Terra Insapiens. Книга первая. Замок

Он медленно поднялся, оглядел пустой двор и сказал:

– Пойдём спать!

Перед сном Артур читал «Собрание возможных миров».

«Профессор Лури Хари сделал прогноз развития теоретической физики. Модная в начале двадцать первого века теория струн, требующая для своей реализации десять измерений мира, вполне логично будет названа теорией десятиструнной гитары, затем теорией восьмидесяти восьми струнного пианино. Количество струн будет нарастать в геометрической прогрессии, что девальвирует их смысл, поэтому в итоге появится теория органа.

Музыкальная подоплёка будет подхвачена философской мыслью, что побудит знаменитого в будущем писателя Льва Толстого-младшего написать роман под названием «Первая симфония Бога». В романе пространно и с большим искусством будет выражена мысль, что Вселенная является музыкальным сочинением Творца, где каждое живое существо является отдельной нотой. К сожалению, находящиеся внутри этой музыки люди могут слышать только какофонию отдельных звуков, услышать всю симфонию им не дано. Остаётся только порадоваться за Отца нашего. Надеемся, он получает от наших нот удовольствие.

По мнению британских учёных, наша Земля является биологической лабораторией, где студенты Института Высшего Разума проводят свои лабораторные работы. Так предыдущий студент, фамилию его история не сохранила, закончил свою работу 66 миллионов земных лет назад. Работа была признана неудачной, студент был отчислен из института. На Землю был направлен, пролетавший мимо, Чикшулубский метеорит, и после очистки лаборатории, к работе приступил новый студент по имени Яхве, он же Иегова. Надеемся, его работа будет более успешной, хотя однажды ему уже приходилось всё стирать и начинать заново. Пожелаем ему удачи!

Другие учёные предполагают, что мир организован по принципу Гермеса Трисмегиста – что наверху, то и внизу. Так они считают, что звёздные системы являются атомами химических элементов. Например, наша Солнечная система, по их мнению, это – атом кислорода, поскольку вокруг солнечного ядра вращаются восемь планет-электронов. Как уже известно, наша галактика Млечный Путь имеет вид спирали. Астрономы утверждают, что есть галактики похожие на шестерёнки. Это наводит на мысль, что Вселенная является часовым механизмом. Может быть, это часы на руке Бога, по которым он сверяет своё время.

Впрочем, с этим не все согласны. Некоторые уверяют, что Вселенная – это и есть Бог. Вселенная расширяется. Ничего удивительного – Бог растёт».

Когда Артур уже собирался спать, в комнату без стука зашёл Демон. Артур от неожиданности соскочил с кровати и встал как вкопанный. Несколько секунд они смотрели друг на друга, затем Демон сказал:

– Завтра я собираюсь на рыбалку. Мне нужен помощник. Если хочешь, можешь пойти со мной.

Артур пришёл в себя.

– Да… Я хочу.

Демон кивнул.

– Тогда утром я зайду за тобой.

Повернулся и вышел.

Восьмой день.

Одинокий волк.

Утром Артур вместе с Демоном впервые вышел на берег острова. Сняв обувь и подвернув штанины, он вошёл в воду и умылся солёной океанской водой. Постоял, наблюдая, как над горизонтом восходит солнце, слушая крики небольших серых птиц с белой грудкой, летающих над водой.

– Это буревестники? – повернувшись, спросил он Демона.

– Да… Puffinus bailloni. Это аборигены, коренные жители нашего острова… Тех, что в саду, завезли из Индии… Пару раз видел альбатросов. Но они живут южнее, – он махнул правой рукой, – у нас для них слишком жарко.

Он усмехнулся.

– Когда я сюда попал, у Хозяина жили два старых попугая. Пёстрые, красивые – хорошо ругались по-латыни! Видно монахи научили… Потом однажды клетки оказались открыты, а на полу валялись пёстрые перья. Полагаю, тут не обошлось без Филипа… Ну ладно! Займёмся делом.

Рыбалкой это можно было назвать весьма условно. Днём ранее Демон забросил сети в маленькой бухточке у берега. И теперь им предстояло вытащить улов. Они разделись и, войдя по пояс в воду, стали тащить сети. Демон действовал ловко, видно было, что это для него – дело привычное. Артур, упираясь ногами в каменистое дно, тянул свой конец изо всех сил. Поскользнувшись на скользких камнях, потерял равновесие и выпустил сеть. Чертыхнувшись, снова пошёл за ней. Вытащив, наконец, свою снасть на берег, бросил её и сел отдышаться.

– Как быстро ты выдохся! – засмеялся Демон.

– Это с непривычки, – смутился Артур. – Сейчас, я чуток отдохну.

Демон взял две корзины, одну бросил к ногам Артура и сел перебирать улов. Улов выдался богатый. Была одна, довольно крупная, пеламида, два луфаря, рыба-носорог. Мелкую рыбёшку, в том числе красивых клоунов, Демон выбрасывал обратно в океан. Посмотрев, как ловко он работает, Артур присоединился.

Через десять минут обе корзины были набиты доверху. Набросив сверху корзин холщовые тряпки, Демон затянул их шнуром.

– Ну вот, на праздничный обед уха будет.

Демон помыл руки по локоть в прибрежной воде и сел рядом с Артуром.

Артуру хотелось его о многом спросить, но он не решался заговорить.

Демон, казалось, о чём-то думал, глядя за горизонт. Потом встал и пошёл вдоль берега.

– Идём, покатаемся на лодке вокруг острова.

Артур поднялся и пошёл следом.

Они прошли по песчаному берегу мимо редких, невысоких кокосовых пальм до небольшого пирса, где стояла рыбацкая лодка с вёслами. Демон вытащил из кармана ключ, и снял замок с лодочной цепи. Артур залез в лодку. Демон запрыгнул следом и сильно оттолкнулся от пирса веслом.

Он долго грёб молча, но потом отпустил вёсла и заговорил.

– Ты считаешь меня преступником? Да, я преступник. Я преступил земной закон. Но так поступает любой сильный человек. И если у него получается совершить задуманное, его назовут великим. Моё преступление в том, что у меня не получилось.

Он угрюмо замолчал, но потом продолжил:

– У меня была великая идея. Мне не нравилось – как живут люди, чем они живут. Человеческий мир погряз в грехе. Но грех этот не тот, о котором твердят святоши. Этот грех страшнее. Главный человеческий грех – немощь. В погоне за счастьем, человек прогибается под власть, с их законами, под святош, с их заповедями, под мир физический и духовный, окружающий его. Человек становится рабом обстоятельств. Рабство я считаю самым презренным грехом. Этот грех я хотел искупить своим подвигом. Я не мог в одиночку изменить земной мир. Я решил построить свой мир – подземный. Где будут мои законы, где будет моя вера – ну разве не великий проект?

– Какой подземный мир? – не удержался Артур. – Что за Утопия?

– Утопия?.. А что не Утопия?.. Разве есть что-нибудь иное? Расскажи мне, может я чего-то упустил? – Демон усмехнулся. – Все строят свои Утопии… Кто-то строит демократическую Юсандию, рассеивая семена демократии бомбами по всему миру. Кто-то строит правоверную Русалию, странный синтез христианства с марксизмом. Кто-то сшивает белыми нитками лоскутную Европию, а кто-то ставит на плиту тяжёлый Поднебесный Чайник. Все нашли занятие себе по душе… Я построил свою Утопию, зачем мне чужая?

– Вы считаете рабство грехом, но сами похищали людей, превращая их в своих рабов. По-моему, здесь есть противоречие, – снова не удержался Артур.

– Противоречие… Они были рабами от рождения, я только воспользовался ими, как пахарь пользуется волами… Рождаются рабами, живут рабами и умирают, так и не узнав, что прожили рабскую жизнь.

Демон становился всё угрюмее, но что-то распирало его изнутри. Видно было, что он давно ни с кем не говорил о наболевшем.

– В мире нет такого понятия – справедливость. Справедливость – это человеческая хотелка. Может быть, и Бог понадобился не для того, чтобы объяснить мир, а для того, чтобы появилась справедливость…

– Рай – это место, где всё хорошо и нет никаких вопросов. Ад – это место, где всё плохо и много вопросов без ответов. Поскольку наш мир больше подходит под второе описание, ясно, где мы находимся…

– Да, я хотел быть богом. Богом подземного мира. Чем я хуже олимпийских богов? Но они придуманные, а я вот он – живой. Я всегда был силён, всегда был дерзок. Мне всегда было душно среди людей.

– Да по сравнению с этими богами, я ещё образец порядочности. Титаны и Боги были каннибалами, глотали своих сыновей, как возможных соперников за власть. Геракл был детоубийца. Один Прометей, кажется, ничем не запятнал себя, кроме любви к человечеству.

– Вы не любите людей? – догадался Артур.

– Как я могу их любить? Для этого, как минимум, нужно относиться к ним серьёзно, а это невозможно. Как можно серьёзно относиться к чему-то мелкому, сиюминутному, преходящему? Это всё равно, что полюбить пылинку, которую ветер несёт мимо тебя. Не успел полюбить, а любить уже некого.

– Человек – это трава. Сегодня есть, завтра нет. Сегодня радуется солнцу, завтра гниёт в земле или идёт на корм скоту. А на его месте поднимается новая трава – такая же бессмысленная и безвольная.