Хроники Амарота. Изменник

Джулиан привязал поводья к седлу, спрыгнул на землю и присоединился к командиру.

– Посмотрите на них, милорд. Как я могу сделать из этого детского сада настоящих воинов? Их место дома, под юбками матерей, а не в гвардии, – недовольно ворчал Ричард.

Джулиан молча улыбнулся. Все в Амароте знали Ричарда как старого неисправимого ворчуна.

– Как можно отправлять их служить на границу? Я готов поспорить на свой единственный глаз, что после первого же штурма половина из них дезертирует, даже не удосужившись отстирать штаны! А мне после этого выслушивать от комендантов упреки, что я им какой-то сброд отправил! – повышая голос, продолжал Ричард.

Тысячи глаз с нескрываемой ненавистью смотрели на ковыляющего мимо них командира. Он же продолжал сыпать бранью, двигаясь вдоль шеренги. Наконец у кого-то из новобранцев лопнуло терпение.

– Послушай, калека, а не высокого ли ты о себе мнения? – донесся из плотных рядов чей-то голос.

Ричард от этих слов подпрыгнул как ужаленный, взгляд его пробежал по рядам, выискивая наглеца.

– Кто это сказал? Выйти из строя! – рявкнул он.

Отодвинув стоящего впереди парня, из второй шеренги вышел здоровенный детина двухметрового роста. Богатырское телосложение, длинные мускулистые руки. На толстой, как у быка, шее блестела золотая цепочка с медальоном. Ричард подошел к нему поближе и внимательно посмотрел ему в лицо. Высокомерный гордый взгляд, тонкие черты лица указывали на то, что это отпрыск какого-то благородного дома.

– Как твое имя, сынок, и откуда ты родом? – едва сдерживая рвущуюся наружу ярость, ласковым голосом спросил Ричард.

– Ольсен, я третий сын барона Хольгера. Мой отец – повелитель и градоначальник Амстера, что находится в южных землях империи, – гордо ответил новобранец.

– А скажи мне, Ольсен, как ты – весь такой благородный господин со светлым будущим – вступил в гвардию Амарота? Сесть за один стол с обычными простолюдинами?.. – еще более ласково спросил Ричард.

– Я попал сюда за непослушание и свой буйный нрав. Еще я в драке покалечил четверых. У отца после этого лопнуло терпение, и он отправил меня в Амарот.

– А теперь послушай меня, сосунок! Теперь ты – не благородный господин и не наследник своего отца барона. Ты – тупое, безмозглое мясо, из которого я, возможно, смогу сделать воина. Но для этого мне придется выбить из твоей тупой башки всю дурь. Ты меня понял? – рявкнул во все горло Ричард.

Ольсен напрягся, его благородное лицо стало напоминать каменную маску. Никто и никогда не смел так с ним раговаривать, тем более, какой-то простолюдин-калека. Он привык, чтобы ему подчинялись и во всем потакали. Всю жизнь все его выходки сходили ему с рук. Живущих вокруг Амарота крестьян он никогда не считал за людей, они были для него вроде скота.

А сейчас перед ним стоял калека без роду-племени и издевался над ним, Ольсеном, в чьих жилах течет благородная кровь барона! Ольсен сжал кулаки с такой силой, что побелели костяшки. Глаза налились кровью, и он с лютой ненавистью посмотрел на командира.

– Что ты на меня смотришь? В строй, новобранец! – рявкнул Ричард.

Это была последняя капля, переполнившая чашу терпения. Ольсен взревел, как бешеный бык, и бросился на обидчика.

На лице Ричарда появилась злая улыбка. Это был не первый и не последний случай в его жизни. На своем веку он повидал не одну сотню таких молодчиков. Они приезжали в Амарот благородными господами с гордыми лицами и высокомерным взглядом. Но стоило только сбить с них спесь и показать, кто тут на самом деле хозяин, и они становились послушными, словно овечки. А понимали они только физическое превосходство.

Ольсен занес огромный кулак над головой Ричарда. Но, несмотря на все свои увечья, командир обладал отменной реакцией, отточенной в многочисленных схватках.

Он ловко увернулся, затем повернулся в пол-оборота и нанес верзиле резкий удар по печени. Ольсену показалось, что его со всей силы лягнул ранг. Он со свистом выдохнул воздух и не смог вдохнуть. Лицо побелело, он стал оседать, беззвучно шевеля губами. Но Ричард не дал ему опуститься на землю. Перехватил его руку и резко крутанул парня вокруг себя. Огромная туша взмыла вверх и, на секунду зависнув, шлепнулась на землю.

Ольсен протяжно завыл и свернулся клубком.

– Ну что, господа, есть еще желающие поговорить по душам со старым калекой? Ну, что вы стесняетесь, выходите, я жду, – предложил Ричард, оглядывая ряды новобранцев.

Но желающих не оказалось.

– Тогда слушай мою команду: до тех высоких холмов чуть больше лиги. Думаю, все из вас знают, что такое бег, так что вперед, господа! Пятеро, что прибегут последними, будут сегодня убирать казармы! – рявкнул Ричард.

Огромные шеренги рассыпались, и толпа бросилась в указанном направлении.

– Ричард, а ты его, случайно, не покалечил? – спросил Джулиан, рассматривая скорчившегося верзилу.

– Ну что вы, милорд! Магистр Войт доверяет мне этих людей для того, чтобы я сделал из них воинов, а не калек, – рассмеялся Ричард. – Я думаю, благородный господин уже пришел в себя. А ну-ка, встать!

Тяжело дыша, Ольсен медленно поднялся на ноги. На него было жалко смотреть, все благородство и самоуверенность слетели с его лица.

– Ты хорошо усвоил свой первый урок? – поинтересовался Ричард.

– Да, кал… – Ольсен замолчал на полуслове и боязливо отодвинулся в сторону.

– Можешь называть меня просто мастером. А теперь быстро вслед за своими товарищами! – приказал Ричард.

Ольсен кивнул головой и побежал догонять товарищей.

– Вот видите, милорд, как быстро они все понимают, – усмехнулся Ричард, глядя ему вслед.

– Мне кажется, ты с ним обошелся слишком сурово.

– У нас не кружок благородных девиц. Это в столице они могут махать надушенными платочками и щеголять благородными манерами перед своими дамами. А здесь я готовлю их к войне, и для этого хороши любые методы, даже самые жесткие. Для меня главное, чтобы они выжили на границе. Извините, милорд, но вы слишком молоды и не сталкивались лицом к лицу с нечистью, хотя и ваше время не за горами. Я не хочу, чтобы кто-то из этих парней закончил так же как я. Граница – не место для неженок, там главное – сила духа и физическая подготовка. Каждый из них должен чувствовать плечо своего товарища и знать, что тот никогда не дрогнет и не отступит.

– Может быть, ты и прав.

– Не «может быть», милорд, а прав! Я как никто другой знаю, что такое граница и пять штурмов за ночь. Я поступил в гвардию еще безусым юнцом. Из всех моих товарищей, с кем я начинал службу, живых можно сосчитать на пальцах одной руки. Эти юнцы выбрали тяжелую ношу, и я приложу все силы, чтобы сделать из них хороших воинов, и, возможно, кто-то из них доживет до старости.

Ричард, хромая, подошел к своему рангу и, уцепившись за него мускулистыми руками, одним махом запрыгнул в седло.

– Не желаете составить мне компанию?

– С удовольствием!

Джулиан вскочил на своего скакуна, и они поскакали вслед за новобранцами.

Высокие стены Амарота остались позади.

Поднявшееся солнце быстро прогревало утренний воздух, и вскоре туман полностью рассеялся.

Новобранцы, вытянувшись в длинную колонну, петляли среди холмов, медленно приближаясь к указанному месту.

Всадники быстро обогнали их и поднялись на большой пологий холм. С высокого берега стало видно, как внизу гордо катится к Грозовому океану полноводный Урик.

Посередине широкой реки плыли несколько больших лодок. Рыбаки вытянули сети с богатым уловом. На дно лодки упала и забилась первая рыбешка, блестя и переливаясь на солнце чешуей.

Белоснежные речные чайки с криками носились над лодками, то и дело выхватывая из воды зазевавшуюся рыбу.

– А знаете, я родился в простой крестьянской семье, – неожиданно сказал Ричард, внимательно наблюдая за рыбаками.

– Как же ты оказался в гвардии Амарота?