Две столицы России. Сборник эссе и рассказов

– Скажешь тоже, звездочки! Это стабилизаторы зажигалок. Чтобы они падали точнее.

На крыше до этого Женя никогда не была – этим занимались и были тем горды мальчишки. Но теперь это была не забава и не пустое бахвальство: здесь, чувствовала Женя, и был в числе прочих, рубеж обороны города. И этим, казалось ей, она вставала рядом с папой, и вместе с ним защищала родной Ленинград.

Город лежал под ними черный, без единого огонька, будто мертвый. Но Женя знала, что это не так, что выглядеть таковым ему было необходимо, чтобы не открыться фашистским летчикам. На фоне светлой полоски неба лишь высился Исаакий, с выкрашенным в защитный цвет куполом. Женя обернулась и увидела две бесформенные фигуры: одну, ближе и крупнее, на Александровской колонне, другую, маленькую – на шпиле Петропавловского собора. Это были ангелы, укрытые для маскировки мешковиной. Понять, что это именно ангелы, человеку стороннему, не знакомому с Ленинградом, было бы сложно, но Женя сразу узнала их, и это придало ей уверенности, будто она встретила здесь старых знакомых. Теперь следовало осмотреть крышу внимательнее.

Она была хоть и поката, но не крута? и по ней свободно можно было ходить, не боясь соскользнуть вниз, к жуткому краю. Торчали трубы старого печного отопления, засиженные и загаженные голубями. Ветер посвистывал в проводах, то тут, то там перечеркивающих небо.

– Осторожнее, – как раз указал на них и Санька, стоявший поодаль. – Головой не зацепи. – И позвал: – Иди-ка сюда.

Женя осторожно подошла. У ног Саньки стояло два ящика, наполненных песком. Рядом лежала лопата.

– Зажигалки будем тушить в песке, – он поднял щипцы и клацнул ими возле Жениного лица: – Вот ими схватишь ее и потащишь сюда, в ящик. Можно в любой. Здесь такие ящики по всей крыше стоят.

– А почему здесь воды нет? – спросила Женя. Ей казалось, что тушить что-либо горящее удобнее водой.

– Зима на носу, Бугрова, – сказал Санька. – Замерзнет здесь вода. На чердаке есть кадки с водой, да и там уже льдом покрываются.

Санька шагнул за ближайшую трубу и вышел оттуда, держа в руках что-то продолговатое.

– Это и есть зажигалка, – пояснил Санька. – Только стабилизатор скручен, – он похлопал ладонью по поясу, на котором болтались давешние «звездочки». – Я ее песком набил, для весу.

Он бросил зажигалку дальше по крыше, она упала, грузно громыхнув, покатилась по жестяному скату и остановилась у мачты, от которой уходили через улицу провода.

– Ну, что стоишь? – сказал Санька строго. – Вон твоя первая зажигалка упала.

Женя натянула рукавицы: в них было шершаво и неуютно. Взяла поудобнее клещи и побежала было вперед, но Санька окликнул:

– Не спеши! Здесь крыша, а не Летний сад.

Женя перешла на шаг, добралась до Санькиной болванки, раскрыла клещи.

– Стой не слишком близко, она искрами сыплет! – предупредил Санька из-за спины. Женя кивнула, сделала шаг назад и теперь только прихватила болванку.

– Сожми клещи, чтоб она не выскользнула.

Женя так и сделала, потом подошла к ящику, сунула туда железяку, разжала клещи.

– А теперь хватай лопату и сыпь песок из другого ящика прямо на бомбу…

Но учёба была прервана.

Раздался вой множества сирен: начиналась бомбежка. Женя удобнее перехватила щипцы и стала смотреть на небо. Послышался гул моторов.

– Главное не бойся, – услышала она Саньку. – Пусть за нас фашисты боятся.

Сначала ничего особенного не происходило, Женя уже видела такое с земли: немецкие самолеты пролетели где-то далеко сбоку, там забу?хало и засверкало. Ударили наши зенитки. Налетели еще самолеты. Зенитки били не переставая. Эта круговерть продолжалась минут десять.

Глядя в небо, Санька сказал:

– Может и не долетят до нас сегодня.

Но он ошибся. Еще одна группа самолетов приближалась к ним, и вот уже к вою моторов прибавился свист падающих бомб. Женя зажмурилась, а Санька схватил ее и поставил вплотную к трубе.

– Здесь стой, да глаза не жмурь! – велел Санька, и тут в крышу ударилось что-то черное и продолговатое. И сейчас же во все стороны от него посыпались искры. И это было очень красиво, но Женя поняла, что это и есть немецкая зажигалка. Искрящаяся железяка прокатилась по жести крыши и уткнулась в невысокое ограждение на краю. Санька тут же, перехватив удобнее клещи, кинулся к ней, а Женя заворожено смотрела на искры. Санька, обернувшись к ней, крикнул:

– Не считай ворон! Там еще одна!

Женя выглянула из-за трубы и увидела еще один фонтанчик искр. Она собралась с духом, подтянула рукавицы и мелкими шажками побежала туда.

Ревели моторы самолетов, била с площади Исаакия зенитная батарея, и ветер трепал выбившуюся из-под платка челку: ничего этого Женя не замечала, лишь одно видела она сейчас, подлый немецкий подкидыш, который она во что бы то ни стало должна была уничтожить.

Он лежал перед ней прямо неподалеку от ящика с песком и горячие, ослепительно белые искры летели во все стороны. Женя раздвинула клещи и постаралась с первого раза ухватить зажигалку, но не смогла: руки ходили ходуном от волнения и страха. Но страх это был не от самой зажигалки, не от ее смертельных искр, а от того, что у Жени может не получиться расправиться с ней. Она перехватила клещи удобнее, примерилась, и прихватила овальное тельце. Получилось! Теперь нужно было дотащить ее до ящика с песком. Женя сжала клещи как можно сильнее и, пятясь, поволокла свою добычу прямо по жести крыши. С учебной чушкой было проще. Стараясь не спешить, она добралась до ящика, поднатужилась, оторвала бомбу от крыши, перевалила через бортик и разжала клещи. Тут подскочил Санька с лопатой и принялся закапывать зажигалку. Женя бросила клещи и тоже кинулась к ящику. Не успела она взять вторую лопату, как сноп искр иссяк, погребенный под песком шустрым Санькой. Они стояли, запыхавшиеся, над поверженной зажигалкой и Санька весело рассмеялся, легко хлопнув Женю по плечу:

– А ты молодец, Бугрова! Не сдрейфила.

Женя, счастливая, улыбнулась ему в ответ.

Когда усталая, но довольная Женя вернулась после дежурства домой, мама встретила ее заплаканная и тут же обняла, даже не дав раздеться.

– Ты что, мама? – испугалась Женя. – С папой что-то?

Мама лишь отрицательно вертела головой и сквозь слезы улыбалась. Бабушка простужено закашлялась, высморкалась в платок и, вытирая глаза, сказала:

– За тебя мы переживали, Женя. Не думали, что такое будет, да еще над нашим домом. Мама уж в контору побежала, искать тебя хотела…

– Да вы что?! – Женя рассердилась. – Я же дежурить пошла! Как папа, с немцами воевать!

– Ну, ну, – успокаивала ее мама, разматывая на ней платок и расстегивая пуговицы пальто. – Всё ты правильно говоришь. Ты лучше угадай, что Васька принес.

– Мышь, да?

Мама кивнула, но сказала другое:

– Крыску.

Женя привычно уже приготовилась нести добычу кота прочь, но мама неожиданно добавила:

– Мы ее решили… оставить. Бульон же можно сварить. Хоть какое-то мясо.

Освобожденная от пальто, Женя подбежала к сидевшему на коленях бабушки Ваське и обняла, и погладила:

– Вот и Васька работает, как все. Здорово, да?

Вода

Теперь, когда занятия в школе отменили, обязанностью Жени стало ходить за водой. Она даже не вспоминала то время, когда вода шла из умывальника в ванной комнате: настолько это теперь казалось небывалым счастьем, лучше которого была только еда и тепло.

Женя продела через ремень, опоясанный вокруг пальто кухонный черпак, подхватила ведерко, предназначенное для воды, взяла санки и пошла к выходу.