Второй шанс для героя. Часть 2

Средневековый бред! Надо же было так влипнуть! И это он, уроже-нец третьего тысячелетия, которому выпала редкая удача учиться

на опыте предков!.. Без помощи его современников, хорошо знаю-щих и его, и друзей, здесь явно не обошлось. Интересно, кто конкретно все это подстроил? Кому он настолько мешал? Он ни с кем

старался не ссориться, ко всем относиться ровно…

– Тогда вы можете мне сказать… – он запнулся, покусывая

губу, стараясь создать наиболее нейтральную формулировку. – Что

сейчас с королевой Элеонорой?

– О ней позаботились, – уклончиво отвечал тюремщик и пояснил, перехватив обеспокоенный взгляд пленника и заметив, как тот сжал

кулаки: – Она жива и здорова. Скорее всего, сейчас на пути в столицу.

– Но почему тогда меня не отпустят? Если с ней всё в порядке? – Генри почему-то собеседнику не верил, хотя у того не было

никакого резона лгать.

– Потому что вам больше незачем ее сопровождать. К тому же, вы отличный козырь в руках ее противников. Как и ваши друзья.

Они сейчас, так же как и вы, подозревают всех подряд, и в ваших

рядах зреет раскол.

– Что же с ней будет… – пробормотал молодой человек, но

достаточно отчетливо, чтобы тюремщик услышал. Возможно, поэтому офицер принял странный вопрос-утверждение на свой счет и

решил удовлетворить любопытчтво заключенного.

– Конечно, я не обязан вас извещать, – произнес он, пожимая

плечами, – но я скажу: для вас это едва ли что-то изменит. Ее вы-дадут замуж за австрийского наследника.

35

Юлия Каштанова

Генри непонимающе нахмурился: и история, и книги говорили совсем иное.

– А как же молодой король?

– Хуан Луис Филипп? – парень снова невесело усмехнулся. – Вы

думаете, он ее дождется? – и добавил, с некоторой долей сочувствия

в голосе: – Я бы на вашем месте не брал всё это в голову. Радуйтесь

тому, что вы не будете этому свидетелем, – он сделал шаг в коридор, прикрывая за собой дверь, но задержался на секунду: – Я ничего не

имею против вас, граф, так что можете считать меня кем угодно – пре-дателем, личным врагом – мне всё равно. Я на службе, как и вы. Просто

мы служим разным силам мира сего. И повторяю, даже не думайте о

побеге. Если что-то будет нужно – обращайтесь, оружия я вам не дам и

отпустить не могу, а всё остальное – к вашим услугам.

Вот бы сейчас броситься на наглого мальчишку, одним ударом перебить ему позвоночник, завладеть оружием – а дальше поглядим, чья возьмет!.. Но Генри даже не пошевелился. Он лишь

молча проводил взглядом тюремщика, который вышел и захлопнул дверь. Он слышал, как ключ повернулся в одном, затем в другом замке, потом по коридору простучали шаги…

Генри дождался, пока они затихнут в глубине казематных коридоров, а затем с едва слышным стоном сполз по стене, закрыв

лицо руками. Боже! Что он натворил! «Элка, Элка!.. Ты называла

меня «одним из благороднейших людей»! Как ты могла так во мне

ошибиться? Я же предал и тебя, и друзей! Какой же я после этого

«благородный человек»? Скотина ты распоследняя, Генри, вот ты

кто!» – корил он себя. Ведь обещал, клялся охранять подругу от

всех опасностей, доставить ее в Мадрид… А теперь он в тюрьме, в

ожидании эшафота, а она – неизвестно где, в лапах каких-то негодяев, а он решительно ничем не в силах ей помочь, а им – помешать!..

Замуж за австрийского наследника! А что с ней на самом деле сделают?

Она ведь – борец, она будет сражаться всеми доступными и недоступными способами. А они будут ее шантажировать его хладным

трупом? Да он скорее сам удавится, когда узнает, что кого-то из его

друзей вынудили к гнусностям, играя его жизнью!

На душе у Генри было омерзительно. Он думал что там, на

дороге, была крайняя степень, но теперь знал, что нет предела со-36

Второй шанс для героя

вершенству. Стыд и боль, перемежаемые мерзостным ощущением

совершенного злодеяния и бессилия терзали сильнее, чем пыточ-ные орудия палача. Хотелось взвыть, но сил не осталось, и давать

повод для злорадства врагам он тоже не желал. Как же быть? Надо