Лобстер и картошка в мундире

И правда: зачем нужно это «во-вторых», когда уже есть одна причина? И даже «во-первых» тогда говорить не стоит…

Об органной музыке

Вчера снова слушала органную музыку в Римско-католическом соборе на Малой Грузинской. И снова это был концерт из цикла «Музыка соборов мира». На этот раз гости приехали из Польши. Удалось вытащить и мужа. Героически высидел весь концерт. Видимо, пять лет музыкальной школы дают о себе знать.

Программа была построена необычно для меня – под орган ещё и пел священник. Регалии органиста перечисляли, наверное, минут пять, но играл он действительно хорошо. Да и священник пел не хуже. Мне было очень интересно сравнить свои ощущения от игры немецкого органиста, который выступал здесь несколько дней назад, и польского. И я только утвердилась в своем мнении (может, и ошибочно): немец играл суховато. Наверное, это национальное.

И ещё одно ощущение, которое трудно забыть, – неуловимая, вроде бы незначительная разница между талантливым и гениальным. Ты не можешь сформулировать, объяснить, где и почему вот то талантливое не дотягивает до этого гениального. Но разницу чувствуешь. Причём её чувствуют все, независимо от специального образования, вкусов, убеждений. Это я про Баха и всех остальных композиторов органной музыки.

И ещё одно замечание мужа хочется процитировать: «Кажется, что все другие композиторы мучительно пытаются быть непохожими на Баха…» От себя добавлю: или бытьпохожими, но и те и эти, независимо от выбранной тактики, проигрывают ему – великому Баху.

В программе концерта было одно произведение Сезара Франка. Вот про него сказали в анонсе: «Он величайший… после Баха» (пунктуация моя). По-моему, ужасно быть величайшим, но после кого-то… Кстати, его произведение нам с мужем не понравилось, хотя трудно судить об авторе по одной только вещи.

Почему родной муж родной жене не доверяет

Я на днях про пакетики чайные писала. Про которые все знают, что их можно класть на глаза, а оказывается – нельзя.

Потому что в них такую химию и красители кладут, что у людей аллергический конъюнктивит начинается и страшные чёрные вампирские круги под глазами появляются, которые чуть ли неделями не сходят.

И вот у кого-то, возможно, возник вопрос: а чегой-то родной муж родной жене не верит? Ну, сказала ему пакетики положить. Ну, положил бы. Глядишь, Бог миловал бы. Не у всех же конъюнктивит развивается и круги чёрные. У кого-то и всё благополучно обходится. Вот ведь какой муж – Фома неверующий. Родной-то жене не верить!..

Расскажу я по этому поводу одну давнюю историю. Случилась она, как раньше любили говорить, на заре нашей семейной жизни. Можно сказать, занималась она только, заря эта. Но жили мы уже отдельно. Только-только переехали на первую свою самостоятельную квартиру. Много чем не обзавелись, а вот медикаменты кой-какие у нас уже были. Муж мой всегда медициной в прикладном варианте интересовался, то есть таблетки всякие и мази с каплями любил и любит покупать. И вот притащил он что-то убойное от головной боли и зубной заодно. И было написано, что это чудо фармакологии исключительно на головную и зубную боль действует. Целенаправленно. Таблетки эти были новые, в магазинах появились совсем недавно (кстати, их сейчас уже нет в продаже), дорогие и казались хорошими-хорошими, эффективными-эффективными. В общем-то, они такими и были.

А инструкции-то у нас мало кто читает. Исследования всякие об этом говорят. Меня это утешает – что я не одинока в своём этом «нечтении». Я в основном на крупные буквы реагирую, которые на упаковке, а что там мелким шрифтом на длиннющей простыне, которая в коробочке вместе с лекарством лежит, – мне так недосуг на это всё смотреть…

Ну и вот. Муж купит что-то и забудет. А я-то всё помню! И вот настал звёздный час новых таблеток – муж сказал, что у него болит голова, дай-ка таблеточку. Дала. Ту самую – новенькую, мощненькую. Выпил муж из моих рук фитюльку в зелёненькой оболочке и к родителям мы засобирались.

А жили не очень далеко от них. Но на машине надо было проехать. Едем. Муж за рулём. И тут он говорит:

– Что-то мне плохо! Что-то у меня сознание прямо выключается!

– Это, наверное, от головной боли, – выдвигаю версию я.

– Нет, голова совсем не болит, – внимательно проинспектировав своё состояние, отвечает с удивлением муж.

А у самого язык чуть не заплетается. Муж чувствует это и добавляет:

– Вроде не пил, а состояние какое-то чумное.

– Это, наверное, погода. Бури какие-нибудь магнитные. Перепады давления… – продолжаю я предполагать.

– Это у тебя погода. А на меня она никогда не действовала, – возражает муж. И через несколько секунд:

– Уф! Что ж так плохо-то?! Высуну-ка я голову в окно. Пусть проветрится.

А на дворе стоял глубокий ноябрь. К тому же вечер. В общем, погода явно не шептала. Но это мужа не остановило – высунул. Овеяло его. Вроде полегче стало.

Короче, кое-как до родителей мы доехали. Где с окном, где так. Благо довольно близко было. Приехали к ним, муж прыг на диван – и вырубился. Дело уж совсем к ночи, а он всё спит. Еле растолкала его. Обратно ехали уже нормально. Но, видимо, впечатления у него были яркие, потому что по приезде домой муж первым делом – шасть к коробочке с чудо-таблетками от головной боли и давай инструкцию читать. А там чёрным по белому написано, что таблетки эти применяются при ночных головных или зубных болях, которые не дают уснуть. Поэтому в состав таблетки входит тропный гормон мелатонин (видимо, в какой-то мощной дозе, добавлю я от себя, потому что эффект был нехилый). Употреблять таблетки нужно строго перед сном. Запрещено 12 часов после приёма таблеток садиться за руль и т. д. и т. п.

Что мне муж после этого сказал, повторять здесь не буду. Поскольку многоточия на месте нелитературных слов читать неинтересно.

Столько лет прошло, а муж всё помнит эту историю! И все мои рецепты и медицинские советы теперь проверяет всегда. Даже такие безобидные на первый взгляд вещи, как использованные пакетики чая.

Прошлое – в нас

– Мама, куда уходит день? А год? – спрашивает семилетняя Диана.

– М-м… Они уходят в прошлое.

– А в какой стороне находится прошлое? Там? Или там? Или там? – жесты в разные стороны. – Где его можно найти?

– М-м-м-м… Нигде… Это же прошлое, у него нет стороны… Это не пространство, у которого есть «там», а время. А у времени нет «там»…

Диана усиленно размышляет, сдвинув бровки. И через минуту выдаёт:

– Мама, я знаю где находится прошлое – оно находится в нас.

И прикладывает руку к сердцу.

    (ноябрь, 2012 года)

Роскошь простых вещей

Когда-то роскошь представлялась мне приблизительно в такой же комплектации, как и героине фильма «Курьер». И, что самое интересное, в то же самое время, когда фильм вышел в прокат.

Что там у этой длинноволосой красавицы в списке было?.. Красная спортивная машина, длинный шарф на шее, маленькая собачка на заднем сиденье и магнитофон – на переднем. Мы с ней ровесницы тогда были. Вот и хотелось, наверное, одного и того же.

Хотя фильм мне тогда не очень-то и понравился. Думаю, я его не поняла тогда. Вернее, не прониклась им. Он же снят о моем поколении. Ровно, тютелька в тютельку, о моих одногодках.

И в нём такая правда жизни, что она не впечатляла меня тогда. Всё равно что смотреть фильм про то, как жарится яичница. Причём почему-то художественный, даже не документальный. Вот так же и «Курьер»: всё – правда, документальная почти.

И вот прошло время. Я стала той женщиной, которая грустно, но с пониманием улыбается на слова длинноволосой красавицы. Помните? Короткий такой кадр.

Что я могу сказать… У меня никогда не было спортивной машины. И вообще – никогда не было красной машины. И, наверное, не будет. Не люблю ни спортивных машин, ни красных. (Хотя если уж спортивная, то лучше красная.) У меня никогда не было маленькой собачки. И, наверное, тоже не будет, потому что я теперь их тоже не очень люблю. И длинный шарф я не надену себе на шею, чтобы красиво веялся по? ветру в кабриолете. Потому что помню печальную судьбу Айседоры Дункан. Не хотелось бы повторить. И даже магнитофон в машине меня мало интересует – никогда не слушаю, никогда.

Может быть, кто-то скажет, что представления о роскоши поменялись. Теперь не машины, а яхты. Не магнитофоны, а бриллианты.

Ну да, ну, поменялись. Но суть-то осталась. Просто одни предметы заменились другими. А суть – всё та же.

Но роскошь мне теперь представляется совсем иначе. Может, кто-то скажет, что если слаще морковки ничего не пробовал, то можно свысока на роскошь смотреть. Но нет, пробовала.

Устрицы – так у меня от них рвотный рефлекс. Яхты – так хаживала и на яхтах. Есть, конечно, и побольше и пороскошнее, но тут уж за всеми, как говорится, не угонишься. И бриллианты есть. Конечно, найдутся и покрупнее, и почище. Но не королева же я английская, в самом деле, чтобы корону себе справлять и яйца бриллиантовые туда вставлять.

В общем, будем считать, что всё сбылось у меня: и машина, и собачка, и магнитофон. Только в трансформированном виде.

Но нет тут роскоши, нет. Обманули меня. Или сама обманулась.

А роскошь оказалась совсем в другом. В том, что было у меня тогда каждый день. И то, что теперь я нахожу с таким трудом.