Нулевой километр

– А что с ней? – Семен растер пальцем бровь со шрамом и отвернулся, чтобы не показать Дуне своего неожиданного смущения. С контрольной он и впрямь напортачил.

– У тебя трояк. А ведь мы проходили эту тему.

– Ну, трояк и трояк.

Краснов клацнул кнопкой чайника и, распаковав пакетик Липтона, опустил тот в чашку. И пофиг, если Дуня не захочет пить чай. Его дело – угостить девушку.

– Значит, ты сдаешься?

– В каком это смысле? – Семен резко обернулся, уставился на Дуню из-под насупленных бровей.

– В смысле учебы. Ты больше не собираешься со мной заниматься, так?

Может, ей было неловко, ведь почему-то Дуня тоже отвернулась. Стащила с головы шапку и тряхнула головой, приводя в порядок смятые под ней волосы. В этот момент из-за затянувших небо туч пробилось яркое-яркое солнце, от которого за несколько пасмурных дней кряду глаза порядком отвыкли, и полыхнуло языками пламени в Дуниной рыжей гриве. Семен зачарованно моргнул.

– Так?! – переспросила Дуня с нажимом.

– Кхе-кхе… Нет. Я… в смысле, я думал, что ты сама не хочешь.

– Чего не хочу?

– Ну, заниматься со мной, после истории с Веткой. Тамерлан мне все рассказал.

– Что именно? – сощурилась Дуня.

– Что она тебе разболтала о…

Как тут было закончить? О нас? Так не было их! Никогда, мать его так, не было. Был он, была она. А между ними – неуверенность и страх.

– О, да. Она не упустила возможности меня поддеть. Но каким боком это относится к нашим занятиям?

– Хочешь сказать, что ты готова и дальше продолжать помогать мне с учебой? – изумился Семен, поставил перед Дуней чашку, достал сахарницу из шкафчика под стойкой.

– Послушай, твои отношения с Сандаловой меня не волнуют. Но я не хочу выглядеть дурой в глазах наших друзей, окей? Хочешь быть с ней – пожалуйста. Только тогда…

– Что?

– Не целуй меня на глазах у всего класса так, будто мы пара! Они решили, что мы встречаемся! И когда Ветка начала болтать языком про ваши с ней шуры-муры…

– Да?

– Ребята подумали, что я обманутая жертва, и стали меня жалеть! Спроси – нужно ли мне это?

– Нет?

– Вот именно. Не нужно. К тому же такие ошибочные сведения вредят… вредят… – Дуня всыпала сахар в чай и нервно размешала тот ложечкой, не торопясь закончить начатую мысль.

– Вредят… – подтолкнул ее Семен.

– Вредят моей личной жизни.

– Ах вот как, – сощурился Краснов. – И каким же образом?

– Самым непосредственным. Парни, которым я нравлюсь…

– Не спешат к тебе подкатывать, думая, что ты – моя?

– Вроде того. Только что это за пещерные – моя-твоя? Я не вещь, чтобы кому-то принадлежать. И даже если… точнее, когда я начну с кем-то встречаться, я не стану чьей-то.

Дуня, наконец, собралась с силами и вскинула на него взгляд. Смешная. Она даже отбрить его не могла, чтобы не коснуться всей этой феминистической чуши. У Краснова же на этот счет было совершенно иное мнение. Его женщина, когда она у него все же появится, будет именно его. И точка. Она будет ему принадлежать целиком и полностью, от и до. Семен и так слишком долго мирился с чужим – чужой одеждой и игрушками, чужими мужиками рядом с матерью и чужой девушкой рядом с собой… Так что к черту набирающую обороты моду! Он слишком собственник. Слишком эгоист. Вот и все, с этим разобрались. Осталось выяснить, про каких таких парней Дуня талдычит?

– И что, много желающих занять мое место?

– Речь сейчас не об этом!

– Как это? Ты сама только что сказала…

– Что я не хочу, чтобы ты меня использовал в своих играх с Веткой.

– А я не играю.

– Черта с два. Думаешь, я не понимаю, что ты меня поцеловал, чтобы заставить ее ревновать? – зеленые глаза Дуни полыхнули. Семен никогда не видел Северного сияния, но почему-то был уверен, что это свечение выглядит как-то так… Удивительно. – Ну, что ты молчишь?

А что ему было сказать? Да, я тебя использовал? Семен хмыкнул. Ведь кому-кому, а себе он предпочитал не врать. После долгих раздумий Сема вынужден был признать, что к Дуне его тянуло и раньше. На самом деле очень сильно тянуло. И, может, не будь он таким замороченным идиотом, все бы у них срослось. Но он не мог не думать наперед, не мог не… бояться (да-да, тут она тоже очень четко все уловила), что втянется в нее, в эти отношения со всеми потрохами. Что поверит… ей. И в то, что с ним, Семеном Красновым, может случиться сказка. А жизнь опять укажет ему на место.

– Семен…

– Что?

– Ты думаешь, что недостоин? – спросила она его как-то. И… нет, черт его все дери! Нет. Он так не думал. Но сука-жизнь каждый раз убеждала его в обратном. Его проклятущая жизнь.

– Ладно! – Дуня выдохнула. Встала из-за стойки, так и не выпив свой чай. – Это неважно. Не отвечай.

– Окей, – Семен примирительно выставил перед собой ладони. – Я не хотел тебя обидеть. Правда.

– Тогда друзья? – Дуня улыбнулась и протянула ему маленькую, будто прозрачную ладошку.

– Угу. Друзья.

– Так когда ты придешь позаниматься? Любовь Михайловна сказала, что желающие смогут переписать контрольную во вторник. От этой оценки зависит твой результат за четверть.

– Ну, надо же.

– Ага. Сем, с таким аттестатом ты сможешь поступить. Пусть на какую-нибудь не слишком популярную специальность, но ведь сможешь. Главное – всунуться, а потом, может, выйдет перевестись…

– Ты сейчас говоришь, как Рюмочка.

Дуня проказливо улыбнулась.