Хикари идёт воевать

Рин за это время успел выйти и вернуться со свежей футболкой, которую положил на стол, не отрывая глаз от пола.

Одевшись, подняла с пола доспехи и, водрузив на стол рядом с тазом, начала отмывать от крови. Парень к тому времени заметно расслабился и принялся с любопытством профессионального кузнеца поглядывать на отмываемые доспехи.

– Неплохо сделаны, – подытожил он. А потом переспросил, – Так значит ты сражалась с кем-то там, в Дайпаторе?

– Да, – кивнула я.

– С кем? – почти полушепотом переспросил друг и уставился на меня огромными зелеными любопытными глазищами.

– Знать бы, – хмыкнула я. – Но он был огромным, клыкастым и очень самоуверенным.

– Похоже, не дооценить тебя – это стало самой большой ошибкой в его жизни.

– И последней, – серьезно согласилась я.

А Рин хмыкнул, и вот мы уже дружно смеялись в голос. Это всегда получалось у нас лучше всего – смеяться и находить причины веселиться, несмотря ни на что. Возможно, это и была основная причина нашей многолетней дружбы. Возможно, именно поэтому я торчала в этой кузни часами, проводя день за днем с рыжим Рином и выкладывая все свои желания, мысли и страхи. Он надо всем мог посмеяться да так, что страхи становились не страшными, а мечты приобретали привкус реальности и ощущались такими близкими, что начинало казаться, что еще немного и они сбудуться.

– Кстати, – просмеявшись, протянула я и прошла через комнату к скамейке, а оттуда вернулась с сумкой. – Смотри, – и открыв, показала содержимое другу.

Тот присвистнул и почесал рыжий затылок.

– Так много!

– Монстр был не из слабых, – криво усмехнулась я, вспомнив внушительные габариты своего соперника и ту случайность, которая помогла мне победить этого верзилу. – Тут еще кое-что есть, – переворачивая сумку и высыпая на стол ее содержимое, сообщила я.

Поверх рассыпающейся кучи золота, выпала рука. Рин даже отшатнулся, а я с отвращением скривилась, ощущая, как горло пересохло, а в желудке свернулся тугой комок страха. Рука выглядела не совсем так, как в Дайпаторе. Сейчас она не была каменной. Это была все таже когтистая рука неведомого монстра, но абсолютно настоящая, ну, из плоти. Слегка посиневшая…. короче, беее.

– Хикари, – растерянно начал Рин, – что это?

– Это то, что помогло мне победить воина. Но там она выглядела по другому. Не так реалистично.

– А зачем ты ее притащила сюда? – с осторожностью поинтересовался парень, посматривая то на меня, то на синеватую увенчанную черными острыми когтями кисть.

– Она почти придушила того монстра. И я подумала, что может еще пригодится. Отец говорил, что нельзя пренебрегать тем, что однажды может спасти тебе жизнь.

– Хорошо, а от меня ты что хочешь? – сглотнув, спросил друг.

– Я думала, может ты ее мне оформишь…

– Что? – не понял Рин.

– Ну, как брелок, чтобы носить было удобнее. Или как заячью лапку, – невинно захлопав ресницами, попросила я. Не очень честно, но на парня всегда это действовало.

– Боже, – выдохнул Рин, а я, сложив ладони вместе, попросила:

– Рииин, ну, пожалуйста.

От вида отрубленной кисти самой становилось мерзко, но если что-то делать, то делать до конца.

– Ладно, я попробую, – согласился кузнец и, покосившись на руку, отошел в сторону. Достал кусок тускло мерцающего металла и замер, раздумывая.

А я, осторожно переложив руку монстра на стол, ссыпала золото в найденный на полу мешок и, завязав, снова обратилась к другу:

– Рин, скоро должны прийти процентщики. А бабуля Го отказывается принимать заработанное мной золото. Я оставлю его тебе. Ты бы не мог заплатить им?

– А ты? – оторвавшись от металлического диска, к которому он сейчас приваривал крючок, переспросил рыжий.

– Мы с бабулей поругались. Она сказала мне убираться…

– Ты же знаешь, что она на самом деле этого не хочет?

– Знаю, но нужно время, чтобы она отошла. Поэтому я пока вернусь в Дайпатор.

– Хикари, может не стоит…

– Рин, ты же знаешь, насколько сильно я этого хотела. Дайпатор зовет меня. Битва – моя судьба. Бабуля права, я такая же, как и мой отец. Для меня жизнь там. Здесь я задыхаюсь.

Друг замер, наши глаза встретились, а потом он выдохнул:

– Понимаю.

И я знаю, почему он вдруг согласился, в моих глазах он видел себя. Свое желание быть кузнецом… и плевать на то, что для этого не приспособлено твое тело и что люди думают, что ты не сможешь.

Мы проболтали еще часа два. Рин закончил с кистью демона, как он назвал ее. И то, что в итоге получилось, было бы даже смешно, если бы все еще не было так страшно. Обрубок скрылся под блестящим металлом, оформленным в виде цилиндрического колпачка. По центру которого торчал металлический крючок, и к нему петлей крепилась длинная цепочка, чтобы вешать на ремень или… просто держать.

И то и другое представлялось с трудом. Поэтому мы почти сразу спрятали кисть в сумку, а Рин обратил внимание на гадо, который до того момента скромно ютился в углу. Друга до глубины души поразил металл, которым беззастенчиво хвастался обновленный молот. Рыжий даже взял с меня слово, что если мне попадется какой-нибудь небольшой клинок, выполненный из такого же металла, я должна буду принести его в кузню.

С другом было весело. Да и за болтовней не чувствовался тот страх и растерянность, что поселились у меня внутри, едва я услышала слова бабули Го, отказывающейся от меня.

И болтать бы вот так до самого рассвета, вплоть до той последней минуты, когда уже можно будет одеть доспехи, взять сумку и гадо и отправиться в предрассветный пронизывающий холод к Мрачным вратам, которые даже сейчас, я это чувствовала, ждали меня.

Но уставшее тело требовало отдыха, и я уснула, свернувшись калачиком на скамейке. Рин пообещал разбудить за полчаса до рассвета.

Спала без сновидений. И когда рыжий серьезный Рин будил меня, толкая в плечо, я с трудом разлепила глаза. Казалось, что моя голова едва коснулась подушки, а уже нужно просыпаться.

Умывшись, зажевала принесенный Рином кусок ароматного хлеба и запила молоком. Желудок отозвался благодарным урчанием. А я с тоской посмотрела на светлеющее на горизонте небо, видимое в проеме приоткрытой двери. Хотелось побыстрее отправиться в путь. И в то же время было нестерпимо жалко, что свой путь я начну не из родного дома.

Рин суетился вокруг. Он уже успел собрать мне сумку. Сложил хлеб, поменял воду во фляжке, а теперь по моей просьбе, наливал еще и в бутылку – внося посильный вклад в мои планы по разводу чудо-цветов и становлению с помощью волшебной пыльцы легендарным воином Дайпатора.

– Хикари, – неуверенно произнес друг, стоя за моей спиной и помогая мне одевать доспехи.

– Что? – позевнув, отозвалась я.

– Где ты сделала татуировку? – спросил друг.

Я не поняла. Даже успела разозлиться, так как жутко не выспалась, а тут еще Рин о чем-то бредит.

– О чем ты? – буркнула я.