Реалист

Для друзей она все же была божьим одуванчиком и венцом благоразумия в этой компании. Но как мало они знали о ней на самом деле.

Как много она не знала о них.

Спустя десять лет они ничего друг о друге так и не узнали.

Ветер раздувал мешковатый пиджак и заглядывал под штанины, которые Эми держала руками в карманах. Прозрачно-розовые кудряшки трепыхались, облепляя лицо, в такт черным крупным локонам человека-птицы. На минуту перья отвлекли Эми от речи Ворона, и она начала следить за их нежным танцем, но, опомнившись, опустила в смущении глаза и увидела высоту под ногами. Зеленые вершины деревьев тянулись к ней, вот только, имея всю свою мощь и длину, они не могли дотянуться до одного единственного места – где стояла девушка. А высота была и в самом деле головокружительная.

«Шаг – и все… – улыбнулась она. – Какая же тонкая граница между жизнью и смертью».

– … А Джейн тебя сейчас не ищет? – закончил лекцию Ворон.

– Возможно, – пожала плечами Эми. – Но она знает, где меня искать.

– Но явно не здесь, – ухмыльнулся молодой человек.

– Точно! – вдохнула она. – Пойдем быстрей на Высотку, – говорила она, уже опуская ноги в люк.

– Постой! Можно сократить путь.

Ворон тут же метнулся за башню. Прямо за ней, вдоль большой крыши протянулась полоса плоской крыши и водосток. Молодой человек шел так быстро и уверенно, будто не боялся упасть. Эми последовала за ним, но более осторожно.

Не доходя немного до конца, он поднял доску и протянул дальним концом к зданию напротив. Ближний конец положил у ног и прижал тремя пыльными кирпичами.

– Проходи.

Девушка остановилась и никак не могла решиться.

– Проходи, не бойся. Я буду держать.

Эмили шагнула вперед.

Внизу неимоверная высота. Под ногами шумел лес. Впереди ветер свистел в окнах старой развалины, и ее крыша едва держала саму себя. Сзади Ворон может и удержит ее, но стоит гнилому кирпичу впереди треснуть… Доска чуть пошатывалась под весом Эми. Или от ее дрожащих ног.

Конец пути.

Колени Эмили еще дрожали, а Ворон уже стоял рядом с ней. Человек-птица…

Не говоря ни слова, девушка пошла вперед. Дальнейший путь ей в целом известен. Это здание состыковывалось с другим, а с того другого можно было пройти по железной лестнице, которую ребята когда-то сбросили с чуть более высокого дома. Этот «чуть более высокий» и был Высоткой. Это было единственное здание из оставшихся после разрушения, которое достигало двенадцати этажей. Дальше здание пониже и так далее…

Придя на крышу, они никого не увидели. Эмили даже немного расстроилась. Это ведь их любимое место. Вместе они притащили сюда старые матрасы, поставили столики, уже изрядно подгнившее под открытым небом, украсили стенки стекляшками, старыми цветными лампочками, битыми бутылками… Здесь просто то самое место, где можно уединиться с друзьями. Но их тут не было.

Вдруг где-то впереди брякнуло железо.

Выйдя из-за чердака, Эмили увидела всех своих друзей.

Они любовались видом с крыши, сидя на самом краю. Первым Эмили и Ворона заметил Сай, потому что сидел на углу и боком к остальным ребятам. Он сначала удивился, а потом сразу ехидно улыбнулся.

– Джейн? – окликнула Эмили.

Темноволосая девушка резко обернулась и облегченно улыбнулась. Когда Джейн так улыбалась и широко распахивала глаза, она становилась еще больше похожей на Одри Тоту. Да все они, француженки, отличались очаровательными большими глазами, полными тоски, и аурой умиротворенности и нежности.

– О-о, я догадывалась, что он приведет тебя сюда.

– Я-то думала, что ты пойдешь меня искать…

– Просто не хотела вас беспокоить, – пожала плечами Джейн.

– То есть? – нахмурилась Эмили.

– Эй! – резко повернулась подруга, спрыгнула с края на крышу и подскочила ближе к ней. – Что это на тебе? Новая форма? Не по фасону… Ну ладно, на задании что-нибудь прихватим тебе.

Эмили немного нахмурилась.

– Или же попросим кого-нибудь подшить эту. Ворон, надеюсь, не будет против? Так что? Ты окончательно решилась?

– Да! И я буду рада пойти с вами, – произнесла Эмили и прильнула на плечо подруги.

Глава 11

Кое-кто еще в трепете ждал этого дня. Концерт, к которому мальчик готовился целый год, начнется через пару минут.

Вокруг очень много людей. Молодые музыканты суетились, настраивали инструменты и себя к выступлению. Кого тут стоит бояться и ставить себе в конкуренты еще предстоит узнать – пока у всех равные способности. Нервы щекотали под коленками и спирали дыхание. Главное – не поддастся им, иначе все труды насмарку.

Вот объявили его имя. Аплодисменты. Тишина.

Мама в предвкушении суетится на третьем ряду.

Первая нота рвет напряжение и спускает завесу осознания реальности. Он летит вместе с музыкой. Музыка, такая чистая и нежная, заполняет зал и придает этому концерту новое звучание. И концерт перестает быть соревнованием. Здесь важно услышать, на что способны лучшие из лучших музыкантов ближайших городов, что несут в будущее юные дарования.

Как будет звучать будущее?

Фальшью.

Нота сорвалась и мальчика пошатнуло. Зрители вышли из транса, и скрежет смычка остался в головах сотен людей. Он вибрировал вместе с их головами.

И снова все содрогнулось. Теперь уж страх приковал их к месту.

Глухой удар и треск бетона оглушил всех. Сорванные в крике голоса отдавались пустым треском гортани в голове, перемешанный все с той же фальшивой нотой.

Правая стена откололась и полетела вниз, разлетаясь на мелкие кирпичики. Пол разошелся в трещинах под ногами до истерики напуганных людей, безумно хватающихся за все, что попадалось под руку. Но все рушилось, все наваливалось друг на друга, и матери, отцы, дети катились, падали в беспросветную пучину нечто страшного, развернувшегося под их ногами – земля открыла свою страшную огненную пасть.

Скрипка отлетела в сторону. Марк не слышал, как кричал, дико и неистово: «МАМА!». Он видел, как она падала вместе со всеми, ее обезображенное ужасом и порезами лицо. Одной рукой она пальцами цеплялась за бархатный пол, а другой тянулась к нему. На последних силах она схватилась за занавес, упавший, но зацепившийся за что-то сверху. А мальчик, сам не осознавая, тянулся к ней, желал затащить наверх, но не видел, как сама сцена начала съезжать к центру здания, в самую воронку разверзшейся катастрофы.

Их протянутые руки становились ближе.

Марк упал на грудь матери, ее окровавленная рука крепко обняла его, и они вместе исчезли в темноте, наполненной неслышимыми криками.

***