Лиза и Воробей на планете Цера

– Это какие, позвольте спросить взгляды, вызвали ваше разногласие? – добродушно спросил Скипс и улыбнулся.

Его улыбка вызывала доверие. И Лиза сразу же прочувствовала на себе ее магическое действие.

– Взгляды на королеву, – выпалила она, решаясь на откровенность. – Они считают, что королева предала церанцев, а мы так не думаем, – смело заявила девочка и почувствовала, как неожиданно ее сердце забилось ровными и сильными толчками.

Впервые Лиза осмелилась высказать свое мнение вслух. Не смолчать, в душе не соглашаясь с чьей-то точкой зрения, и не принять навязанное ей мнение, а вот так – открыто и честно сказать именно то, что она думает. И это оказалось так здорово! Чувство свободы и уверенности в своих силах охватило Лизу, и упрямо сжав губы, она твердо посмотрела в глаза директора Скипса, готовясь выслушать его возражения.

Однако директор и не собирался ей возражать. Он смотрел на Лизу все так же по-доброму, но теперь в его взгляде промелькнуло что-то, очень похожее на уважение.

– Ты молодец, что защищаешь ее, – ласково погладил он Лизу по голове. – Наша королева Лада – очень мужественная женщина. Она никогда не предавала свой народ и, я уверен, что она сделает все, чтобы ему помочь, хотя он этого и не заслуживает.

При этих словах на глаза Лизы навернулись слезы. Они душили ее, мешая произнести страшные слова о том, что королева Лада мертва и уже никогда не сможет помочь своему народу.

– А почему вы считаете, что церанцы, то есть мы, – поправился Воробей, – не заслуживаем помощи?

– Потому что мы привыкли жить на всем готовом. Управители – поколение за поколением совершенствовали эту планету. Они неустанно придумывали все новые и новые вещи для того, чтобы церанцы ни в чем не испытывали никакой нужды. Оглянитесь вокруг – все эти «кубики», «колпаки», и даже деревья и трава – все это – плоды воображения Управителей Материей.

Природа Церы кормит и поит своих жителей, освободив их практически от любой созидательной деятельности. А ведь раньше все эти деревья были совершенно другими. Часть из них, затаив обиду на Управителей, скрылась с поверхности земли, и теперь они растут лишь в «Говорящем лесу», в недрах планеты. Это их протест против засилья так называемой «вымышленной» природы. И что это в итоге дало? – все больше увлекаясь темой, эмоционально спросил директор.

– А что это дало? – повторил Воробей.

– Жизнь на планете стала совершено безоблачной и беспроблемной. Церанцы разнежились и обленились. Они только и делают, что ходят друг к другу в гости, обсуждают местные новости, сплетничают, да играют в «Трэкс». Куда, куда делись изобретатели, путешественники, писатели? Где они все? Сидят в своих «кубиках» и «колпаках» и ждут, когда Управитель спасет их от Великого Звездного Захватчика Сарапа. А сами они что же?

– Но вы ведь тоже сидите, только не в «колпаке», а в Обители Знаний, – хитро прищурившись, заметил Воробей.

– Да, ты прав. И я тоже, – немного успокоившись, после паузы подтвердил директор Скипс. – Так что я ни чем не лучше любого из моих соотечественников. Ну да ладно, эту морально-нравственную проблему предлагаю обсудить при свете дня. А теперь – ложитесь спать. Похоже, ваш друг не успеет добежать до дома до дождя, – заметил он, кивая в сторону окна, по которому забарабанили первые дождевые капли.

– Бедный Флафин, – пожалела мальчика Лиза. – Да и Помпону придется не сладко.

– Ну, всего вам хорошего, встретимся утром, – пожелал директор, закрывая за собой дверь.

– А он ничего, правильный мужик, – откидываясь на подушку, задумчиво произнес Воробей. – И твою тетку уважает.

– Да, только уважать вот больше некого, – тяжело вздохнула Лиза, присаживаясь на свою кровать, над которой горела сиреневая спираль.

– Слушай, как же здорово у них тут все устроено! – восхитился Воробей. Сложив руки на груди и закинув ноги на спинку кровати, он задумчиво смотрел в потолок. – Захотел что-нибудь необычное, поколдовал над какой-нибудь бесполезной штуковиной, и раз, она превратилась в то, что тебе нужно.

– Ну, это же не все могут делать, а только Управители, – уточнила Лиза, сбрасывая туфли и растирая замерзшие ступни.

– Ну, еще бы это все могли делать, – усмехнулся Воробей. – Все правильно – главным должен быть кто-то один!

Лиза молча кивнула головой, выражая свое согласие. Девочка очень устала и ей хотелось спать. Но в комнате было прохладно и ее озябшие ноги никак не желали согреваться. Свернувшись клубочком под одеялом, она лежала, глядя на темно-синие занавеси рядом с ее подушкой, в глубоких складках которых скопилось немало пыли. Тусклый сиреневый, свет корней Светящегося дерева едва освещал длинную комнату, и пару раз Лизе даже показалось, что в ее глубине мелькают какие-то светлые силуэты. Решив, что это игра ее воображения, подкрепленная плохим освещением, она закрыла глаза и стала настраиваться на сон.

– С отопительными приборами у этих Управителей вышла недоработка. Что-то тут холодно, – через минуту пожаловалась она, недовольно ворочаясь под одеялом.

– А ты задвинь эти шторы вокруг кровати, может тебе теплее станет, – предложил Воробей. Ему, в отличие от Лизы, было даже жарко. – Надышишь, там станет тепло, и ты уснешь, – сонным голосом посоветовал он.

Вняв совету, Лиза осторожно потянула за край тяжелой шторы, и тут ее взгляд случайно упал на соседнюю кровать. Ну, уж это-то точно не было игрой ее воображения! Там явно кто-то был. Кто-то, очень похожий на большую, разъевшуюся мышь, мерно покачивался из стороны в сторону, уютно устроившись на высокой подушке.

– Воробей! Там оно! – взвизгнула Лиза, перекатываясь на другую сторону кровати и поджимая под себя ноги.

– Кто оно? – спросонок пробормотал Воробей, который уже приступил к просмотру первого сна.

– Откуда я знаю кто? Мышь! Или крыса! Оно движется! – со слезами в голосе ответила Лиза. – Хватит дрыхнуть! Ты же мужчина – спасай меня!

– Ну что там еще? – недовольно пробурчал Воробей, тем не менее сползая с кровати и подходя к объекту, вызвавшему такой переполох. – Ну-ка, посмотрим, кто тут есть!

И быстрым, резким движением он схватил неизвестное существо.

– Ой, ты его держишь, да? Крепко? Оно не кусается? – пропищала Лиза.

– Нет, оно не кусается. По крайнее мерее, пока. Это, всего-навсего, перекрашенный Помпон, – весело произнес Воробей.

– В каком смысле, перекрашенный? – не поняла Лиза. Но первый ее страх уже прошел, и она несмело выглянула из-за своей занавеси.

В руке у Воробья был мохнатый шар, действительно, очень похожий на наставника Флафина. Только в отличие от Помпона шерсть у него была иссиня-черной и такая длинной и пушистой, что сквозь нее не видно было даже глаз существа, которое явно было крайне недовольно таким варварским обращением.

Заслуженная наставница Навона

– Вы что, с ума сошли? – возмущенно возопил брат-близнец Помпона. – Как вы смеете хватать руками Заслуженную наставницу Навону? А ну, немедленно положите меня обратно на кровать! А не то я парализую вас так, что пальцы в кулак сжать не сможете!

И в доказательство серьезности своей угрозы Навона резко тряхнула своей шерстью. Воробей, вскрикнув, тут же разжал пальцы.

– Вот зараза, она меня обожгла этими своими лохмами! – воскликнул мальчик Он был скорее удивлен, чем испуган, но все равно счел за благо больше не прикасаться к неведомому существу. – Просто Медуза-Горгона какая-то, – дуя на руку, пожаловался он.

– Ой, так вы наставница? Как и Помпон, – облегченно произнесла Лиза. – Извините, а я-то подумала, что вы мышь или хуже того, – крыса.

– Не знаю я никаких крыс и мышей, – недовольно ответила Навона, словно мячик, отпрыгнув обратно на кровать. – Безобразие! Сравнить наставницу с какой-то крысой! Да известно ли вам, на скольких плечах я сидела!

– Знаем мы одного такого «сидельца», – усмехнулся Воробей.– Будь моя воля, я бы этого Помпона уволил без выходного пособия, чтобы плечи понапрасну не просиживал!

– Да я уже поняла, что вы знакомы со старым пройдохой Помпоном, – неожиданно хихикнув, сказала Навона. – Его методика лечения совершенно никуда не годится. Всем известно, что Помпон совершенно не заинтересован в скорейшем выздоровлении своих воспитанников. Он годами толчется на одних и тех же плечах. А что – работа стабильная, платят исправно. Но я, как Заслуженная наставница совершенно не одобряю такой подход. Мне вот за последнее время три плеча пришлось сменить. Только привыкнешь к условиям труда, как на тебе – твой подопечный уже излечился и приходится вновь искать новое место службы. Вот это я понимаю – результат!

– А почему вы считаете, что иметь два разных сердца это ненормально, что это болезнь, которая требует лечения? – поинтересовалась Лиза.

– Деточка, мы не применяем термина «ненормальный» по отношению к «разносердцевым», – мягко ответила ей Навона. – Мы говорим, что эти дети не такие как все, особенные. Но мы должны сделать все, чтобы они стали обычными, понимаете, совершенно обычными детьми. В этом наша задача и высокая миссия! – с гордостью заявила она.

– Но чем же плохи «разносердцевые»? – упорно пыталась выяснить Лиза.

– Понимаете, все «разносердцевые» от природы очень нерешительны, они не способным сделать выбор, излишне скромны и, я бы даже сказала, «забиты», – пустилась в рассуждения Навона.

– Если человека дразнить «дефективным», тыкать в него пальцем и смотреть как на убогого, то любой станет «излишне скромным», – раздраженно откликнулся Воробей, неприязненно глядя на Заслуженную наставницу.

– Вот мы, наставники, и должны в этот нелегкий момент оказать им моральную поддержку, – с достоинством в голосе сказала Навона.

– Мне кажется, что было бы гораздо больше пользы, если бы моральную поддержку им оказывали те, кого они видят каждый день – их семья, соседи, друзья, – пробормотала Лиза.

– Друзья! – фыркнула Навона. – У «разносердцевых» нет друзей. В лучшем случае их просто жалеют, но на дружбу с ними вряд ли кто-то решится.