Цикличность

Старший караула побежал к женщине и перевернул ее на спину. Ее пустые глаза неподвижно смотрели прямо перед собой. Белки глаз пожелтели, а горло распухло так, будто внутри вырос огромный нарыв.

Стражник, что держал на руках сверток, торопливыми движениями развернул его и посмотрел что там внутри. Он ничего не сказал, просто снял свободной рукой шлем с головы, а затем рассеянным движением протер лоб от выступившей испарины, при этом он так и не смог отвести взгляд от содержимого свертка.

– Достопочтенный Мисса, – старший убрал меч в ножны и обратился ко мне. – Скажите, что мы должны делать?

– Ребят, я не буду врать. Столицу уже не спасти.

– Она…

– Да, город неминуемо погибнет.

– И что же делать? – стражник кивнул, а я почувствовал, как перед его глазами проплыли образы всех его домочадцев.

– Мы все еще можем спасти мир от этой заразы.

– Каким образом?

– Мы можем уничтожить Столицу. Можем взорвать город. На его месте образуется глубокая воронка и реки обернуться вспять. Озеро будет хранить этот яд, все в округе вымрет, но при этом выживут другие города. Митарр, Терриал, Утейла, Лимфис, Дернау и многие другие – эти города мы еще можем спасти.

– Моя семья родом из Лимфиса, – сказал, ни к кому особо не обращаясь, стражник со свертком в руках.

– Хорошо, достопочтенный Мисса. – Старший стражник кивнул, видно было, как борется в нем чувство долга и желание стремглав бежать домой к своей семье. – Какой план?

– Под городом есть большой погреб. О нем мало кто знает, кроме чудотворцев. Еще при Старом Короле его выкопали для того чтобы хранить там припасы на время осады. Но, вместо этого, откопали что-то странное, что-то вроде склада. То, что там хранится – это однозначно оружие, и мы можем его использовать.

– Как?

– Я не совсем понимаю, как оно работает. Но если мы обложим его гремучими камнями для горных работ, то оно наверняка взорвется.

– Как же мы попадем в этот самый погреб? – сказал стражник, что все еще держал в руках сверток.

– Единственный известный мне вход расположен в Южном замке. Надо выкрасть или купить взрывчатку и отнести ее туда. И стоит сделать это как можно быстрее, пока зараза не распространилась за пределы города.

Он не выдержал. Старший караула бросил меч на мостовую и побежал. На ходу он скинул с головы шлем и что есть сил припустил к себе домой. Его можно понять. Провести последние минуты жизни со своей семьей, это то благо, которое выпадает далеко не каждому. Еще раз обнять жену, поцеловать сына, это то истинное желание, которое просыпается лишь тогда, когда ты уже лежишь на земле, а горячая кровь, покидая тело, оставляет за собой лишь могильный холод.

Двое подчиненных молча смотрели вслед своему командиру.

– Я готов так-то. Нам-то все равно уже нечего терять. – С этими словами стражник с непокрытой головой опустил сверток на гранитную плиту рядом с телом женщины и поправил его так, чтобы не было видно, что лежит внутри.

36. Джесс

«Когда чудотворцы набрали мощь, то сразу подмяли под себя Столицу и все ее предместья. Некоторые даже и не поняли, что теперь служат чудотворцам, а не королю. И еще жив был Старый Король, когда чудотворцы обратили свой взор на восток и подчинили своей воле земли Хадилхата. Тем самым отодвинув свои границы на восток до мертвой пустыни. Последним форпостом их нового мира стал городок Бархуз. Это старая военная крепость, там ничего не растет, летом колодцы пересыхают и вся провизия привозная. Единственным разумным объяснением существования Бархуза является его удачное стратегическое расположение. Говорят, что город создавался для обороны, мол, где-то за пустыней живут чужестранцы, что могут пересечь бескрайние пески и остаться при этом в живых. Мало кто верит в это. Но вот укрепленная крепость, вот ее стена, направленная бойницами на восток. Кого-то здесь ждет гарнизон Бахруза. Ждет и боится».

Карим Обер «Угроза с востока».

863 год со дня Возрождения. Митарр

– Парень! Да ты идиот!

– Почему? – я не то чтобы оскорбился, но действительно не понимал, что я такого натворил.

С того момента как меня спасли от разъяренной толпы уже прошло несколько часов. Страх понемногу улегся. Возбуждение прошло, лишь немного тряслись коленки.

– Как бы тебе это втолковать, чтобы не обидеть? Вот ты вдоль дорог видел столбы?

– Видел.

– Для чего они?

– Для того чтобы на них людей вешать.

– Да, милая такая северная традиция. Чтобы люди четко понимали, что в этих краях шкодничать запрещено. А кого вешают, знаешь?

– Преступников.

– А еще?

– Чудотворцев?

– Эй, глядите-ка, прозрел!

– Ты хочешь сказать…

– Да! – Лоррис запустил пятерню в свою седую бороду. Он который час тщетно пытался вычесать маленькие веточки, что впутались в бороду, пока мы пробирались по густому кустарнику. – Я хочу сказать, что если бы не я – ты бы уже сдох!

– Я думал, что эти традиции ушли в прошлое.

– Они и ушли, сынок. – Лоррис посмотрел на меня своими глубоко посаженными глазами. – Но времена меняются. А перемены всегда сопровождаются вспышками жестокости. Еще дед мой говорил: «Всегда смотри на эшафот. Если тот равномерно работает, значит все нормально. Если пылью покрылся, то скоро в крови утонет».

– А я-то тут причем?

– Да притом! Вот подумай своей юной светлой головой, зачем все эти люди здесь собрались?

– Товары привезли.

– Ага. А зачем?

– Продать.

– Верно. Продать одно, купить другое. А если не продать, то денег не будет. А значит не на что купить. А значит, домой они все вернуться ни с чем. Следующая зима для них пройдет впроголодь, если вообще смогут они до весны дожить. Кто в этом виноват?

– Ты намекаешь на меня? Я-то тут причем?

– Не причём. Но на столбе бы смотрелся, как влитой. В таких ситуациях всегда должен быть виноватый. А вот виновен ли он на самом деле, это уже вопрос второй. Ты когда заорал, что чудотворец, я чуть в ущелье не ухнул с перепугу. Вот уж не думал, что ты настолько тупой.

Я не нашелся что ответить. Лишь взял в руку головешку и разбередил ею угольки. Лоррис встал на ноги, отряхнул пятую точку и молча скрылся в густых зарослях, окружающих нашу ночлежку. Старик, конечно, был прав. Если бы не он, висел бы я сейчас на столбе у дороги и собирал ворон на знатную пирушку.

Лоррис довольно ловко вывел меня из толпы и протащил по густому кустарнику до своей лежки, расположенной в стороне от дороги, прямо у обрыва. Отсюда было видно как ворота Митарра, так и край подъездной дороги, но, благодаря буйной растительности, с дороги это место нельзя было заметить. Лоррис организовал небольшой костерок. Он немного дымил, но над Митарром клубился настолько густой и вонючий столб дыма, что наш очаг был практически незаметен.