Вереск и Полынь

– Ну, и молодец. Сейчас тебе тоже надо налить, чтобы ты смог драться?

Юстас начинал злиться. И более всего его раздражало, что Эфа отчитывает его в присутствии Рюу, который не нравился ему с самого начала.

– Знаешь, кто ты? – глубоко вздохнув, проговорил Эскот. – Ты жуткий провокатор.

– Знаю, – кивнул Гоун. – Рюу, может, у тебя тоже есть какие-то вопросы?

– Никаких, – покачал головой Дракон.

– Ты готов к спаррингу без оружия?

– Конечно.

– Тогда вперёд.

Юстас вдруг вспомнил о словах шерифа, который недвусмысленно намекал на то, что в случае ошибки Рюу его придётся убрать, и вполне возможно, сделать это придётся именно Эскоту. Юстас этого не хотел, но сейчас его неприязнь к сопернику отчего-то увеличилась вдвое. Он не планировал нападать первым, но Рюу тоже никуда не спешил.

– Вы полагаете, у меня так много времени? – проговорил Эфа. – Агент Бешеная ладья, ваш первый ход. Немедленно.

Юстас подчинился. Он представления не имел, каков Рюу в бою, и мог судить по двум мастерам скрытности, с которыми уже имел дело – своему учителю и Мидори. Юстас знал, что Дракон был превосходным мастером кэндзю, но сейчас они дрались не на мечах. Скорее всего, Эскот бы проиграл, потому что последний раз практиковался в кэндзю, когда был в Ямато. Сейчас Рюу действовал спокойно, уверенно и не пропускал ни одного движения в свою сторону. Юстасу мешали эмоции, и он сам это прекрасно понимал. Те самые эмоции, которые всегда помогали ему в работе, в бою были лишними. Нужно было уметь отключить их или перенаправить на что-то иное. Эскот знал человека, который владел этим в совершенстве – Феликс Никсон, телохранитель принца Шелдона. Не зря его называли ходячей машиной для убийств. Юстас дрался с ним и проиграл. Пусть тот бой и был постановочным, как его назвал Эфа, но Эскот не был уверен в том, каков бы был исход их поединка, если бы он был настоящим. Юстас умел оставаться незамеченным, умел обманывать и притворяться, но сейчас требовались не только эти качества. Очень скоро он понял, что начинает уставать. Драки не должны быть долгими, это выматывает обоих противников, и в итоге побеждает более выносливый. Юстас чувствовал, что если спарринг продлится ещё немного, он не просто проиграет, а ещё и свалится без сил. Эскот пропустил удар и буквально встал на четвереньки, а когда Рюу попытался ударить снова, сделал подсечку, после чего применил один и тех болевых приёмов, которые было строго запрещены на занятиях по борьбе в школе сыска.

– Стоп! – громко произнёс Эфа, и оба противника поднялись на ноги.

– Я мог бы продолжать, – сказал Рюу.

– Я знаю, – ответил Гоун. – Мне было любопытно посмотреть, у кого первого сдадут нервы. Я увидел всё, что хотел. Агент Дракон, ты можешь возвращаться к своей работе в «Салуне». О дальнейшем тебе сообщит Мидори.

Кивнув, Рюу попрощался и покинул зал.

– Ты ему доверяешь? – спросил Юстас.

– Нет, конечно, – сказал Эфа. – Он беспринципный человек. Сейчас ему понравилось работать в службе безопасности, и он нам полезен. Но ему в любой момент может понравиться что-то ещё. Главное – не упустить этот самый момент.

– Я могу идти?

– Не думай, что я считаю тебя проигравшим, агент Бешеная ладья. Когда это будет драка с реальным противником, а на кону будет стоять чья-то жизнь, применять можно всё, что угодно, а победителя судить не станут. И ты сам это знаешь. Но я всё-таки надеюсь, что ты что-то вынес для себя из этого спарринга.

– Вынес.

– Тогда можешь идти.

Юстас дошёл до двери, когда Эфа вдруг проговорил:

– Ты точно не забыл ни о чём мне доложить?

– Точно не забыл, – не оборачиваясь, ответил Эскот.

– Юстас, если случится что-то, что ты не сможешь контролировать, или будешь опасаться этого, позвони любому из агентов или лично мне и скажи, что не можешь найти живых бабочек для следующего показа.

– Сам придумал?

– Иди, агент Бешеная ладья.

На улице Юстас обнаружил машину брата и самого Эриша, стоявшего возле неё и курившего.

– Разве Эфа и тебя вызывал, братец лис?

– Я видел Рюу. Для чего всё это было? – ответил Эриш вопросом на вопрос.

– Эфа считает, что я мало тренируюсь. Устроил нам спарринг. Как думаешь, почему именно с Драконом?

– Ты знаешь, что это он украл колье?

– Стой, стой… Задумка с колье ведь принадлежит Оцелоту?

– Именно.

– И он пошёл на сговор с человеком, стрелявшим в его брата, а попавшем в него?

– Всё верно.

К удивлению Эриша. Юстас вдруг расхохотался.

– Обожаю Оцелота! – наконец, выдал он. – Только он мог так всё подстроить. Зато теперь все довольны. Койот сядет, Оцелот вернёт «Салун», Рюу при деле. А я всё равно заслужил доверие Тода. Слушай, мне всё нравится.

– А ты действительно мало тренируешься, братец тукан.

– И ты туда же? Между прочим, я победил Дракона.

– Дракона ты как раз ещё не победил. А с Рюу наверняка справился с помощью болевых приёмов или чего похуже.

– Тод не дракон, а пернатый змей.

– В нашей мифологии это божество посильнее дракона будет.

– Знаешь, братец лис, а до меня только сейчас дошло.

– Что именно, братец жираф?

– Помнишь один из мифов о начале нашей эры? Эры пятого солнца?

– Чтобы запустить солнце в движение, боги решили принести себя в жертву. И палачом стал пернатый змей Кецаль. Ради своей великой цели он не пожалел даже своего брата Шолотля.

– Кецаль остался единственным выжившим божеством, – продолжил Юстас, – а Шолотль с тех пор стал проводником душ умерших. Теперь я понимаю, почему Тоду так нравится именно Кецаль. И откуда идея о жертвоприношениях. Кецалю нужна жертва. Наши предки когда-то тоже так считали.

– Хочешь сказать, что будут ещё жертвы, кроме тех несчастных бродяг?

– Я постараюсь сделать так, чтобы не было.