяснил он.

А к тому времени можно будет убрать все оборудование. Проверкам достанутся только окоченевшие трупы. Вокар осторожно взглянул на президента, генерал Хан снова дернул уголком рта и нахмурился.

– Но к тому времени, когда он уйдет, люди погибнут.

– Какая разница! Внушающие «жуки» в их головах сохранятся, станция внушения тоже, опознать трупы не сложнее, чем живых людей – все доказательства будут на месте. Эти люди все равно числятся погибшими, а с карьерой госпожи Нараян будет покончено раз и навсегда.

Генерал кивнул.

– К тому же сегодня госпоже Нараян будет не до речей, она выкуп будет собирать, и собеседник, несомненно, об этом кое-что знает, – кривя левый уголок рта, проговорил он. Вокар замер. Кажется, сейчас снова зайдет разговор о прегрешениях «Уграсены», а это совершенно не к месту!

– Молодой террорист, который захватил гражданский катер недалеко от Стики, уже не принадлежит к экипажу «Уграсены». Об этом объявлено официально, командир Вокар даже передал его данные внешней разведке. – проговорил Вокар. Президент снова скривил уголок рта.

– Возможно, что так. Но этот террорист требует освободить именно рейдеров с «Уграсены». Это как объяснить?

– Больше ему негде набрать экипаж для самостоятельных операций, вот он и взялся за то, что проще всего,– проговорил Вокар. Президент спокойно кивнул, объяснение его устроило.

– Но он потребовал отдельный выкуп за дочку Девики Нараян. – проговорил он. – Само по себе это не удивительно, но зачем эту девчонку занесло на Стику? Почему это бескорыстная служанка народа Каутильи отправила дочь на другую планету?

Вокар замер на стуле. Ну, была не была! Только говорить надо будет как можно учтивее, чтобы не раздражать генерала.

– Зачем она там, собеседник не знает, – начал он с каутильской церемонностью. – Но возможность создания этой неудобной для Девики Нараян ситуации собеседник предусматривал заранее, хотя это и не афишировалось.

– Командир Вокар хочет сказать, что затеял ограбление «Индры» с далеко идущими целями? Для того, чтобы захватить дочь Девики Нараян, командир организовал нападение на «Индру», бегство своего бойца и сегодняшний инцидент с гражданским катером? Огромные затраты и ничтожные результаты!

Генерал Хан недоверчиво скривил рот, но не прервал разговор. Значит, хотя бы отчасти он поверил Вокару. Даже генералы и политики становятся обыкновенным быдлом, когда слышат то, что хотят услышать.