Две столицы России. Сборник эссе и рассказов

– Ишь ты, – восхитилась тетя Капа. – Хвастается!

– Мама, посмотри скорей! – крикнула Женя и из комнаты вышли мама и бабушка.

– Что стряслось? – спросила мама, увидела трупик мыши и пронзительно взвизгнула. – Фу, какая мерзость! Немедленно выкинь!

Женя присела на корточки и погладила Ваську.

– Мама, ну как ты не понимаешь! Он же пришел показать, что он не дармоед какой-нибудь, а честный кот.

– Выбрось сейчас же, чтобы я эту дрянь здесь не видела! – сказала мама и поспешно вернулась в комнату. Бабушка покачала головой и тоже ушла. Жене было жутко смотреть на мертвую мышь, но она пересилила себя, погладила Ваську по голове и сказала:

– Молодец, Вася! Ты настоящий охотник. Можешь съесть свою мышку.

Но Васька есть мышь не торопился и, даже, кажется, вовсе не собирался. Тогда Женя быстренько сбегала в комнату, оторвала от старой газеты «Ленинградская правда» кусочек и вернулась в коридор. Поборов страх, она завернула мышь в газету и отнесла в мусорное ведро. Потом снова подошла к Ваське и принялась гладить и чесать за ухом. Васька блаженно жмурился и замурлыкал.

– А мама уезжает строить укрепрайон, – сказала она коту. И тут дверь распахнулась и в кухню вошел отец. В руках он держал какой-то сверток.

– Папа, а мама уезжает строить укрепрайон!

Папа погладил Женю по голове и прошел в комнату. Женя подхватила Ваську и поспешила за отцом.

– Иду добровольцем, – сказал он. Бабушка заплакала и папа обнял ее: – Не надо, мама.

Мама печально смотрела на них, потом отложила юбку, которую держала в руках. Папа подошел к ней и они крепко обнялись.

– Папа, – позвала Женя отца, – ты уходишь на войну?

Папа поцеловал маму, вернулся к свертку и снял с него серую упаковочную бумагу. Это оказалась книга. Папа протянул ее Жене и сказал:

– Держи, дочь. Это тебе на память.

Книга была большая. Женя перехватила кота одной рукой, другой взяла книгу.

– Жюль Верн. Таинственный остров, – прочитала она. – Спасибо, папа. А ты надолго на войну?

– Конечно, нет, – улыбнулся папа. – Вот разобьем фашистов и вернусь.

Он отобрал у Жени Ваську, потрепал по рыжей шерсти и сказал ему:

– А ты остаешься за мужчину. Береги моих девочек, разбойник.

– Он мышь сегодня принес, – добавила Женя. Папа рассмеялся:

– Да? Вот молодчина. Добытчик! – он отпустил Ваську, взял Женю на руки, подбросил к потолку, словно она была маленькой и прижал к себе. – Прощай, дочь. Будь умницей.

Одно мороженое на двоих

– Мама, бабушка, у нас Нина! – возвестила Женя, ворвавшись в комнату. Нина поздоровалась и скромно стала у двери, держа школьный портфель обеими руками спереди.

– Обедать будете? – спросила бабушка, но Женя замотала головой, размахивая косичками:

– Что ты, бабушка, мы же с Ниной на день рождения к ее двоюродной сестре! А там сладкий пирог!

Мама спустила ноги с дивана, но Женя подскочила, удержала:

– Лежи, лежи! Что я, сама платье не надену?

Мама снова легла, спросила:

– Далеко живет сестра-то?

– На проспекте Стачек, – сказала Нина. – Дядя Витя с тетей Леной на Кировском заводе работают.

Из-за ширмы выскочила Женя. На ней было новое платье, белое в синий горох.

– Ну, как? – спросила Женя и закружилась на месте.

Мама кивнула, улыбнулась:

– Хорошо. Антонина Ивановна, повяжите Жене банты, пожалуйста.

Бабушка принялась за дело. Откуда-то вылез Васька, потерся о ноги Нины, она наклонилась к нему, погладила рыжую спинку.

– Какой он у вас яркий, – сказала она. Мама спросила:

– Вы сразу к сестре?

Нина помотала головой:

– Нет, что вы! Мы еще ко мне зайдем, у меня тоже красивое платье есть. Не могу же я в форме идти!

– Мама, я готова! – встала перед диваном Женя. Два белых огромных банта парили у нее над головой.

– Вот теперь другое дело, – сказала мама. – Ступайте. Женя, чтобы не позднее шести вечера дома.

– Хорошо! – Женя подхватила Ваську, покружилась с ним по комнате. – А ты остаешься за мужчину! – сказала она, отдала кота бабушке и они с Ниной выпорхнули за дверь.

Когда спускались по лестнице, Нина спросила:

– А мама у тебя болеет?

– Да, спину сорвала. Когда Лужский рубеж строила. Две недели как вернулась. Устала, там же много копать нужно было. А еще их бомбили фашисты. Хорошо, что всё кончилось!

Несмотря на то, что уже начался сентябрь, солнце припекало совсем как летом. Подруги сошли с трамвая на проспекте Стачек. Теперь предстояло пройти пешком. На углу в тени дома стояла тележка с мороженым. Тетка-продавщица в белом халате и чепце обмахивалась картонкой. Рядом вилась длинная очередь за пивом.

– Жень, вот бы мороженого сейчас! – сказала Нина, глядя на заветную тележку. Женя вздохнула и поправила банты на голове:

– Мне мама не разрешает без нее мороженое покупать.