Новая жизнь, или Убийства без правил

Осторожно заговорила Татьяна. Русский язык был её любимым предметом.

– Если бы он отвечал на твоё «тормози», то правильно было бы «торможу». Ты уверена, что он ответил «тормоза»?

– Теперь абсолютно.

– Но это нелогично и неправильно.

– Неправильно, если нет продолжения.

Рената замолчала.

– Ты хочешь сказать, что он начал предложение «тормоза не работают»? Ужас! – с испугом в голосе продолжила Татьяна. Она прикрыла ладонью свой широко открытый рот, подошла и буквально упала в своё кресло. Не говоря ни слова, Рената шагала по веранде, как солдат по плацу. Её лица Татьяна не видела – уже стемнело. Чувство невероятного напряжения от пробудившихся мыслей охватило сестёр.

Наконец, закончив маршировать, она нажала на клавишу выключателя. Веранда осветилась ярким светом.

– Давай пить чай, я приготовлю, – вдруг сказала Рената. Взяла со стола пакет с продуктами и направилась на кухню.

Двоякое чувство охватило Татьяну. Чувство радости за то, что её сестра вышла из «комы», и чувство страха перед тем, что их теперь ожидает.

Пили чай. Долго разговаривали. В основном это был вечер вопросов и ответов. Ренату интересовало всё: кто звонил, что говорил, как Инна, – но когда она спросила у сестры, в котором часу первая электричка, её волнение усилилось.

– Ты поедешь в город?

– Да, пора на работе показаться, узнать, как там дела.

Татьяна не стала ходить вокруг да около и прямо спросила:

– Ты займёшься этим делом?

– Имею законное право. Я потерпевшая.

– Конечно, имеешь право. А если всё вдруг не случайно?

– Тем более надо выяснить, что случайно, а что не случайно. Наверняка случайность в этом деле только одна.

– Какая? – тихо спросила Татьяна.

Рената поднялась и начала убирать со стола посуду. Затем оглянулась на сестру и ответила:

– Та, что я осталась жива.

Татьяна ужаснулась. Она поёжилась и натянула вязаную кофту на руки.

– Если это так, то надо в первую очередь рассказать о наших подозрениях Борису и Илье – пусть они этим займутся.

Натка обняла сестру со спины, положила свой подбородок ей на плечо и тихо сказала:

– Если наши предположения верны, то рассказывать об этом нельзя никому.

Она села за стол, положила руки на скатерть. Чуть подвинув тело в сторону сестры, спокойным голосом продолжила.

– Сначала нужно убедиться, что причина аварии в тормозах. Раньше времени об этом знать никому не стоит. А если факт подтвердится, то в силу вступает аксиома: под подозрением все, – а следовательно, и принцип доверия: кому-то можно доверять, а кому-то нельзя. Только так и никак иначе, если мы хотим докопаться до истины, – и уже откинувшись на спинку стула, добавила: – Кстати, без их помощи мне не обойтись, но знать истинную причину, почему я занялась этим делом, им пока не надо. Посмотрим, как будут развиваться события. Главное сейчас – найти и принять единственно правильное решение и относиться ко всему предельно внимательно. Анализировать всё до мелочей, работать на сбор доказательств, из которых можно сложить версию и нащупать мотив.

Всё это она говорила скорее для себя, чем для сестры. В один миг всё изменилось в ней, глаза загорелись. Было видно, что она уже в работе. Механизм запущен, и нет другой силы, которая смогла бы его остановить.

– А если этот кто-то узнает, что ты хочешь докопаться до истины, боюсь предположить, что может случиться.

Натка протянула через стол руки и сжала в своих руках ладони сестры.

– Всё будет хорошо. Ты сама сказала, что это, возможно, моя миссия, придётся через это пройти, – и вдруг привычно и легко добавила:

– Двум смертям не бывать, а одну я уже миновала.

Почти не спали всю ночь. Татьяна вздыхала и ворочалась. Ренату слышно не было, но сестра чувствовала, что она тоже не спит.

Утром две электрички развезли сестёр в разные стороны и города.

* * *

Как давно она не была в городе. Люди спешили по своим делам, привычно и суетливо. Работали магазины, киоски, светофоры, трамваи и автобусы. Жизнь продолжалась. Ничего в ней не изменилось, изменилась только её жизнь.

Автобус был полон людей. Две молоденькие девушки, как синички, перебивая друг друга, рассказывали о каком-то крутом телефоне. Старушки возмущались повышением цен.

– Мясо, рыба и даже овощи – всё подорожало, – уверяла одна.

– Да, на пенсию больно-то по базару не разгуляешься, – отвечала другая.

«Вот уже воистину, всё будет, когда нас не будет», – подумала про себя Рената.

Здание прокуратуры находилось в центре города. Это был старинный двухэтажный особняк дореволюционной постройки. Толстые стены, высокие потолки с лепниной, огромные и нестандартные окна. Рената шла по широкому коридору и читала надписи на кабинетах.

Она вспомнила странное поведение Ильи в тот злополучный вечер, а также слова Романа о каком-то деле и неприятностях…

«Посмотрю на его реакцию и определю степень доверия, на которую я могу рассчитывать», – думала она. Остановилась у кабинета с табличкой «Заместитель прокурора». Постучав по двери, она толкнула её внутрь. Илья сидел за рабочим столом и что-то писал.

– Можно войти? – спросила она.

– Входи. Проходи, садись. Он указал на стул, который стоял у приставного стола. Взгляд Бориса выразил удивление неожиданному её визиту.

– Ты занят? – присаживаясь на указанный стул, спокойно спросила она.

– Совещание у прокурора в 11 часов, вот готовлюсь. Он указал на бумаги, лежавшие перед ним.

Она посмотрела на рабочие часы, висевшие над дверью. На них было 10 часов 35 минут.

– Я хочу ознакомиться с делом, – решила не затягивать она со временем.

– Зачем тебе это? Мы с Борисом сделали всё возможное, чтобы оградить тебя от любых проблем и беспокойств. Ты сама хорошо знаешь причину случившегося, – он осёкся и взглянул на Ренату.