Выкуп

Когда я просыпаюсь, Дима лежит рядом со мной. Он спит так, что я не слышу его дыхания. Какое-то время я просто лежу, и мне так хорошо, как ещё никогда не бывало в жизни. Тело моё счастливо до сих пор, хотя с того момента, когда мы любились с Димой, прошло несколько часов. И вот я лежу, а каждая частичка моего тела растворена в блаженстве.

Потом я иду в душ и балдею под струей чуть тёплой воды. Когда возвращаюсь, Дима лежит по-прежнему в той же позе.

Я беру бутылку сока, иду в лоджию. Там просто восхитительно. Южная тишина. Вроде бы ни единого звука, но, если вслушаться, где-то далеко-далеко постанывает зурна. И сам воздух словно наполнен какой-то вязкой, спелой негой…

Как жить дальше, когда твои мечты сбываются? Мечты сбываются, а ты молода и перед тобою длинная-длинная жизнь?

Я потягиваюсь изо всех сил, так что косточки похрустывают, и возвращаюсь. Дима всё так же лежит на спине, чуть повернув голову.

Вдруг отсвет снаружи, со двора падает на диван, и какое-то жуткое выражение промелькивает на Димкином лице.

У меня всё холодеет внутри. Я тихонько толкаю его в плечо. Никакой реакции. Он по-прежнему лежит в той же позе, и полуоткрытый рот уже внушает мне страх. Я снова толкаю его, на этот раз без церемоний.

– Да проснись же ты! – шепчу я и трясу его за оба плеча.

Никакой реакции.

Мысли в моей голове путаются, всё плывёт перед глазами.

Я судорожными глотками допиваю прохладный сок из бутылки и немного прихожу в себя.

Спокойно, – говорю я себе. – Во-первых, надо убедиться, что он жив.

С замиранием сердца я слушаю его дыхание. Сначала мне кажется – дышит, потом я ничего не могу понять и в панике хватаю его руку, ищу пульс на запястье.

Слава тебе господи, пульс есть!

Медленный, ровный. Я хватаю мобильник, пытаюсь высчитать удары.

Сорок восемь ударов в минуту. Много это или мало? Я не знаю.

Так, только не дёргайся, – говорю я себе. – Ты спишь с ним первый раз в жизни. Может быть, это его обычное состояние?

Что же мне делать? Вызывать врача? Я представляю себе, как появятся чужие люди, как буду объясняться с ними, а Дима будет лежать здесь как мёртвый…

Тут на меня вдруг наваливается такая усталость, что я просто ложусь, закрываю глаза и…

Когда я открываю глаза, в гостиной по-прежнему темно, но Димы рядом нет.

Он сидит за столиком в углу, перед ним открытый ноутбук.

Я смотрю на его спину, на его спокойные движения, ночной кошмар отступает, и я снова закрываю глаза.

Журналист. Любовь, шпионаж и голос с небес

Катя просыпается и смотрит мне в спину. И молчит. Я делаю вид, что не заметил. Мне нужно зафиксировать всё, что я услышал на совещании олигархов как можно ближе к оригиналу. Моя журналистская память профессионально натренирована, но если я сейчас расслаблюсь, засну, прервусь, точность будет потеряна, останется только общий смысл, а детали забудутся.

Шарм-эль-шейх возник случайно. Или – не случайно. Ответ знает только тот, кто сплетает линии судеб…

Сначала об этом курорте упомянула Любка в нашем телефонном разговоре. Она сумела вызвонить меня в редакции, пришлось с нею объясняться. Мне было жаль её, но после моей прогулки с Катей (в обличье Сани), я нем мог даже подумать о других женщинах.

– Не бросай меня, – взмолилась Люба, – я так одинока.

– Ты не одинока, – ответил я. – У тебя есть муж. Заведи ребёнка. В конце концов, давно пора.

– Он уехал, – сказала она, пропустив мимо ушей про ребёнка, – В Лондон, потом в Шарм… Я говорю, тоже хочу к морю, но он не взял…

Такие у меня теперь разговоры с моей бывшей любовью.

А потом у меня был другой разговор, с нашим Замполитом. Он поймал меня в редакционном коридоре, изобразил радость и затянул в свой кабинетик.

Сначала поздравил меня с последними успехами. Дескать, от моих материалов вся Москва стоит на ушах. Потом напустил озабоченное выражение и начал жаловаться: стало трудно работать. Главный почти не бывает в редакции, все решения приходится принимать на свой страх и риск, а в нашем деле так легко попасть впросак…

Совершенно без задней мысли, – я ляпнул, что у Главного сейчас, наверное, на уме что-нибудь поприятнее редакционной текучки. Я-то имел в виду его отношения с Экономичкой, но Замполит при этих моих словах буквально сверкнул глазами и плотно провёл ладонью по своей гладкой голове, что являлось у него признаком душевного волнения. Почуяв неладное, я быстренько свернул нашу задушевную беседу, а потом – забрёл в приёмную Главного. И там услышал, как секретарша обсуждала по телефону размещение шефа в отеле. А спустя час что-то щёлкнуло у меня в голове.

«С видом на море?» – спрашивала секретарша.

Я почувствовал запах удачи. Снова забежал в приёмную и всё выяснил.

Главный тоже летел в Шарм. И я знал теперь, в каком отеле искать всю их тёплую компанию.

Времени терять было нельзя, и как только Катя, обессиленная перелётами и переживаниями, заснула после купания, я отправился на поиски заговорщиков-переговорщиков.

Издалека задача представлялась несложной, но вышло иначе. Громадный отель, тысячи людей. Даже моя скорость перемещения не позволяла уложиться в полчаса, если перебирать подряд всех и вся.

Но я обнаружил их: и Главного, и любкиного благоверного.

Сначала нашлась Экономичка. Она лежала у бассейна и как раз собирала свою пляжную сумку, когда я в третий раз делал облёт объекта. Она отправилась в номер, он был рядом, похуже нашего с Катей. Главный сидел на террасе. Едва Экономичка вошла, он тут же принялся её тискать. Я не стал ждать продолжения, мне нужно было найти олигарха.

Он занимал апартаменты на две спальни, таких в отеле было всего два десятка, поэтому я и начал с них.

Олигарх спал, один-одинёшенек, на спине, посапывая-похрапывая. Он имел очень довольный вид, и я подумал, что, наверное, он здесь отдыхает и от жены, и от необходимости выглядеть крутым. Обыкновенный мужик с ослабленной сексуальной функцией. Угораздило же его взять в жёны такую огненную женщину, как Любка. Впрочем, скорее всего, Люба взяла его себе в мужья, у него не было выбора…

Я уже собирался улетать, – но зазвонил телефон, и я понял из реплик олигарха, что кто-то прибудет к полуночи. Этого было достаточно.

Я снова отправился на охоту после того, как мы с Катей совершили наш первый любовный акт. То есть, мы совершили его несколько раз, но всё это слилось у меня в один поток нежности. Я снова был просто человеком. И женщина отдавалась мне как сильному любимому мужчине. И я понимал всей душой и телом, что я сильный, она – слабая, и оба мы вместе – одно целое, две половинки одного существа.

Катя заснула, и мне пришлось покинуть её.

Я застал совещание в самом разгаре. Третьим был замминистра информации, – об этом нетрудно было догадаться, не будь я так увлечён любовью. Что там говорить, любовь и шпионаж – малосовместимые вещи.

Речь шла об окончательном дележе медийных активов, главным из которых был федеральный канал. Торговались олигарх и замминистра, – он представлял непоименованных сильных людей.

Главный сидел на балконе – всё-таки он имел ранг младшего партнёра. Его, как я уразумел, прочили на должность гендиректора канала… Вот что волновало Замполита, когда он пытался разговорить меня. Замполит метил в главные редакторы.

Полчаса мне хватило, чтобы понять и запомнить, всё что нужно.

Я вылетел из отеля, и в эту минуту мне захотелось высоты. Я взмыл под небеса и оттуда понаблюдал за панорамой Красного моря.