Пока смерть не…

Он взял свой ультратонкий планшет со столика в столовой, и вернулся на кухню. Планшет был не очень новый, но надежный, его можно было сворачивать в трубочку и мять, как обычный бумажный журнал. Карл быстро полистал его пальцем.

– Вот она.

Элизабет помешивала кофе в кружке, иногда взглядывая на него через плечо. Карл секунду посмотрел на нее, потом положил планшет на стол рядом с ней, развернулся и вышел вон. Он быстро поднялся по лестнице на второй этаж и заглянул в детскую. Дети сидели перед монитором и смотрели какую-то интерактивную обучающую передачу. Мальчик восьми лет, Леон, и дочка, Мэлани, младшая, пяти с половиной. Она не очень внимательно смотрела передачу и часто отвлекалась на свой планшет, быстро водила пальчиком по экрану и улыбалась, наверно общалась с подружками или играла в игру. Они оба обернулись, когда Карл заглянул в комнату.

– Папа, папа! Наконец-то ты пришел! – радостно вскрикнули они.

Карл зашел в комнату, подошел к ним и обнял.

– Да, мои маленькие зайчики! Скучали? Я тоже скучал!

– Скучали, приходи пожалуйста пораньше, – сказала девочка, – мы не хотим оставаться с ней.

– С кем не хотите, с мамой? Ну почему? Я же говорил с вами в понедельник – наша мама сильно болела, но она скоро станет такой же как раньше.

Дети послушно закивали головами, а потом переглянулись и Леон сказал:

– Пап, а можно, чтобы мадемуазель Бенар вернулась?

– Да, папа, пусть она вернется, она нам так нравилась, – сказала дочка.

– Мадемуазель Бенар? Эх, ну если вы хотите и если она согласится, – Карл с грустной улыбкой посмотрел на детей. – Хорошо, я позвоню ей и спрошу.

Лица детей просияли.

– Спасибо, папа!

– Ладно, зайчики, играйте, завтра я приеду пораньше и обязательно поиграю с вами. А сегодня папа немножко устал.

Он вышел из детской и пошел в спальную. В последнее время он чувствовал сильное утомление после работы, его начинало клонить в сон. Он сел на кровать, положил руки на колени и сидел так с минуту, глядя в окно на ночное небо. Потом медленно прилег на подушку и прикрыл глаза. «Элис, включи музыку, что-нибудь вечернее». В комнате негромко заиграла музыка. Вскоре послышались шаги и открылась дверь.

– Дорогой, ты уже спишь? А я принесла кофе.

Он открыл глаза, Элизабет стояла возле кровати с чашкой дымящегося кофе. Карл молчал, глядя куда-то вглубь себя. Так прошло несколько секунд.

– Дорогой?

– Спасибо, Лизи, – встрепенулся он, – поставь на тумбочку. Сейчас…

– Что с тобой?

– Со мной? Ничего. Устал немного.

Элизабет села на кровать рядом с ним и провела ладонью по его груди, потом по волосам.

– Устал?

– Да.

– И больше ничего?

Тень прошла по его лицу. Секунду помедлив, он произнес бесцветным голосом:

– Больше ничего.

Элизабет с грустью посмотрела на него, поднялась, обошла кровать и легла рядом с ним. Минуты две они лежали так, глядя в потолок, в комнате тихо играла спокойная музыка.

– Чарли. Ты стал таким из-за меня? – Элизабет повернула к нему голову.

– Я? О чем ты? – глухо отвечал он, все так же глядя в потолок.

– О тебе. Вначале ты был прежним, даже очень веселым, или старался казаться таким. Но теперь не то. Я давно уже заметила это, с конца прошлого месяца.

Он молчал, потом вздохнул и ответил:

– Я не знаю. Я устал… От всего… Должно пройти время, я думаю.

– И сколько его должно пройти?

– Не знаю. Никто не знает.

– И что же нам делать, Чарли?

– Не знаю, Лизи. Никто не знает… Но ничего, мы справимся.

– Я не сержусь на тебя, если ты подумал. И я чувствую себя хорошо, и доктор, что приходит к нам, тоже говорит, что все хорошо. Он ведь доктор или нет?

– Да, он доктор, не совсем обычный, но доктор.

– Но я волнуюсь не за себя, а за вас, – продолжала Элизабет. – Дети сегодня спрашивали меня про няню, вернется ли она, а Мэлани как будто боится меня. Ты тоже стал меняться.

– Ты должна понять, нелегко сразу привыкнуть к этому. Нужно время… Знаешь, я хотел сказать тебе: я давно не был у родителей. Я съезжу в эти выходные на озеро. Ты не против?

– Нет, я не против, – печально сказала она.

– Ты не обидишься, если я съезжу к ним?

– Обижусь ли я? – грустно усмехнулась Элизабет. – Ты забыл, что я уже не человек? Разве машины могут обижаться?

Карл поежился от этих слов и быстро повернулся к ней.

– Не говори так! Ты человек, ты моя жена, которую я люблю.

– Я же вижу. Ты наконец понял, что я уже не твоя жена, и ты не можешь относиться ко мне как раньше. Как бы ты не хотел этого. Тебе даже тяжело находиться со мной. Вот ты уже хочешь сбежать от меня, – все печальнее говорила Элизабет.

– Я же объяснял… Я устал, мне нужно время. Но это не значит…

– Дело не во времени. Просто я ведь умерла, Чарли. И сейчас здесь с тобой, в постели, просто моя копия, имитация, записанная на квантовый мозг. Иногда я даже думаю, что не имею право говорить «моя копия». Я и есть копия, копия твоей умершей жены.