Странное происшествие в сезон дождей

– Потом? Э-э-э…

– Впрочем, какая разница, что будет потом. – Женщина откинулась на спинку стула и улыбнулась улыбкой, подходящей под определение «брезгливая». – Валяйте, угощайте. Только пиво я не пью.

– Виски?

– Водку. Я пью водку.

Ну да, водка.

Маленькие рюмки – водочные, он должен был понять сразу. Будь они повыше и поуже, с остатками соли по краям – сошли бы за рюмки для текилы.

– Грустите? – осторожно поинтересовался Кристиан, когда водка была принесена.

– Умираю от тоски. – Женщина постучала по рюмке кончиками пальцев, но пить не стала. – У вас тоскливая страна.

– А ваша собственная? Не такая… тоскливая?

– Моя? Тоже тоскливая.

Самое время взяться за сказочку о Dasha, с развеселыми Ганой и Камбоджей в анамнезе, самое время!.. Но Кристиан почему-то медлил. Теперь и незнакомка казалась ему подарком, завернутым в плотную бумагу и перевязанным ленточкой – темно-рубиновой, под цвет шали. А подарки, как известно, бывают всякими, иногда – неприятными. Как бомба с часовым механизмом, закамуфлированная под детскую игрушку.

– Как тебя зовут?

– Шон, – неожиданно для самого себя выпалил Кристиан. И надолго замолчал.

Никогда раньше он не вводил Шона в повествование, он был тем, кем был, – Кристианом. Джазменом (почти правда, учитывая затяжные позиционные войны с саксофоном). Курьером (чистая, дистиллированная правда, без всяких примесей). Хорошим парнем (еще одна правда, сродни курьерской). Тогда при чем здесь Шон?

Шон – муж Dasha, вот при чем!..

– Значит, Шон. И чем ты занимаешься, Шон?

– Я… фотограф. Да. Фотограф. Еще немного оператор, но больше фотограф.

– Надеюсь, ты не станешь предлагать мне посетить твою фотостудию?

– Нет…

– И не станешь лепить, что я потрясающе фотогенична?

– Ну… – Кристиан почувствовал себя загнанным в ловушку. Сказать правду, сказать, что фотогеничностью от незнакомки даже не пахнет, означало бы поставить крест на цели, ради которой и была затеяна все беседа.

Ведь фразу «Вы очень похожи на мою жену» после констатации нефотогеничности уже никуда не воткнешь.

– Промолчал – и на там спасибо, – заметила незнакомка. – Кстати, меня зовут Анна. Все принимают меня за немку. Иногда – за чешку. А ты что скажешь?

– Я не знаю. Но вы и не шведка.

– Не шведка, да. Почему ты решил, что я не шведка?

– Шведки похожи на хоккеистов…

– А ты знаком со всеми шведками?

– Только с некоторыми.

– А я? На кого похожа я?

Здесь бы Кристиану и пришпилить темно-рубиновую шаль эпохальным «Вы очень похожи на мою жену». Самое логичное, самое безупречное продолжение, плывущее прямо в руки – без всяких усилий, без всяких натяжек. Ну, давай же, не будь остолопом, что ты медлишь?..

– В сборную по хоккею вас бы не взяли, – после небольшой паузы дипломатично ответил Кристиан.

– Я туда и не стремлюсь, но это не ответ.

– Хорошо. Вы похожи на… детскую игрушку.

– Только не говори, что на Барби. Иначе меня стошнит.

– Нет-нет… Просто на игрушку. С бомбой внутри. Знаете, такая маленькая бомба внутри. Маленькая, но мощная. С часовым механизмом. Обычное дело в практике террористов.

– Ты забавный. – Впервые женщина посмотрела на Кристиана с неподдельным интересом. – Значит, игрушка. Игрушка для мальчиков или для девочек?

– Это имеет значение?

– Определенно да.

– Я не знаю… Может быть, та, что нравится мальчикам и девочкам одинаково.

– Очень, очень забавный… Мальчикам и девочкам нравятся плюшевые медведи. Но я бы предпочла зайца… Мне нравятся зайцы.

– С очень длинными ушами. – Кристиану неожиданно стало весело. – А еще подойдут волчки, калейдоскопы и лото…

– А вот и нет! Как можно засунуть бомбу в лото? Остановимся на зайце.

– Пусть будет заяц, если уж вы питаете к нему такую любовь…

– Расскажи о себе, Шон.

Именно в этот момент Кристиан впервые испугался. По-настоящему. И его страх не имел ничего общего со страхом перед Дарреном, мелким и несерьезным. Вернее, тогда речь шла всего лишь о боязни разоблачения. И о неловкости, которая может последовать за разоблачением.

Но здесь…

Кристиан неожиданно почувствовал себя стоящим в коридоре какого-то подземелья – таком узком, что плечи почти касаются стен. Только на первый взгляд гладких, но стоит пошевелиться, сделать шаг вперед, к спасительному выходу, как из них тотчас выскочат ножи, тесаки и колья. Единственная их цель – искромсать плоть, не оставить на ней живого места. Наверное, это уже случалось с теми, кто попадал в адский коридор до Кристиана: под ногами хлюпает жижа красного цвета.

Темно-рубинового, если быть совсем точным.

– …Да нечего особенно рассказывать…

– Вот как? У тебя нет ни одной истории?