Terra Insapiens. Книга первая. Замок

Артур удивился.

– Фараон? Разве есть ещё фараоны?

Писатель с недоумением посмотрел на него.

– А куда ж они денутся? Египет же есть, пирамиды есть? А почему фараонов нет?

Артур не знал, чем опровергнуть эту железную логику. Писатель же переключился на другую тему.

– Вы слышали, что в Антарктиде откопали озеро?

– Да, что-то слышал такое.

– Так вот там нашли древнюю рыбу, которой тысяча лет. И рыба эта разумная, говорящая. Только никто не может понять языка, на котором она говорит. Её привезли в Организацию Объединённых Наций и поместили в аквариум. Теперь все президенты, которые приезжают на заседания, смотрят эту рыбу, слушают, кивают головами – потому что видно, что что-то мудрое говорит, – но никто не понимает.

Артур изобразил сожаление.

Из душевой комнаты вышел сердитый Паскаль и закричал через двор:

– Писака! Мыло верни!

Писатель съёжился и его, как ветром, сдуло. К Артуру подошёл Паскаль, с полотенцем на плече.

– Опять этот Писака мыльницу унёс! Ну что ты с ним будешь делать! Я ему руки оторву.

– А чем он тогда роман будет писать? – засмеялся Артур.

– Пусть, как Гомер, заучивает своё сочинение и читает наизусть.

После обеда Андрон за столом разгадывал кроссворд из газеты, почёсывая карандашом затылок.

– Самое опасное животное, семь букв, – вопросил он подошедших Артура с Паскалем.

– Леопард? – предположил Артур.

– Зная Писаку, убеждён, что это слово «человек», – заявил Паскаль.

– «Человек» подходит, – подтвердил Андрон. – А вот здесь ещё подскажите, а то я уже забыл геометрию. «Как называется биссектриса круга?»

– «Биссектриса круга»? – обалдел Паскаль. – Что за чушь? Ну-ка, покажи!

– Да вот! По вертикали, шесть букв. Начинается на «Р», кончается на «С», – протянул ему Андрон газетный листок.

– Это может быть только «радиус», – сказал Артур. – Но как он стал биссектрисой, я не понимаю.

Артур заметил Писателя, наблюдавшего за ними, выглядывая из-за Аполлона.

– Вон автор стоит, – указал Артур. – Надо у него спросить.

Паскаль нахмурился, но махнул рукой Писателю.

– Иди сюда, Писака! Да не бойся, не трону.

Писатель осторожно приблизился, бросая настороженные взгляды в сторону Паскаля.

– Что ты здесь написал? Какая «биссектриса круга»? Где ты это вычитал? – насел на него Паскаль.

– Ничего я не вычитал… Это моё открытие. Биссектриса есть в треугольнике, а круг состоит из треугольников.

– Это, каким образом? – удивился Артур.

Писатель, осмелев, подошёл к столу.

– Если поворачивать треугольник вокруг одной из вершин, другая вершина опишет окружность. Круг состоит из множества треугольников.

– Это тянет на Нобелевскую премию, – пошутил Артур и постарался выручить Писателя. – Только надо уточнить, что круг состоит из множества равнобедренных треугольников, когда третья сторона стремится к нулю. Тогда действительно биссектриса станет радиусом.

– Писака открыл интегральное исчисление, – язвительно прокомментировал Паскаль. – Не знаю, как Нобелевскую, но Шнобелевскую тебе точно дадут.

– Да ну вас! – надулся Писатель. – Художника может обидеть каждый.

Махнул рукой и пошёл прочь.

Кроссворд был разгадан. Андрон отложил газету, и Артур спросил у него:

– Андрон, вы не знаете, кто нашёл меня в тот день, после шторма?

– Это я нашёл вас на берегу без сознания. Я тогда упросил Демона выпустить меня на берег, чтобы собрать на острове ещё муравьёв. Он, конечно, посмеялся надо мной, но выпустил. Я прошёлся по берегу и наткнулся на вас. Побежал обратно и сообщил о находке Демону. Вдвоём мы занесли вас в Замок. Пришёл Хозяин, осмотрел вас, чем-то обработал рану и приказал Демону отнести вас в свободную комнату. Вот что было.

– А не было у меня или рядом со мной каких-то вещей?

– Вещей? А! – сумка была. Валялась рядом – коричневая сумка. Такую носят младшие офицеры на боку.

– И где она?

– Не знаю… Наверно её забрал Демон. Это надо у него спросить.

Артур побарабанил пальцами по столу. Идти с вопросами к Демону ему совсем не хотелось.

– Послушайте, Андрон. Мне интересно, как вы пришли к мысли, что вы биологический механизм?

– Своим умом, – гордо сказал Андрон. – Размышлением, так сказать, о сущности мира… Думаете, мне легко было это признать? Я даже бросил курить, чтобы доказать себе, что я – не механизм. Это ему, моему механизму, не хватает никотина, чтобы продолжать своё привычное существование… Курить очень хотелось, но я мужественно перетерпел.

– Ну и как – доказали?

– Как видите, – нет, – он печально развёл руками. – Эти мысли меня не покинули.

– Я с нашим учёным разговаривал, – заговорщицки понизив голос, сказал Андрон. – Он говорит, что в мире законов Ньютона, мы действительно – механизмы, но квантовая физика оставляет нам надежду на свободу воли.