Лиза и Воробей на планете Цера

Ребята застыли, не смея отвести взглядов от узкой щели, которую постепенно окутывал вечерний сумрак. Но войти в пещеру никто не торопился, а странный звук становился все резче и громче.

– Я посмотрю, что там происходит! – шепнул Воробей, направляясь к выходу.

Прошло несколько томительных секунд прежде чем ребята услышали его возмущенный вопль:

– Эй! Что вы там делаете? Вы что, с ума сошли? Как мы отсюда выберемся?

Флафин и Лиза, подталкивая друг друга, вылезли наружу и увидели, что моста, соединяющего скалистый трезубец с уступом, больше нет. Один его конец по-прежнему был надежно прикреплен к скале, а второй – болтался внизу, над водой, ударяясь своими веревочными ступеньками о гребни высоких волн.

На другой стороне Лиза и Флафин заметили, обращенную к ним спиной, стройную мужскую фигуру в коротком плаще.

– Пурвис! Зачем ты это сделал? – воскликнул Флафин, и в его голосе звучало скорее удивление, нежели испуг.

Высокий мужчина, вложив в ножны длинный, острый нож, которым он только что перерезал веревки, обернулся. И ребята увидели, что перед ним вовсе не Пурвис, а директор Скипс.

Время – замри!

– Директор! Зачем, зачем вы это сделали? – воскликнула Лиза, беспомощно протягивая руки к Скипсу.

Но директор, не вымолвив ни слова, развернулся и быстрым шагом скрылся из поля зрения ребят.

– Это что такое было? – изумленно спросил Флафин после того, как на несколько минут он отключился от реальности, пытаясь осознать коварство директора Скипса.

– Ты что, тормоз? – разозлился Воробей. – Он нас оставил здесь умирать! Как мы теперь переберемся обратно? Вплавь?

– Если вы умеете плавать со свернутой шеей, то это хороший вариант, – подал голос Помпон.

– Юморист! – раздраженно заметил Воробей.

– Лиза, ты это, не волнуйся, – пробормотал Флафин. – С нами все будет хорошо, я уверен, – попытался он утешить девочку.

– Можно узнать поконкретнее, когда именно с нами будет все хорошо? – заерзал на плече Помпон. – Что-то вид этого болтающегося мостика действует на меня удручающе.

– Помпон, а ты не смог бы допрыгнуть до другого берега? – с надеждой спросил Флафин своего наставника. – Вы же все такие прыгучие! Тут совсем небольшое расстояние.

– Прыгучие, но не летучие! – поспешно ответил Помпон. – Здесь одним прыжком не обойтись! Расстояние не большое, но вполне достаточное для того, чтобы свернуть себе шею! – закатил он глаза. – Ищи себе другого безумного помощника. Я на эту роль не гожусь. Я слишком умен и благоразумен.

– То есть – «нет»? – уточнил Флафин.

– Не просто нет, а совершенно категорическое – нет, нет и нет, – отрезал Помпон.

– Я не понимаю, зачем он это сделал? – внезапно спросила Лиза, устремляя требовательный взгляд на Воробья. – Мы же ему верили. Он казался таким хорошим и поддерживал королеву.

– Значит, мы в нем ошибались. Также, как и в Советнике Притче – тихо ответил Воробей. – Лиза, понимаешь, в жизни иногда случается, что тот, кому ты веришь, предает тебя. Это очень неприятно. Но это так. Ничего, переживем, – деланно бодрым голосом сказал он.

– Теперь я уверена, это он напал на меня тогда, у замка, – твердо заявила Лиза. – Помнишь, Воробей, наставница Навона говорила, что встретила директора Скипса рядом с замком, и на нем был черный плащ?

– Только вот как Скипс узнал, что ты в замке? – задумчиво пробормотал Воробей.

– «Извергатель разноцветных огней», – коротко напомнил Флафин. – Я тогда еще удивился, зачем это Советник взялся вам его показывать. Он никогда не позволил бы себе брать личные вещи короля Риггалла Бородатого, тем более, чтобы позабавить гостей.

– Зато эти самые огоньки привлекли внимание директора Скипса. Точно! Это был их условный сигнал, – воскликнул Воробей. – Они – заодно. Именно поэтому Скипс так расхваливал нам Притча! Выходит, что они – сообщники и оба работают на Сарапа. И когда я рассказал ему о том, что Советник сотрудничает с Захватчиком Сарапом, директор Скипс решил нас обезвредить. Чтобы мы не раскрыли предательства Притча и не спутали им все карты, – с тяжелым вздохом добавил он.

Воробей готов был сам себя оттаскать за волосы за то, что доверился директору Скипсу. Его речи в поддержку королеву и возмущение по поводу ее ареста казались такими неподдельно искренними. Получается, что на этот раз он ошибся, приняв злодея за хорошего человека. А ведь Воробей всегда так гордился своей проницательностью и умением разбираться в людях.

– У директора Скипса были такие добрые глаза, и он так хорошо говорил про тетю Ладу, – грустно произнесла Лиза. – Выходит, он все врал?

– А что, раз у человека глаза добрые, так он уже и соврать не может? – фыркнул Помпон.

– Ладно, пойдемте в пещеру. Что-то здесь прохладно становится, – отворачиваясь и украдкой смахивая запутавшуюся в ресницах слезинку, предложила девочка.

Поскольку становилось все холоднее Воробей и Флафин решили развести в пещере костер. Это не составило особого труда, благо горючего материала в виде сухих корней в пещере имелось в избытке. Костер сложили поближе к выходу, чтобы тяга была лучше.

– Так, надеюсь, эти корешки быстро загорятся, – сказал Воробей, чиркая спичками. – Может быть, у кого-нибудь есть какая-нибудь бумажка для розжига? – спросил он, пытаясь поджечь один из сухих корней.

– О! У меня что-то есть. И как это здесь очутилось? – удивленно воскликнул Флафин, вытаскивая из кармана свернутый листок бумаги. – Да это какие-то непонятные закорючки.

– Ну-ка, дай, – протянула руку Лиза – Наверное, это документ из кабинета короля Риггала. Ух ты, это ноты!

– Жаль инструмента нет, – фыркнул Воробей, – а то бы организовали тут вечеринку.

Не обращая внимания на его иронию, Лиза всматривалась в листок.

– Странно, здесь сбоку приписка – «Гимн Церы. Плохо действует на разносердцевых». Что это значит? – удивилась девочка.

И глядя в ноты она потихоньку начала выводить тягучий напев.

– О! Это же та самая занудная музыка, которую мы слушаем каждый вечер! – мгновенно узнал мотив Воробей.

– Да, это наш гимн, – тут же оживился Флафин.

– «Забудь, все забудь. Спит. Память спит. Спит. Память спит, спит, спит», – пробормотала Лиза.

– Колыбельная какая-то, а не гимн, – оценил Воробей. – Давай сюда, пригодится для растопки.

Он поджег листок и бросил его на сложенные горкой корешки, которые мгновенно занялись огнем. Пододвинувшись поближе к костру, Лиза обхватила руками колени и задумчиво смотрела на жаркий танец огня. В ее голове роились грустные мысли.

Хотя предатели были наконец-то выявлены, девочка не ощущала радости победы от того, что маски с них сорваны. Напротив, она чувствовала себя бесконечно одинокой и всеми покинутой. И даже присутствие Воробья и Флафина ее не утешало.

Немного поболтав на отвлеченные темы, мальчишки вскоре заснули, привалившись спинами друг к дружке. Прежде чем отойти ко сну ребята распределили обязанности по поддержанию костра. Лизе, как девочке, досталась первая, самая легкая, смена.

От тепла Лизу быстро разморило и потянуло в сон. Решив немного развеяться, она подкинула топлива в костер и вышла из пещеры. Ее лицо тут же обдало порывом свежего ветра. Присев на неровный камень, лежащий рядом со входом, и ощущая спиной приятное тепло огня, девочка поневоле залюбовалась раскинувшимся перед ней видом.

Черное небо над Церой было все усыпано мелкими белыми звездами, похожими на жемчужины. Они искрились и сверкали, отражаясь в темных морских водах, с мерным гулом ударявшихся о высоченный скалистый берег. Закинув голову, Лиза смотрела на небо, надеясь узнать среди множества звездочек одну – под названием планета Земля. Но все они выглядели одинаково красивыми и холодными.

Но только она хотела вернуться в пещеру, как на фоне темного неба отчетливо увидела белые, размытые силуэты людей, Они двигались размеренно и чинно, словно исполняя какой-то диковинный танец, завораживая девочку плавностью своих движений.

Лиза уже открыла рот, чтобы завизжать, но тут белые, парящие в воздухе силуэты внезапно резко поднялись вверх, превратившись в облака. Выстроившись в цепочку и ярко выделяясь на темном небосклоне, они поплыли в ту сторону, где море соединялось с небом.