Записки комбата

– Ты что, не уходил? – спросил Цепа Серегу.

– Нет, я только что из училища, там ночью была проверка, но все прошло нормально.

Вышли на улицу.

– У вас скоро каникулы, ты домой поедешь? – спросила Валя.

– Да, конечно домой, но сначала надо сессию сдать.

– А ты обо мне родителям говорил?

– Нет, пока как-то не получалось, а в письме не хотел.

– Думаю, что в этом отпуске, ты все-таки им расскажешь о наших отношениях.

Серега понял, что пора принимать решение.

Шло время. Приближался День Победы. Серегу вызвал командир роты:

– Сибирцев, ты у нас отвечаешь за культурно-массовый сектор?

– Так точно, товарищ капитан!

– В училище намечается большой конкурсный концерт. Что мы можем показать?

Сергей задумался.

– Можем КВН организовать. Можем выступить с литературно-музыкальной композицией, уже есть наработки. ВИА наш выступит.

– Ну, с КВНом подождем. А вот композиция – это хорошо. Успеешь?

– Если надо, успеем.

– Какая помощь нужна?

– Освободить участников от хозяйственных работ и нарядов. Неплохо бы пригласить девчат из музыкального училища. Надо договориться с аппаратурой в университете, с костюмами в театре.

– Понятно. Набросай предложения в письменном виде. Увольнительные возьмешь у старшины, и… дерзай. Срок – неделя!

Закипела работа. Желающих «шлангануть» от службы и лишний раз побывать в городе нашлось немало.

Сибирцев отобрал ребят, распределил обязанности. После обеда собирались в клубе училища и усиленно готовились к конкурсной программе.

Накануне концерта произошел случай, который чуть его не сорвал.

В очередной раз училище вели в оперный театр. Давали «Летучую мышь». Курсантов интересовало не столько само представление, сколько театральный буфет. Там всегда были вкусные заварные пирожные и лимонад. Втихаря, можно расслабиться коньячком.

Первое отделение прошло спокойно. В антракте толпы курсантов кинулись в буфет.

– Может, выйдем в парк? Там есть кафе. Спокойно посидим. – Предложил Мишка Стрелков. Его поддержали Славка Урин и Серега Петухов.

В кафе было свободно, лишь за двумя столиками сидели мужики и пили пиво. Взяв пельменей, салатов, пива и бутылку «Волжского» ребята принялись за трапезу.

На второе отделение решили не идти. Взяли еще вина. Когда засобирались на выход, в кафе вдруг зашел патруль. Обстановка обострилась.

– Выходим на улицу и разбегаемся, – скомандовал Серега.

В парке они бросились врассыпную. Сибирцев рванул в ближайший проходной двор. Сзади слышался топот патрульных. То ли так темно было, то ли с перепугу, но Сергей не заметил впереди целой девятиэтажки и «со всей дури» врезался головой в ее угол. Упал. Над ним прогрохотали «кирзачи» патрульных. Поднялся. Голова гудела. По лицу расплывалось что-то липкое. В таком состоянии возвращаться в театр бессмысленно. Опасаясь патруля, на остановку не пошел. Отряхнув форму и утершись носовым платком, направился в училище пешком. В казарму зашел в тот момент, когда рота строилась на вечернюю поверку. Заскочил в умывальник, привел себя в относительный порядок, глянул в зеркало – все лицо было в ссадинах. Но, что делать? Встал в строй, во вторую шеренгу, спрятался. Ребята все были на месте, добрались без приключений.

После отбоя обсудили итоги вылазки в кафе. Спасло их то, что патруль куда-то пропал, а на выходе из театра не проверили наличие личного состава.

Правда, утром Сергея остановил ротный:

– Сибирцев, а что у тебя с лицом? На кулак упал или «асфальтовая болезнь»?

– Никак нет, товарищ капитан. Это имидж такой. Готовимся к постановке композиции.

– Ну, готовься, готовься… Посмотрим на результаты…

А результаты были отличными. Курсанты читали стихи о войне. Затем шла композиция. На фоне идущих по экрану документальных кадров и музыкальной фонограммы, курсанты и приглашенные девчата из музыкального училища, переодетые в арендованные у театра костюмы, играли сценки из боевого прошлого наших отцов и дедов, в постановке несостоявшегося режиссера Сереги Сибирцева. В заключении выступил ВИА. Было здорово! Рота заняла первое место! Участников наградили грамотами и подарками, а Сибирцева, Георгий Васильевич, «забыл» наказать.

Кстати, были случаи, когда Сибирцев тоже помогал командиру роты. Однажды ночью его поднял дневальный:

– Серега, звонил ротный и сказал, что ждет тебя на площади Горького в телефонной будке…!?

– А, сколько время?

– Два часа.

– Понятно. Иди.

Сибирцев поднял Юрку Киселло, Цепу и, перепрыгнув через забор, они побежали в город. Обошли всю площадь и лишь в третьей будке нашли на полу мирно спящего Георгия Васильевича. Подхватили его на руки и понесли домой.

Жена еще не спала.

– Где вы его нашли? – строго спросила она.

– Сидел на скамейке, на площади Горького.

– Ясно. Ему позавчера «майора» дали. Вот третий день и празднует. Спасибо, ребята, что помогли.

В дальнейшем, естественно, об этом случае никто даже не заикался, как будто ничего и не было.

Начало третьего курса для Сергея Сибирцева было омрачено тем, что при следовании домой на летние каникулы, у него в Москве на Казанском вокзале украли сумку с вещами, деньгами и документами.

В поезде перед Москвой он переоделся в гражданку, чтобы в городе не цеплялся военный патруль. До следующего поезда еще было часа три и он, взяв билет, стоял возле входа в вокзал. К нему подошел какой-то грязный похмельный мужик и стал жаловаться на жизнь. Узнав, что Серега курсант и едет домой в отпуск, попросил у него рубль, а затем пригласил в магазин. Серега, по простоте своей и молодости, согласился. Там взяли вина и сели на детской площадке, подошли друзья мужика.

В общем, все получилось до банальности просто – обыкновенный развод. Выпили, пошли к кому-то. Один из них зашел в дом, затем высунулся из какой-то форточки и крикнул, чтобы кто-нибудь поднялся к нему. Пошел, почему-то Сергей, отдав подержать сумку другому мужику. Лишь на лестнице он понял, что не знает в какую квартиру заходить. Спустился вниз, но уже ни мужика, ни сумки там не было. Глупее не придумаешь, обидно было до слез. Пошел на вокзал в дорожную милицию, но там чуть самого не забрали, так как был выпивши. Хорошо, что железнодорожный и военный билеты были в кармане, а вот форма, подарки родным, все деньги – пятьдесят рублей и комсомольский билет, остались в сумке.