Ночная прогулка

Не успели Арсений и Катя спуститься по винтовой лестнице на первый этаж, как в дом зашли цветущие и шумные молодожены – Кирилл и Маша.

Маша была великолепна. Высокая, стройная, статная. Её длинные волосы волнами ниспадали на оголенные плечи и идеально подходили к черному вечернему платью с драпированной юбкой и пояском на талии, завязанным на спине бантом. Овальные черты лица, ярко очерченные глаза, широкая улыбка – притягивали взор не только мужчин, но и женщин.

На фоне обворожительной невесты Кирилл нисколько не терялся. Не обладая столь привлекательной внешностью, как Маша – на нем висели потертые синие джинсы и видавшая виды рубаха в клеточку с засученными по локоть рукавами – Кирилл обладал врожденной харизмой, стремительной внутренней энергетикой и отличным чувством юмора. После окончания экономического института он уверенными шагами поднимался по карьерной лестнице в одной известной корпорации по производству фармацевтики и в свои двадцать пять управлял финансовым отделом.

– Как долго вы! – запричитала Настя, встречая и обнимая детей.

– Мам, только без поцелуев. Чудесное платье, кстати!

– Спасибо, сынок. Все равно расцелую!

– Всем здравствуйте! – громогласно пропел Кирилл и сверкнул белоснежной улыбкой. – А что, все уже в сборе?

– Почти, – сказал Виктор, прибежавший с кухни на шум, и протянул руку племяннику. – Привет, молодежь! Заходите, заходите!

– Здравствуйте, дядя Витя. Как ваше ничего?

– Сносно, как видишь. Все ближе к пенсии.

– С днем рождения, – поздравила Виктора Маша и протянула подарочный пакет.

– Тише, – весело шикнул Кирилл на возлюбленную.

– Нельзя поздравлять?

– Я же говорил, дядя Витя не любит…

– Он прав, дядя Витя, с причудами, – шутил над собой Виктор. – Но все равно спасибо за внимание.

Виктор с Анна ушли на булькающую и грохочущую кухню.

– Кого я вижу! – Кирилл не сразу заметил Арсения и Катю. – Мой брат собственной персоной и красавица сестра.

По-братски обнявшись с Арсением, отметив его никуда негодные бакенбарды и бескровность лица, Кирилл привлек к себе Катю и чмокнул в щечку.

– Моя сестренка, ты хорошеешь с каждым днем!

– Ой!

– Как дела?

– Хорошо. У тебя?

– Аналогично. Все так же счастлив. – Кирилл отпрянул от Кати, и обхватил за талию скромную по натуре Машу. Потом спросил у сестры. – Готова к семейному безумию?

– Вряд ли.

– С праздником, – сказала Маша и вручила букет с альстромериями Кате. – Сегодня особый день.

– Мария, не надо было. – Катя вдохнула нежный аромат летних прилизанных солнцем цветов. – Люблю альстромерии.

– Кирилл мне подсказал. От платья взгляд не оторвать, – отметила Маша.

– Подарок от доброй тети. Сама знаешь какой.

– Она знает толк в модных вещичках. Случайно, мне не прикупила? – спросила Маша и сама же хохотнула, не помня, чтобы ее баловала подарками свекровь.

– Ты забыла? Ты украла у неё этого бесценного обалдуя, – шептала Катя на Машино ушко, и они прыснули от смеха.

– И чего это девчонки хихикают? – спросил Кирилл.

– Не для мужских ушей.

– Раз так, мы тогда с братом уединимся на серьезный разговор.

– На серьезный?

– Очень серьезный. Разговор не для дам.

– Посплетничайте, а мы пока пойдем помогать родителям.

Арсений и Кирилл вышли во двор. В центре стоял кованый стол с элегантными стульями. По периметру были высаженные полусферами садовые цветы, преимущественно, анютины глазки всех мастей. Рядом с низеньким кованым забором возвышалась яблоня, частично спасающая от яркого солнца.

Кирилл закурил. Предложил Арсению, тот отказался, сославшись на отсутствия тяги к бесполезному занятию.

– Три месяца не курю, – сказал Арсений, устремив взгляд на вечернее небо. – И пока не собираюсь.

– Молодец. Здоровеньким помрешь.

– Сразу к делу? Ты же позвал меня не просто так.

– Покурить.

– Ну-ну.

– Я буду отцом, – шепнул Кирилл, выдыхая из легких табачный дым.

– Поздравляю!

Арсений крепко пожал как обычно холодную руку брата и свободной рукой похлопал его по спине. Лицо Кирилла ничего не выражала, лишь глубокую задумчивость.

– Незапланированный ребенок?

– Нет. Наоборот. Мы готовились.

– Тогда почему такой кислый? – не понимал Арсений.

– Я и счастлив, и в тоже время напуган.