Горький шоколад 2. Из пепла

– Селеста! Нельзя так о взрослых! Дядя хочет узнать вас поближе.

– Зачем? У него что, нету своих девочков и мальчиков? – Наивный ребенок всегда говорил, что думает.

– Нет, Данечка, у меня нет других девочек и мальчиков, поэтому я хочу стать вашим дядей, родным, понимаешь? – Дэн пытался с улыбкой ответить на выпад ребенка, но получилось плохо, и горечь в своих словах слышал явно.

– Я Даниэла, или Селеста, ты не моя мама, нельзя меня так называть! А почему ты не заведешь себе детей, у тебя же есть жена, я ее видела там! – Дочка махнула головой куда-то туда, имея в виду пляж.

Дэн не знал, что сказать. Настолько неожиданным был выпад девочки. Он видел, как Алекс толкнул ее локтем, но девочка насупила брови и упрямо сложила ручки на груди, демонстрируя, что ушла в отказ.

– Наверное, кто-то не хочет десерт, а сегодня мороженое с фруктами. – Глядя в окно, между делом сказала Ксения.

– Нет, мамочка, мы хотим. Мы так больше не будем, правда Алекс? – Хитренькая малышка сразу забыла обиды.

После ужина Дэн пошел с детьми в игровую, Ксения провела его по дому. Дом впечатлял, легкий, светлый, просторный. Имитация под старину, но на самом деле современный и удобный. Он был поражен количеством картин, портретом Ксении на первом этаже, фотографиями на лестнице, отовсюду на него смотрели Ксения и дети.

Увидев его недоумение и восторг, женщина открыла дверь рядом с игровой – все стены были завешаны работами, явно талантливого человека. На центральной, где Ксения в профиль сидит у большого окна беременной, он узнал известный снимок:

– Я же видел этот снимок в журнале! Он выиграл какой-то конкурс! Неужели это ты? – Теперь он явно узнавал свою Оксану, еще ту, давнюю.

– Это работы моего мужа, Игнасио Вальдеса. Он художник, пишет картины и фотографирует. Это самая известная его работа, но вообще-то, он неоднократно выставлялся в выставочных залах Америки, Франции, ну и здесь, конечно.

– Да, это наш паппи Игнат, вот его портрет! А это – паппи Макс, а это паппи Ник. Мы ездили тогда в Диснейленд! У нас с Алексом целых три папы! Мы их всех любим! – Это прибежала неугомонная Даниэла, и стала показывать фото, где все были с красными шариками на носу и воздушными шарами на палочках в виде животных.

Через полчаса дети свободно щебетали с Дэном, как со старым знакомым. Он играл с ними в машинки, пил чай «понарошку» с куклами, был волком из сказки, и возил царевича. Время пролетело незаметно, в девять Ксения сказала, что детям пора мыться и спать, а Дэну пора уходить.

Дети вприпрыжку убежали с няней, Ксения пошла провожать Дэна. Его сердце пело от радости и сжималось от горя, а вдруг и правда, только через месяц он сможет увидеть детей?

– Когда я могу прийти? – Тихо задал жгучий вопрос.

– Ты же скоро уедешь в Россию, и приезжать не сможешь? Приходи послезавтра, детям ты понравился. Они будут рады.

– А ты? – Он попытался взять ее за руку. Но женщина резко отстранилась, и ушла из холла. Охранник открыл перед ним двери, и как показалось Дэну, смотрел свысока и с презрением.

Да, все же шантажом он вынудил ее впустить его в дом, но будет ли ему от этого легче, ведь ему мало просто видеть ее, такую любимую, такую желанную и недостижимую. Металлические ворота закрылись за ним, отсекая его от самых любимых.

Две недели длилось его горячечное счастье – через день-два ему разрешали встретиться с детьми. Он забыл обо всём, делах, жене и жил только этими встречами. Даже звонок его бухгалтера не разбудил в нем тревоги.

– Вадим, ты доверяешь своему заму? Мне не нравятся странные дела на фирме. – Новый главбух говорил как-то неуверенно, потому что знал об их многолетней дружбе.

– Сергею? Да, конечно, он мне как брат. Я дал ему самые широкие полномочия, пока меня нет.

– Смотри сам, но лучше бы тебе приехать.

– Нет, я пока не могу, у меня дела, личные. Это очень важно, потом разберусь!

А потом грянул гром – разрушивший его жизнь, и жизнь Ксении. В этот день встреча с детьми не планировалась, и он сидел в номере. Вдруг ворвались четверо охранников Ника, скрутили ему руки. Следом на коляске въехал человек, в черных тонких перчатках, и с неподвижным лицом.

– Где дети, сволочь? Это ты подстроил их похищение? Тебе не жить! – Дэн узнал этот скрипучий шепот, но напугало его не это. Дети! Кто-то похитил его детей! – В машину его!

Глава 14. Любовь, которая убивает

Ксении позвонила на работу рыдающая няня. Детей похитили из детского сада. От такого известия ноги приросли к полу, она вспомнила предупреждение Игната, что Дэн принесёт ей большую беду. Неужели Дэн? Не может быть он таким подлым, втереться в доверие и увезти детей. Она набрала Ника, тот сразу же взял трубку.

– Я все знаю, мы едем за Дэном, полицию известили. Она уже едет, приезжай в детский сад, мы там будем через полчаса.

Ксения побежала к машине, долго не могла вставить ключ в замок, кое как вырулила со стоянки, дорога показалась ей бесконечной, слезы мешали видеть, и про себя она молилась, только бы живы, только бы вернули, пусть запросят любые деньги, она продаст дом, она отдаст всё…

В саду ее няня, воспитательница и полиция находились в кабинете директора, женщины плакали, путано объясняли. Показания разнились – воспитатель говорила, что это няня привозила и представила ей новую няню, а Мария Петровна говорила, что эта женщина искала садик для своих детей.

Описание машины дали обе, синий минивэн, но номер не помнили. Полиция искала камеры наблюдения, где мог быть зафиксирован номер машины. Через два часа их отправили домой.

Мария Петровна, рыдая, просила прощения, рассказывала, как познакомилась с русской женщиной, та назвалась Машей, была такой расстроенной, сбежала от мужа, как она ее пожалела. Она винила себя, Ник в гневе велел ее уволить, полиция запретила уезжать, и бедную пожилую женщину посадили под домашний арест.

Пустой дом давил на нервы, Ксения не находила места. Дэна, после допроса в полиции, привезли к Нику, и Ксения присутствовала на допросе. По описанию женщины, Дэн не узнал Ольгу. Светлые волосы она прятала под бейсболкой, и кто это мог быть, ему не пришло в голову.

Через четыре часа по камерам наблюдения удалось установить номер машины. К утру выяснилось, что машина была арендована во Франции, и к моменту, когда полиция туда приехала, машину уже вернули. Имя арендатора – какая-то русская Марина Усольцева, никому ничего не сказало. Это женщину объявили в розыск. Но ни в одном отеле Испании такая женщина не проживала.

Ольга же, ненавидевшая детей в принципе, а детей Ксении особенно, со спящими детьми легко доехала до границы, её никто ни разу не остановил. Старалась заправляться на маленьких деревенских заправках, там же брала с собой стаканчик кофе. Ах, как замечательно придумали этот Евросоюз! Никаких границ, нет таможни, и она легко вывезла детей из страны! Что делать с детьми дальше, она не думала. Планировала оставить где-нибудь возле приюта. Возле Марселя обратила внимание на странное заведение – много арабов, негров, очереди с детьми, шум и гам. Она вышла, прошлась осмотрелась, это был пункт распределения беженцев. Толпа народа, суета, как раз то, что нужно. Ольга покрутилась в очереди, принесла детей, и усадила их прямо на бордюр, еще покрутилась немного, никто не поднимал шума, и она убежала в машину, и быстро уехала в аэропорт.

Следующий день она встретила уже у Маринки, та долго рассматривала её якобы новые губы, и сделала вид что все хорошо. Так же незаметно удалось вернуть документы на место. Все, месть совершена!

Она упала и спала сутки, её не мучила совесть, она представляла горе Ксении и упивалась этим. Для усыпления бдительности Маринки посидела у нее еще два дня, наслушалась детских воплей, и улетела домой. Довольная собой до крайности.

А в Испании продолжались поиски похищенных детей. Всем патрульным машинам были переданы фото женщины в бейсболке и очках, охранники Ника, включая десяток, прилетевших из России, круглосуточно ездили по городу, вглядываясь в лица женщин. Но бесполезно, и похитительница и дети пропали.

Ксения не ходила на работу, боялась отойти от телефона, все ждала звонка похитителей. Но звонка все не было, от тишины в доме у нее начались галлюцинации, ей чудился смех детей, потом что они ее зовут. Она засыпала сидя в кресле, и просыпалась через полчаса, ей чудилось что звонит телефон.

Ночью она пришла в комнату, где держали Дэна, он так же выглядел измученным и почерневшим от горя.

– Зачем ты меня нашел, зачем? Ты опять принес мне только горе, это все из-за тебя! Из-за тебя я чуть не умерла в ледяной воде, я бежала из страны, я не мешала тебе жить! Ну почему ты, почему ты не забыл меня? Почему ты, как какое-то чудовище, появляешься и разрушаешь всё?

– Я не мог ожидать, что кто-то из моего окружения окажется таким монстром, прости, я виноват. Я опять виноват. Дети найдутся и уеду, и больше не буду тебе мешать. Пойми, для меня это тоже страшная беда.

– Скажи мне, что это за женщина, она же не навредит моим детям? Скажи! Почему ты молчишь! О, неужели…

– Не знаю я кто это, и на что она способна, я совсем, совсем ничего не знаю. Но она ненавидит тебя, это ясно. А может это враги Ника?

– Нет! Пока ты не появился, все было хорошо? О! – Ксения упала в рыданиях на пол. – Запомни, если с ними что-то случится, если их не найдут живыми, я сама убью тебя. И её. Когда найдут, а Ник найдет её, он найдет её, даже под землей. – Ее слова потонули в рыданиях, а Дэн слушал и умирал внутри – даже сейчас она надеется на Ника, а не на него.

Вошедший охранник поднял Ксению, оттолкнув Дэна. Её увели, в доме запахло сердечными каплями, такой знакомый запах, он преследовал его весь первый год после исчезновения Оксаны. Дэн стоял у окна, но ничего не видел, слезы застилали глаза, сжимал кулаки и проклинал себя.

Ник тоже сильно переживал похищение детей, он боялся всего, что их убьют, увезут в какой-нибудь заштатный приют, продадут на органы. Он знал, как страшно маленькому ребёнку остаться один на один с враждебным миром, и сожалел, что они в просвещенной Европе. Дома он бы давно нашел эту сволочь, и уже снял бы шкуру в буквальном смысле.

Его специалисты пытались добыть в телефонной компании данные по телефону жены Дэна – местоположение, разговоры и движение, пока она была единственной подозреваемой. Но Ольга Нейман улетела в Берлин, и из Берлина никуда не выезжала. Данные по телефону изъяла полиция, а они действуют медленно, и в рамках закона, и если она была здесь на машине, а не прилетела на самолёте – не проверить, не поймать. Подкупить никого не получилось, и осталось только искать по улицам. Из местных баз данных получили все адреса съемных домов и квартир, сперва проверяли с русскими фамилиями, таких набралось более трехсот адресов. Но за пару дней все адреса будут отработаны, но что мешает преступникам вывезти детей из города? А может они давно уже в другой стране?

Ольга вернулась домой, в их квартире с Дэном было тихо, пусто и невыносимо душно. Казалось, что стены смотрят с упреком, люстра кивает подвесками, да-да, мы все знаем, что ты наделала! Ольга бросила вещи и поехала к Сергею, как бы не упивалась она своим поступком, но хотелось поделится, получить поддержку, что она всё сделала правильно.

– Лялька, милая. То ты требуешь, чтобы я вывел все деньги, то лететь куда-то срочно. То появляешься внезапно, боже, что с тобой? – Любовнику уже надоели её истеричные звонки, метания, он уже мечтал от неё избавится, но слишком многое их связывало, да и сумасшедшие глаза Ольги пугали.