Жили старик со старухой. Рассказы

– Анька, што сидишь, развесивши буфера? Али делать нечего? Иди, покорми ребёнка! – крикнула Анна Фёдоровна.

Её дочь Анна сидела на табуретке посреди большой комнаты в потёртом домашнем халате в какой-то неприличной позе, словно верхом на гнедом коне. Со стороны действительно могло показаться, что она не обращала на себя никакого внимания, чтобы выглядеть как-то немного женственней и приличней. Но дома сейчас, кроме её и матери, да ещё ребёнка в другой комнате, никого не было. Хотя, надо отметить, красоты Анне не занимать! Она и в домашнем халате выглядела царевной, этакой деревенской некрасовской женщиной – кровь с молоком! Слегка естественно румянившиеся щёки на свежем закалённом привольным воздухом лице делали её неотразимой для тех, кто понимал красоту и в ней разбирался. Она знала эту свою особенность, но не гордилась и не зазнавалась, а всегда была простой в общении и открытой, как чистая книга.

Вытащив из едва прикрывавшего её халата огромную безразмерную грудь, глядя на которую, казалось, что оболочка вот-вот лопнет и содержимое брызнет во все стороны, Анна проследовала в соседнюю комнату. Мать ослушаться она не посмела, хотя ей сейчас больше всего хотелось посидеть и, замкнувшись в себе, помечтать и удалиться куда-то в неизвестную даль от мирских дел, от ребёнка и вообще ото всего, что мешало ей наладить свою жизнь.

Анна Фёдоровна зашла в комнату следом. Так уж получилось, что её дочь назвали в честь её самой и теперь в доме проживали две Анны.

– Зачем своего разгильдяя отпустила к этой шалаве? Какой-никакой, а был бы в доме мужик, – продолжала поучать Анна Фёдоровна, – И откуда такие прохвосты берутся? Не успел одного ребёнка смастерить, а уже метит присоседиться к другой, такой же дурёхе!

– Он не прохвост, – возразила Анна.

– А не прохвост, так что же он не возле тебя?

– Я его люблю! – сказала тихо Анна, – И он меня тоже. А сейчас, как он сказал, ему надо отвлечься и подумать.

– От кого отвлечься? От тебя? От ребёнка? – засыпала дочь вопросами Анна Фёдоровна, – Каким местом он думает? Вместо того, чтобы, как положено, жениться и воспитывать детей, он скачет, как ретивый конь. Ты-то, вообще, сама о чём думала? Прежде, чем заводить детей, надо с матерью посоветоваться, – продолжала ворчать Анна Фёдоровна.

– И попросить постоять рядом… – добавила, рассердившись, Анна.

Этот бесконечный, надоевший Анне разговор, Анна Фёдоровна заводила далеко не в первый раз и продолжала говорить одно и то же по привычке, как заигранная пластинка, считая своим долгом воспитывать давно уже взрослую дочь.

– А ты не огрызайся, а слушай, что тебе говорит мать!

Между тем Анна, покормив ребёнка, склонилась над кроваткой, укладывая его на пелёнку. Поскольку грудь она так и не удосужилась спрятать, мальчонка уцепился за неё вместо игрушки, вцепившись своими коготками.

– Рано тебе ещё изучать окрестности! – сказала ему Анна и ловким движением спрятала грудь в халат.

– Обед закончен, – сказала она неизвестно кому, – Можно идти гулять, заодно и сама прогуляюсь.

– Ты приоденься, – сказала на всякий случай Анна Фёдоровна, – Не ходи так. А я пока заверну мальца.

– А кто меня видит! – возразила Анна, – Только выйду, все женихи и так побросают работу и скопятся возле меня. Вот только мне их не надо! Мне нужен один, такой, как Федька!

– Где он твой Федька? За очередным подолом ухлёстывает, скоро во сне его будешь звать! – сказала недовольно Анна Фёдоровна.

– Ну и пусть ухлёстывает, мы и без него погуляем. Он тоже погуляет и придёт, не может не прийти.

– Ну-ну, надейся и жди. Оптимизма тебе не занимать, – Анна Фёдоровна, пока дочь одевалась, приготовила мальца к прогулке.

Она вынесла его ко крыльцу и положила в коляску.

Федька Пряхин оболтус и лодырь слыл в деревне красавцем. Своей внешностью он притягивал женщин, как магнитом. Не надо ни к кому подбирать ключи и утруждаться. Попалась на его кудрявую внешность в своё время и Аня. Это потом приходит осознание всего происходящего, а в первый момент видна только внешность и больше ничего. А эта высокая белокурая кудрявая внешность пользовалась своим неотразимым преимуществом перед конкурентами, которых имелось далеко не в избытке.

– Не торопись, не вырони младенца! – напутствовала Анна Фёдоровна, когда Аня повела коляску к калитке.

А у калитки она нос к носу столкнулась с незнакомым мужиком. Деревенских ребят она всех знала, а этого в костюме и галстуке, который совсем не гармонировал с его небритым обличьем, не знала совсем. Она хотела прошмыгнуть мимо, но колесо коляски, как назло, юркнуло в щель между досками и никак не хотело оттуда вылезать. Помощь просить она не собиралась, не из таких передряг выходила победителем, имея кроме красоты и недюжинную силу.

– Вам помочь? – спросил мужик.

– Обойдусь, – грубо ответила она, не желая встревать в переговоры.

Мужик не сдавался. Он зачем-то снял кепку, почесал темя и снова её одел, а потом спросил:

– Не знаете ли случайно кто тут сдаёт угол? Я тут никого не знаю, спрашиваю у всех подряд.

– И что?

Мужик не понял, что она спросила, но Аня добавила:

– Много углов нашли?

– Пока ни одного.

Колесо коляски никак не вылезало из щели. Мужик спросил:

– Может, я всё-таки помогу?

Аня подвинулась в сторонку, не выпуская из руки дужку у коляски. Только теперь она внимательно посмотрела на мужика. «Так себе», – сделала она вывод, – «Не высокий, не низкий, какой-то средний и невзрачный, а ещё небритый».

– В угол поселишь семью, детей, а потом и весь дом оттяпаешь! – сказала она.

– Чего? – не понял мужик.

– Я насчёт попить, когда хочется сильно есть и переночевать тоже негде.

Колесо выскочило из щели как-то легко и быстро.

Вдруг Аня сунула коляску в руки мужику и сказала, как отрезала:

– Кати…

Мужик от растерянности покатил коляску.

– Я решила, что угол ты начнёшь отрабатывать прямо сейчас. У меня муж строгий, дармоедов не любит, а небольшой угол в избе найти можно.

– Куда катить? – спросил мужик.

– А так и кати – прямо, посреди улицы, а я буду за тебя держаться. Пусть все видят, что ты работаешь.

– А муж?

– Муж тоже должен всё видеть, чтобы не подумал случайно на плохое. Он будет очень рад, что ему помогают выполнять хозяйственные проблемы.

Так они и пошли. Аня захватила мужчину под руку и немного прижалась к его плечу. Возможно, прижалась, больше, чем требовали правила приличия, но в этом сейчас была острая необходимость. Она успела краем глаза увидеть любопытные глаза из окон домов. «Пусть смотрят», – злорадно подумала она, – «Пусть видят, что у меня есть свой заботливый ухажёр или муж – это будет зависеть от фантазии любопытных».

Её мысли прервал вопрос попутчика:

– А Вы не обманете, место для ночлега мне будет?